После посещения пещер Канго мы вновь отправились в сторону побережья Индийского океана и расположенного там небольшого городка Моссел-бей.

Времени было достаточно, поэтому мы, неторопливо передвигаясь по серпантину Свартберг, получали удовольствие от самих гор, которые, если верить предупреждениям у дороги, иногда сыплют на голову проезжающих камни,

…от виднеющихся вдали церквей, окружённых буйной южноафриканской растительностью,

…от ферм, со скелетами не успевшего ещё зазеленеть винограда.

На дороге нам вновь, как и по пути к пещерам, повстречался Оудсхорн, поскольку трасса прямиком проходит через этот город.

Имея население численностью около 60 тысяч человек, Оудсхорн является самым большим городом в регионе Маленький Кару.

Но, разумеется, не это сделало его известным и даже, пожалуй, знаменитым.

Дело в том, что он образовался в результате двух волн «страусиного бума» в 1865-1870 и 1900-1914 годах.

Тогда, во второй половине 19 века, ни одна дама из высшего общества не выходила в свет без украшения из страусиных перьев на головном уборе или веера из аналогичного «материала».
Мода продолжалась до 1914 года, и за это время «перьевые бароны» Оудсхорна успели разбогатеть.

Несмотря на то, что мода на страусиное обрамление давно прошла, город и сейчас остается «страусиной столицей мира» и процветающим туристическим центром Маленького Кару.

Проезжая по Оудсхорну, на глаза попался довольно известный зоопарк Cango Wildlife Ranch.

Однако, приехав в Южную Африку, стоит ли посещать зоопарк?!
Даже мысли такой не пришло в голову!

В центральной части города мы остановились возле монументального викторианского здания C.P Nel Museum (Музея С.П.Неля).

Спонтанно возникла идея посетить этот музей, посвящённый истории «страусиного края». Идея, правда, сразу разбилась вдребезги, поскольку в воскресные дни музей не открывает свои двери перед любопытствующими гостями (в этом светском здании, к слову, располагается и маленькая действующая синагога).

Однако то, что Оудсхорн – по-прежнему «страусиный край», свидетельствовали пышнотелые торговки, которые выставили на продажу рядом с музеем разноцветное страусиное оперенье на бамбуковых палках.

Собственно, в музей я и не планировал попасть. А вот наведаться на страусиную ферму, коих в окрестностях Оудсхорна – большое изобилие, я определённо намеревался.

Мой выбор выпал на Safari Ostrich Farm, поскольку отзывы посетителей этой фермы были в основном комплиментарными.

Добравшись до Safari Ostrich Farm, расположенной километрах в пяти от Оудхорна, мы уже привычно не обнаружили других посетителей, поэтому второй раз за день (после пещер Канго) в душе закопошилось сомнение в том, что здесь организуют экскурсии.

Мы зашли в здание, которое по совместительству было и ресепшн, и магазином, но были успокоены сотрудницей и по совместительству продавцом, что экскурсии здесь проводятся ежечасно, и нам необходимо подождать минут двадцать.

Это время мы заполнили осмотром в магазине местной традиционной сувенирной продукции: страусиных яиц, перьев в различном оформлении, мягких игрушек и пр.

Ровно в 14.00 за нами в магазин заглянула гид и призвала следовать за ней.

Мы уселись в тракторную телегу и под англоязычное сопровождение гида потихоньку отправились на экскурсию.

Да, тракторная телега – необычная фишка страусиной фермы. Я, правда, был готов к такому средству передвижения, поскольку видел перед поездкой его в интернете.

Кроме гида, компанию нам составили два португальца. Так что с социальной дистанцией на экскурсии было всё в порядке.

Если путешествуя по Австралии и, встретив там местного страуса Эму (не буду вдаваться в дискуссию — страус это или нет), я проникся уважением, особенно к особям мужского рода, которые, как оказалось, являются самоотверженными родителями, то африканский страус такого уважения у меня не вызвал. И вот что послужило тому основанием.

Начнём с того, что у страусов очень маленький мозг (он меньше по весу, чем их глаза) и, как следствие, очень слабая память. Как пишут, приручение страусов не является их обучением — птицы просто привыкают к новому шаблону требуемых действий. Самостоятельно страусы не могут даже сообразить, что в помещении с низким потолком нельзя резко разгибать шею, поэтому вольеры на фермах для них делают трёхметровой высоты. Если страус сунет голову в ячейку проволочной сетки, он может сломать себе шею, пытаясь разогнуть её, но не вытащит голову движением назад.

Тем не менее, то, что люди на телеге потенциально являются источниками угощения, страусы на ферме, которую мы посетили, сумели неплохо усвоить.

Однако традиционный здесь аттракцион кормления птицы с руки мне сразу пришлось прекратить, потому что страусы не только едят корм, но и, заодно,руку кормящего.

Отпустив комплимент на недипломатичном языке птице, в дальнейшем я прикармливал этих существ только с пластиковой коробки.

И это ещё не всё. Антипатией к африканским страусам я проникся особенно после следующего случая.

Дело в том, что я, казалось, не без оснований полагал, что после прикормки страусиная особь в знак признательности будет безусловно благопристойно позировать при фотографировании рядом со мной.

Однако меня ждало полное разочарование, поскольку эта неблагодарная скотина, коварно подобравшись сзади, клюнула меня в самое мягкое незащищённое место как раз в то самое время, когда я благостно расслабившись, устроился для фотографического запечатления у традиционной в этих местах рамки.

Особенно меня возмутил наглый вид этого негодяя сразу после вышеописанного инцидента. Он тупо смотрел мне в глаза, как бы ухмыляясь: «Ещё не желаешь?!»

Я "ещё" не желал! Более того, у меня даже пропало изначальное стремление прокатиться на африканском страусе, оседлав его как скакуна.

Я мысленно представил, как этот мерзавец сбрасывает меня на полном скаку. А потом, уже окончательно решив поиздеваться, клюёт меня в уже и без того пострадавшее место.

Кстати, Котовася, который присутствовал при описанном выше инциденте, выразив сочувствие по поводу произошедшего, также посоветовал мне не связываться со страусами в части общения с ними, а лучше употреблять их в пищу, что он иногда и сам делает.

Я прислушался к разумному совету кота, поскольку понимал его лучше англоязычного гида.

Впрочем, поначалу я пошёл ещё дальше, решив в порядке отмщения цинично встать ногами на страусиные яйца на глазах у моего изумлённого обидчика.

Войдя во вкус, я грохнул одно страусиное яйцо об другое, желая причинить ему дополнительные нравственные страдания.

Глядя на это, страус в отчаянии, оставив свои яйца на милость победителю, ретировался, прихватив с собой сожительницу.

«Знай наших!» — воскликнул я вслед отступившему врагу, внутренне восхищаясь своей доблестью и победоносно оглядываясь вокруг.

Когда жажда мести во мне окончательно утихла, гид повела нас к другим страусиным загонам. Как оказалось, на ферме проживает несколько видов этих птиц.

А у некоторых даже есть свои имена. Эту, например, страусиху зовут Леди Гага.

В конце 45-минутной экскурсии гид нас повела в помещение, где рассказала и показала, как разводят здесь страусов, как используют их.

Говорят, что эффективность страуса, с точки зрения его разведения, приближается к 100%. В чистые отходы идут только часть перьев, немногочисленные, лёгкие, кости, небольшая часть внутренностей, голова и лапы. Перья идут на украшения, кожа ценится почти так же, как змеиная, широко используется мясо страуса как продукт диетического питания.

Разведение страусов в несколько раз эффективнее выращивания крупного рогатого скота. Со времени оплодотворения коровы до достижения телёнком товарного веса проходит 650 дней, вес полученного мяса составит 250 кг. За примерно такой же срок самка страуса даст около 50 голов потомства. Это около 2 тонн мяса и 50 м2 кожи. Затраты на содержание птиц окупает только продажа кожи, остальное идёт в прибыль. При этом репродуктивный период самки страуса длится до 40 лет.

Что касается страусиных яиц, то по составу они с точностью до десятых долей процента повторяют состав куриного, но по объёму могут заменить 25 — 40 куриных яиц. Чтобы сварить страусиное яйцо вкрутую, понадобится минимум полтора часа.

Взрослая самка за сезон приносит 40-80 яиц. Зная, как часто несутся страусы, можно подумать, что страусиные яйца должны быть распространённым товаром. Однако это не так. Дело в том, что страусов разводят в основном для получения мяса, кожи и перьев. Поэтому яйца, в первую очередь, отправляют в инкубаторы, чтобы вывести новое потомство.

Страусиное яйцо я так и не попробовал, а вот мясо отведал уже вечером того же дня.

Стаусятина мало похожа на мясо птицы. Больше она напоминает говядину, но гораздо мягче по консистенции и приятнее по вкусу. Кроме того, мясо страуса отличается низким содержанием холестерина.

Кстати, на Safari Ostrich Farm имеется ресторан, где можно отведать страусиное мясо. Если это была бы печень моего страуса-обидчика, то я бы, пожалуй, остался.

А так, прихватив сувенирное яйцо и пр. сувенирные атрибуты, мы отправились к месту нашего вечернего и ночного пребывания, в Моссел-Бей.

По дороге нам ещё раз повстречались страусы.

Трасса по пути к Мосалбею очень живописна.

Да и сам курортный городок — чудо, как хорош! Уютный, какой-то белоснежный!

Моссел-бей находится на берегу живописной бухты на побережье Индийского океана. Первые европейцы появились здесь в 1488 году, когда бухту открыл португальский мореход Бартоломео Диаш.

Диаш доплыл до Юга Африки на одно десятилетие раньше, чем его соотечественник, именитый Васко да Гама. Изначально местечко было названо Агуада ди Сан-Браш, но в 1601 году голландский мореплаватель Паулюс Ван Гарден переименовал его в Моссел Бей, что в переводе означало Залив Мидий.

Действительно, бухта Моссел чрезвычайно богата этими глубоководными обитателями. Считается, что здешние мидии одни из самых вкусных в мире.

Убедиться в этом мне не пришлось, поскольку уже к тому времени я наточил зуб на своего классового противника – страуса, а вот посетить главную городскую достопримечательность — Музейный Комплекс имени Бартоломео Диаша, — конечно, хотелось. Ведь в состав комплекса входит Морской музей, где можно увидеть копии старинных португальских кораблей первооткрывателей в натуральную величину, а также знаменитое Почтовое дерево, возле которого было построено первое в Южной Африке почтовое отделение.

Однако ещё до начала текущего дня было понятно, что в воскресный день с укороченным временем работы музея (до 13.00) мы явно не сможем успеть добраться до Моссел-Бея.

Ну, да ладно.

Поселившись в очередной гестхаус вблизи побережья, мы не отказали себе в удовольствии, прогуляться по берегу Моссел-Бея,

…порелаксировать на лавочке, глядя на даль океана,

…и воспользовавшись тёплой погодой, осуществить заветную мечту господина Жириновского — обмыть ноги (у него – сапоги) в Индийском океане.

Вернувшись к месту ночлега, пришлось заняться почти ювелирным делом – размещением автомобиля во дворе нашего гостевого дома.

Дело в том, что расстояние между жилым помещением и воротами было настолько небольшим, что пришлось, используя чуть ли не до последнего сантиметра имеющееся пространство, буквально втискивать наш автомобиль.

Но ничего! Получилось. Как и получилось провести чудесный вечер на террасе нашего пристанища, под мягкими лучами закатного солнца и шелест волн океанского прибоя. Ляпота!