Закончился бархатный сезон, и Паланга из шумного многотысячного и многоязычного Вавилона превратилась в полусонный городок, где не наберётся и двадцати тысяч жителей.
Как я понимаю Иосифа Бродского, который оказался в Паланге в хмурую осеннюю пору в далёком 1967 году. Мне тоже чуть-чуть не повезло. Где тут нифмы в загар одетые на белом палангском песочке, и мужчины в белых шортах и панамах-мама, если дождь льёт, как из ветра, и ветер дует, как из трубы!
Балтийское море сменило лазурный цвет на бурый. Легионы волн штурмовали побережье и пытались вскарабкаться на знаменитый пирс, высунувшийся в море на полкилометра. Сердитый борей, прогоняя меня с пирса, рванул зонт из рук, сломав две спицы.
«Палангский Бродвей», который является средоточием торговых лавок, магазинов, кафе, ресторанчиков и шумных развлечений, в тот хмурый октябрьский вечер был уныло пуст. По нему тёк не поток туристов, а ручьи воды, обрушившейся на разноцветные зонтики, прекрасно сочетавшиеся с разноцветьем листьев, из разверзшихся хлябей небесных. Устремлявшиеся навстречу дождю струи фонтанов смотрелись странно. Вот только русалка Юрате и рыбак Каститис – герои литовского эпоса – продолжали миловаться, несмотря на дождь.
Иосиф Бродский в такую лихую погоду поступил так:
Коньяк в графине – цвета янтаря,
Что, в общем, для Литвы симптоматично.
Коньяк вас превращает в бунтаря.
Что не практично. Да, но романтично.
Он сильно обрубает якоря
Всему, что неподвижно и статично.
Конец сезона. Столики вверх дном.
Ликуют белки, шишками насытясь.
Храпит в буфете русский агроном,
Как свыкшийся с распутицею витязь.
Фонтан журчит, и где-то за окном
Милуются Юрате и Каститис.
Пустые пляжи чайками живут.
На солнце сохнут пестрые кабины.
За дюнами транзисторы ревут
И кашляют курляндские камины.
Каштаны в лужах сморщенных плывут
Почти как гальванические мины…
Одну такую «гальваническую мину» из Паланги я привёз домой. А ещё я привёз хорошие воспоминания о Паланге. «У природы нет плохой погоды – каждая погода благодать, дождь ли, снег, любое время года надо благодарно принимать».
