Как вы думаете, может ли папуас что-то уворовать? Если может, то когда и почему? Если нет, откуда тогда берётся представление, что в каждом городе Папуа-Новой Гвинеи обитают разбойники, воры и грабители, которые украдут всё? Почему магазины зарешечены, в столовой окно выдачи продуктов — как окошко в тюремной камере, легковые и грузовые машины ставят железные решётки прямо на лобовое стекло?

Чтобы найти какой-то ответ, нужно собрать фактический материал. И вот он накопился.

Случай первый
Деревня. Маленькая деревня. Недостроенный домик на ножках на берегу моря. Я селюсь в нём, на радость всего семейства. Сплю в палатке, рюкзак снаружи — что с ним случится? Ночью — очень тихо — папуасы перетаскивают мой рюкзак к себе в хижину (как потом сказали — чтоб грабители не украли) и перед рассветом очень тихо возвращают обратно. Так тихо, что я даже не почувствовал, хотя сплю очень чутко, и только узел появился на затяжке там, где его не было. Результат — похищен один (1) пакет растворимой вермишели! (80 граммов, цена – 1 кина).

Можно посмеяться, или подумать, что вот, я может сам его съел? Но не совсем так. Было три бич-пакета. Один накануне я съел, прилюдно, попросив кипятка. Всего было три пакета, все видели. Осталось два. Кто-то из огромного семейства ронял слюни весь вечер, а потом... А потом ночью придумал идею «спасти» мой рюкзак от грабителей, и съел один бич-пакет! Один остался. А что узел новый, так папуасы сами и сказали — от грабителей. Правильно думает папуас: мистер богатый, дойдёт до магазина — купит себе ещё. Так и вышло.

Случай второй
Деревня. Глухая деревня, в горах. Школа. Сидим поздно вечером, общаемся с директором, в классе. Света нет, темно. Ночью, уходя, директор ворует у меня банку с кока-колой, стоявшую на столе! Откуда у меня буржуазная кока-кола в банке? Отвечаю: в тот же вечер в той же деревне другой папуас, предположив, что белые мистеры живут на кока-коле, купил мне за 3К сей напиток в деревенском ларьке и подарил. Я же не выпил сразу, думая, что оставлю на ночь — вдруг пить захочется, а чая нету, и вскипятить нечем. Так вот, директор школы, надеясь хоть как поживиться от мистера, спёр эту бутылку под покровом тьмы! Через 10 минут (после ухода директора) я обнаружил пропажу, но не кричать же. На другой день другой папуас опять угостил меня тем же напитком и опять же в железной банке.

Просматривается общее: белый мистер, он богатый, у него много, он себе ещё найдёт (купит). Едем дальше.

Случай третий Я иду с папуасом по лесу. Хочется фруктов. Рынка нет. Папуас просит меня подождать, ныряет в лес и через минуту возвращается, неся целую кучу оранжевых сахарфруктов, около двадцати плодов.

— Где взял?

— Я украл эти фрукты, с чужого сада, — весело признаётся папуас.

— Так может быть, нам нужно спросить разрешения хозяина сада, или как-то расплатиться с ним? (Суммарная рыночная цена фруктов меньше доллара.)

— Нет, не нужно. Хозяин сада, когда узнает, простит мне, — уверенно отвечает папуас. Его уверенность передаётся и мне, и я тоже поедаю похищенные (греховные) фрукты, раз у них так положено. Раз много у кого-то чего-то, то «Бог велел делиться», думают они.

Четвёртый случай Я в хорошем месте, электричество, кипячу чай кипятильником, угощаю папуасов чаем, покупаю сахар и плющки, все довольны.

Кипятильник! Такое чудо! Как он работает? — я, как могу, объясняю. Папуас-друг замечает, что у меня два кипятильника. Почему два? — я объясняю: один был, да начал ломаться, плохо работал, вот и я взял второй, на всякий случай, вдруг первый совсем сломается. — Неужели сломался? Папуас быстро берёт, суёт мой кипятильник в розетку, другой рукой берётся за спираль — аа-а-а! Работает, значит.

Перед моим отъездом ещё раз чай кипятим, и вот я наконец отъезжаю. В другом городе смотрю — ба! Остался один кипятильник, хороший. Тот, который был подозрительным, «плохо работающим», и за который взялся рукой папуас, — тот кипятильник исчез. Мог я его забыть? Нет, не мог, всё лежало у меня в одном месте, и я, после «а-а-а-а!» папуаса, кипятильник у него изъял и сунул в ту же сумочку, где у меня ложка, сахар, чай и кружка и другой кипятильник. Итак, кипятильник похищен! И я знаю, кем именно! Возвращаться? Смешно. Да и папуас не чувствует никакой вины — он ж слышал от меня же, что тот кипятильник работает плохо, вот-вот сломается, — вот и взял себе, пригодится ему в доме.

Пятый случай Я еду на машине, впереди двое — водитель и мент. Вдруг, на подъезде к городу — толпа на дороге. Перевернулась (легла на бок) большая фура, тонн на сорок груза. Собралось человек до ста. Одни уже несут – по две коробки в охапку – себе домой упаковки бич-пакетов, сгущёнки, ну кто что выхватил. Другие стоят, озирая зрелище, но ещё не перейдя к грабежу. Третьи бегут бегом из города к месту, увидев, что навстречу им спешат уже осчастливленные едой папуасы. Четвёртый, один какой-то активист, жестоко размахивает огромной палкой-дубиной длиною четыре метра, и орёт типа «не подходи!! Не трожжь!! гады!!» Возможно, это водитель или хозяин груза, препятствует расхищению. Пятые, милиционеры – они уже прибыли на место, и вышли из своего джипа, и с интересом разглядывают побоище – но не вмешиваются. «Мой» милиционер (который везёт меня в машине) тоже высовывается из окна и что-то кричит, предположительно: «не сметь! Нар-родное добр-ро не тр-р-рогать!» Но вмешиваться не хочет, ибо пьян, и мы едем дальше. Навстречу бегут, торопятся, горожане – вдруг и им достанется — не дубиной по лбу, а ящик с лапшой растворимой?

Шестой случай Едем по дороге — дорога битая, асфальт не клали тридевять лет. Водитель – сам строитель. Спрашиваю, почему так, почему дорога негодная? Он отвечает:

— Уже несколько раз дорогу собирались чинить. Выбирается подрядчик, назначается срок, выделяются правительственные деньги. Фирма-подрядчик берёт деньги и не начинает строить. Несколько лет проходит, пока ищут, где фирма, где деньги. А тут новые выборы, все забывают, и снова через пять лет объявляют конкурс на починку дороги. И опять фирма берёт деньги. Но никто не строит эти годы, потому что объект числится как бы строящимся, и официально эта фирма работает, только рабочих нет и материалов тоже не видно. И та фирма тоже исчезает, а тут и новые выборы.

Ну, а то, что премьер-министр вор и коррупционер, так то каждому школьнику в Папуасии известно – об этом и по Центральному ТВ говорят первой новостью (что судить его хотят), и в газете на передовице, и взрослые знают, что главный человек в стране украл миллионы (или миллиарды), и члены правительства, и губернаторы – вслед за ним.

Таинственная пропажа моих «тракторных» шлёпанцев, после посещения одной из школ, также я предположительно отношу к такому папуасскому воровству, хотя тут не уверен – мог и забыть. Так же и зарядное устройство для батареек – может быть и украли, но мог и сам посеять, ведь не знаю, когда именно и где именно. А в первых пяти случаях легко точно определить момент воровства, кто своровал, когда и где. А за шлёпанцы не уверен – момента не отследил. Мог и сам потерять? Мог. А может, кому-то просто нужны шлёпанцы, а я «мистер», в городе ещё куплю (так и вышло).

Итак, значит, воровство – пронизывает все сферы папуасского общества. Все воруют, но каждый думает, что: «это не воровство», «это ж немного от обшего», «там ещё есть (или будет)», «хозяин простит», «что такая малость, ничего не значит» и прочее.

Только ли папуасы? Отнюдь нет. Многие люди других национальностей, и я в том числе, воровали что-то в детстве. Большого-крупного я ничего не воровал, но по мелочи – тут уж чего скрывать, можно и вспомнить, сколько лет прошло – воровал. Снимал флаги красные советские по вечерам после Первомаев и Седьмых Ноябрёв – сукно красное, иногда и шёлковое, со звездой, примерно два метра размером, хорошие флаги, и набалдашники у них – алюминевые. Крал? Крал. (Палку выбрасывал.) С завода не то химических, не то сельскохозяйственных веществ в Помосковье ящиками взрывчатый порошок тащил? Каюсь, тащил, через окно склада, подбирая момент, когда ветер дул в не ту сторону и собаки не могли меня учуять (а собаки охраняли склад продукции; 1990 год). Проволоку, стройматериалы со стройки для своего мини-строительства в лес носил? Носил (1988-89-90). Из школы портреты Ленина уносил? Было и такое (1990), оставляя впрочем раму целой, чтоб пропажу дольше не заметили. Ничем не лучше я, чем папуасы. Теперь, правда, уж много лет не ворую, ни флаги, ни порошки, ни портреты.

Те, просто, папуасы — они ж до сих пор во многом наивные, как в детстве или в подростковом возрасте. И им, как и мне двадцать лет назад, кажется, что добра много, на всех хватит, не убудет от белого мистера, от огорода, от фургона, от фирмы, от государства.

Тем же, кто путешествует — быть настороже! Рюкзак закрывать вечером перед сном. Не светиться с вечера многообразием разных ценных для вас и невосполнимных вещей. Ведь если чего-то много, то папуас может взять себе долю от этого. Это здесь не считается за грех. Это — в порядке вещей, от школьника до Главы государства, это практикуется. Ну и вообще лучше не иметь дорогих вещей, а какие есть — не жалеть.

Ну и напоследок, я всё ж не думаю, что нормальный папуас в деревне, посёлке или на вписке может украсть у туриста всё его имущество, или лишить чего-то единственного или последнего. Пока, за месяц с небольшим, ни на палатку, ни на нетбук, ни на фотоаппарат никто не позарился, хотя все видят, что эти вещи у меня есть (и они являются весьма дорогими, на взгляд папуасов).

Ведь папуасы — добрые, и по-своему честные люди.