Ну всё, отпапуасился. И хотя Западная Новая Гвинея – тоже Папуа, а местами, в глубинке, и даже более папуасская, но всё ж она ещё и Индонезия. ПНГ осталась позади.
Папуасия, конечно, утомляет. С её ультра-добрыми и супер-вежливыми обитателями. Самыми частыми фразами у меня, по необходимости, были: Go! -- Don’t wait! -- I am one! -- Don’t touch! – I have everything! -- Stop! – Never! -- Not need! -- Go first! -- Help not need! – I not need you! – и может быть ещё несколько подобных выкриков, обращённых к неизменно помоще-обильным, и вообще обильным, местным жителям. Их же самые популярные фразы были: Sorry! – Need help? – Where to? – Where are trying to go? – Sorry, mister… Когда с тобой обращаются, как с дебильным маленьким ребёнком, но при этом представляющим большую ценность, и которого нельзя оставить одного (испортится, сломается, удавится, попадёт в канаву, заблудится, обгадится) это, конечно, нелегко. Ну свойства менталитета папуасов я уже отмечал и перечислял в одном из первых постов, посвящённых этой стране.
Но всё же, последние два дня, я ждал с нетерпением утра 30-го апреля, когда я поставлю вожделенный въездной индонезийский штамп и... А въезжать раньше, 28-го или 29-го, мне было неудобно, по моим определённым далеко идущим соображениям. Итак, я папуасился последние два дня, приводя в порядок свои вещи, записи и мысли.
Утром 30-го в субботу я поднялся на вписке в доме учителей (в Вутунге) и пошёл на гору, где находится погранпост. Он был ещё закрыт (открывается в 9.00 папуассского времени), но некоторые папуасы уже лезли через два забора, а некоторые проезжали на мотоциклах через две дырки. Никакого церемониального солдата, по ночам стерегущего "границу" и единственный въезд в страну, -- не было. Охранять границу было не от кого и не зачем. Но некоторые всё ж накопились вокруг будки КПП.
С небольшим опозданием явился погранец. Не посмотрев даже на мою подмоченную и смытую визу, он тиснул штамп, вписал дату от руки, и я перешёл к индонезийцам. Те были более аккуратны, записали мо ФИО в тетрадь и тоже поставили штамп. Ура! Индонезия!
На той стороне уже начинался пограничный базар-рынок. Индонезийцы принесли товары всевозможные, вещи, еду, арбузы и игрушки. Папуасы удивлённо ходили, разглядывали. Покупали. На попутном мотоцикле я уехал в пригород Джайпуры. А в самой Джайпуре уже ждал меня Александр Потоцкий, путешественник из Владивостока, тоже недавно бывший у папуасов (ЖЖ sandr_87 ).
Центр цивилизации! Еда! Электричество! Многоэтажные дома! Интернет-кафе! (правда невероятно медленные, но всё же). вкусности на любой карман! Джайпура -- такая глушь, если ехать с запада, и такое яркое и цивильное место, если ехать с востока! Я очень доволен. Но фоторафии можно будет выложить только на острове Ява, тут скорость не позволяет.
*
Под конец приведу «Легенду о вайтменах», которую сочинил, и которая, как мне кажется, показывает глубинный взгляд простого папуаса на белого человека (вайтмена).
«Вайтмены – это полубоги. Внешне они похожи на нас, папуасов. Но по цвету и по природе -- они другие, не такие, как мы.
Вайтмены никогда не работают и не умирают. Никто из нас никогда не видел, чтобы вайтмен копался в огороде, добывал батат, собирал сахарфрукты в лесу, кормил свиней, торговал или строил хижину. Они освобождены от необходимости работать. Вайтмен не ест обычную еду – сладкий картофель, сейго, не жуёт бетель-нат. Пища у него – вкусная, особая: кока-кола, чипсы, что-то ещё. Вайтмен не ходит пешком – он ездит на машине, а если у него машина сломается, то его могут перевезти на машине другие люди, и даже мы, папуасы (у кого есть машина). Пешком вайтмен не ходит. Свои вещи он тоже не носит сам – все его вещи ездят на мащине, или же, если машина сломалась, мы можем помочь ему в этом, перенести его поклажу. Вещи вайтмена другие, чем наши.
Есть и другие люди, похожие на вайтменов, например китайцы. Но хотя китайцы и похожи внешне, но они – не вайтмены. Потому что они работают, торгуют, готовят что-то. Настоящие вайтмены не работают, они только разговаривают.
Вайтмены очень богаты. Но у них нет, как у обычных богатых людей, -- нет у них свиней, земли, бетель-натных пальм. Зато у них есть деньги. Деньги у них есть всегда. Деньги им дают другие вайтмены. За деньги они могут приобрести всё, что им нравится.
Вайтменские деньги называются доллары, но они их могут в городе поменять на наши, обычные деньги. А язык у всех вайтменов – английский. Похож на наш пинджин, наверное, он основан на нём. Поэтому, что они говорят, легко можно понять.
Возникают вайтмены только в одном месте – они прилетают с небес в международном аэропорту Порт-Морсби. Поэтому Порт-Морсби – это священный город, дырка в небесах. Там больше всего вайтменов. Там они прилетают с небес и туда же они возвращаются, чтобы улететь назад на небо. Поэтому многие из нас стремятся пешком в этот святой град Порт-Морсби: ведь именно туда спускаются с небес вайтмены, значит это самый лучший город в нашем папуасском мире.
В других местах вайтмены не появляются. Говорят, что некоторые вайтмены зарождаются на дороге в районе Ванимо, но скорее всего это не настоящие вайтмены, а китайцы. Там, рядом с Ванимо, есть город Джайпура, там тоже живут люди, похожие на вайтменов – но они совсем не вайтмены. Это индонезийцы, они только и делают, что производят и продают товар. Поэтому они не вайтмены.
Некоторые вайтмены живут среди нас долго, но не умирают никогда. Если вайтмену понравится наше место, он может тут поселиться, и тогда у него появляется дом, в котором всегда светло и прохладно, нет комаров, и много интересных вещиц, которые сделали для него другие вайтмены. Если никто не видит, можно взять себе на память одну из этих вещиц, она послужит талисманом в нашем доме. Но как её использовать, знает только вайтмен.
Вайтмены очень добрые, и они рассказали нам, как тоже стать вайтменами. Для этого они придумали и устроили в нашей земле Школу и Церковь. Если долго, много лет, посещать оба этих заведения (по будним дням первое, по выходным второе), слушать звуки, которые там произносят, и выучить их наизусть, то тоже можно стать вайтменом. Для этого нужно выучить всё и знать, в каком месте испустить один звук, а когда другой. Тогда тоже будешь никогда не работать, только разговаривать, получать деньги от вайтменов, жить в светлом и прохладном доме без мух и комаров, и есть вкусную и дорогую пищу, которую сделали вайтмены. Но цвет кожи при этом, к сожалению, не изменится. Полностью стать настоящим вайтменом в этой жизни невозможно – вероятно, это произойдёт только в следующей жизни.»
Примерно таково представление о белом человеке в папуасской глубинке. Может быть, я несколько утрирую, но ведь действительно, так и есть! И интимный вопрос одного папуаса – «станем ли мы после смерти, в раю, такими же белыми, как и вы?» – он выдаёт самую сущность папуасского сознания: они (ну не все, а некоторые) обижены на то, что они чёрные, и хотят тоже стать белыми, видя что белые – как ангелы, у них всё получается, всё хорошо и вкусно, и можно не работать. И, по своему легковерию, папуасы многими годами посешают (и своих детей побуждают посещать) учебно-религиозные здания. Зачастую только два здания в деревне покрыты железной крышей – школа и церковь. Эти здания имеют сакральное значение – посещая их, папуас надеется пристроиться к вайтменской жизни. И хотя КПД обучения крайне низок, а после 15-ти лет обучение чаще дебилизирует, чем обумняет – со стороны ж папуасы этого не видят! А раз вайтмены завещали им ходить в школу до взрослых лет, значит это идёт наверняка на пользу.
