Легенда гордого народа хаида начинается примерно такими словами: однажды зима была такой лютой, что мальчик вышедший из деревни покакать, даже не мог присесть и решил какать стоя. Его какашка не легла на землю, а так и застыла от мороза вертикально, как дерево. Потом все в его деревне умерли от холода.

Вот такое хорошее начало. Ну, умерли и умерли, остались в живых только мальчик и дедушка. Решили они выйти и идти искать новой жизни, идут, а тут метель неожиданно кончилась, и вдруг солнце вышло и весна наступила. Смотрят, нарадоваться не могут. Только мальчику обернуться не терпится, жалко ему своего рыболовного крюка, который в деревне остался (а маму с папой ему не жалко, вот сволочь, это я от редактора).

- Не оборачивайся, - говорит ему дедушка, - мы стоим на границе мира старого и нового, если обернешься в старый мир, навсегда останешься там, и все поколения хаида до скончания веков будут тебя помнить и с тобой говорить, но ты не сможешь отвечать им.

Не поверил мальчик и обернулся. И тут же превратился в ель. Только не простую, а золотую.

В этой истории мне, конечно, не всё ясно. Особенно, зачем надо было начинать с процесса дефекации. Но как говорится, из песни слово не выкинешь, как легенду рассказывают, так и я рассказал. Так или иначе, но до 1997-го года примерно в центре острова Грэм росла удивительная большая золотая ель. Было ей около 500 лет. И, говорят, она была действительно золотой.

Надо сказать, что золотой цвет иголок ставил в тупик биологов всего мира. Дело в том, что жёлтый, а не зеленый цвет должен был бы препятствовать фотосинтезу. Списывают этот цвет всегда на редчайшую генетическую мутацию, не передающуюся по наследству, сколько не пытались вырастить от золотой ели клонов – всегда получались обычные зелёные ёлки.

Остров Грэм – самый крупный и единственный более-менее населенный сейчас из всего архипелага. Точнее населён только его восточный берег. И это довольно громко сказано "населён". Всего две крошечные деревни (или официально говоря резервации) хаида: Скидгейт и Старый Массет. И четыре крошечных полузаброшенных канадских провинциальных городка: Королева Шарлотта, Тлелл, Порт Клеменц и Массет. На западный берег можно попасть только через просёлочные дороги лесорубов. Чтобы ездить по ним нормально рекомендуется иметь морскую рацию, которая есть практически у всех местных жителей. На море такое радио необходимо в заповедной части абсолютно всегда, по нему слушают погоду, сообщения береговой охраны, и подают сигналы индейцам перед выходом на берег в священных местах, без этого причаливать запрещено. На дорогах радио используется, чтобы узнать едет ли по просёлочной дороге грузовик, и если да, то в какую сторону. Тем, у кого рации нет, рекомендуют дождаться кого-то с рацией и ехать за ним. Единственная проблема: ждать можно неделями.

На западный берег ездят искать японский мусор, полудрагоценный агат и за одной из самых лучших на свете рыбалок. Говорят.

На восточном берегу, от удивительной "балансирующей скалы" - огромного камня, балансирующего на каменистом пляже на остром конце, но уже много веков неподвластного даже океанским штормам, до длинной косы северного пляжа, упирающегося прямо в морскую границу с Аляской, только лес, абсолютно чёрные от танина ручьи и бесконечный песчаный восточный пляж. Самый длинный песочный пляж в Канаде. Буквально сотни километров можно идти по этому пляжу от южного до северного конца острова, и вокруг не будет ни одной души, и ни каких следов на песке, кроме копытцев оленя и широких лап медведя.

Всё что выносит море, так и остаётся здесь на пляже. Белая пена. Утонувшие старинные корабли. Таких там далеко не один.

Машину на острове взять в прокат было просто неприлично дорого, джип-вездеход стоит почти 60 долларов в сутки, плюс налоги, плюс ни одного бесплатного километра: за каждый километр 25 центов. Прямо как на автобусе. С другой стороны уж автостопом тут точно далеко не уедешь. Другие машины встречаются не часто, а вот от оленей на дороге только и успеваешь уворачиваться.

Заканчивается остров практически вертикальной вулканической затычкой.

А начинается, с высокой горы Спящая Красавица. Я, конечно, первым отправился на нее, но не тут-то было. Старенький джип (и как только он умудрился проездить на архипелаге более 80 тысяч километров?) развернуло на первом же участке снега. Когда дорога просёлочная, узкая, а с одной стороны скала, а с другой водопад и никаких заграждений – это совсем не радует. Даже моя легковушка так никогда не делала, тоже мне джип. Еле выехал. Забрался примерно полпути. Торжественный указатель пообещал, что отсюда должна быть видна гора по имени Сосок. Не посмотреть на такую гору я просто не мог. И то правда: не смог. Туман был и дождь. Только указатель и увидел.

Не везёт острову на яркие символы. Не так давно жил рядом с городком Порт Клеменц ворон альбинос. Белого ворона с руки кормили и местные и туристы. А потом ворон влетел в трансформатор. И сам помер, и ещё и электричество всему городу отрубил. Теперь стоит чучелом в главном городском музее.

22 января 1997-го года, некто Грант Хадвин, "не островитянин", как не забывают напоминать на островах, подошёл к единственной в мире золотой ели с бензопилой.

Грант Хадвин был вероятно довольно необычным человеком. Незадолго до этого он потерял работу из-за своих политических убеждений. Убеждения у него были такие: деревья все священны и убивать их нельзя. Убеждение само по себе благородное и вроде как не должное приводить к потери работы, но, к сожалению, профессия у Гранта Хадвина была не самая подходящая: он был лесоруб.

И всё-таки в чём-то Грант был прав. Он как бы говорил, люди, опомнитесь. Деревья все уникальны и удивительны, и пока вы бегаете фотографировать одну единственную золотую ель, по всей Канаде каждый день убивают тысячи и тысячи деревьев не хуже. Запретить в Британской Колумбии вырубать лес, это как предложить в России перестать качать нефть и газ. Даже на островах продолжается вырубка лесов, а уж сколько её там, где нет и никогда не было никаких индейцев способных хоть как-то заступиться за своё достояние (а даже когда и есть, далеко не всегда индейцы способны выступить против - вырубка леса даёт работу).

Грант срубил золотую ель. И её труп, больше не золотой, а серый, так и лежит до сих пор на том самом месте, где она упала.

Грант должен был предстать перед судом, и хаида настояли, чтобы суд проходил на островах. Однако бывший лесоруб активист отказался плыть на острова на пароме, утверждая, что опасается за свою жизнь, если ему придётся находиться в одном судне с индейцами. Вместо этого он выбрал добраться до островов своим ходом, на байдарке через пролив. Зимой. Ага. Это было ему разрешено, и с тех пор больше его никто и никогда не видел. Байдарку нашли потом на одном из маленьких островов, но погиб ли Хадвин, или только симулировал свою смерть – никто не знает до сих пор.

Для хаида смерть золотой ели была особенной трагедией, ведь по легенде золотая ель должна была быть всегда, пока есть хаида. Каким-то одним им известным способом, после 80 попыток, биологи Университета Британской Колумбии, смогли получить живой золотой отросток от павшего дерева. Этот единственный выживший отросточек был возвращён на острова. Сейчас он стоит в главном городском парке. В железной решётке. Окутанной со всех сторон колючей проволокой. Говорят, что через щели можно рассмотреть, что маленькая ёлочка действительно золотая. Но мне не захотелось даже проверять.

Вырубка лесов происходит в Британской Колумбии каждый день.