Впервые за всю нашу взрослую жизнь у нас появилась возможность съездить в отпуск не на стандартные две, а на ТРИ недели, и мы были полны решимости превратить эти три недели в целую жизнь, полную приключений.
Базой для пребывания был выбран давно и нежно любимый Крит как идеальное место и для отдыха, и для путешествий. Кроме того, буйная критская весна произвела на нас яркое впечатление еще в прошлом году. Вопрос о выборе отеля перед нами не стоял: удачно выбрав еще в первую поездку Грекотель Ретимно Бич, мы и на этот раз ничего менять не собирались. Комфортно, уютно, в меру весело и для нас, и для сына-«шестилетника», как он сам себя называл. Перелет и проживание на Крите – единственный вопрос, который мы решили через московское турагентство. Всеми остальными путешествиями по Греции (Санторини и Афины) занимались исключительно сами.
Не буду подробно останавливаться на нашей критской части отдыха: Крит такой большой и такой разнообразный, что отзыв о нем рискует превратиться в объемистые мемуары. Скажу только, что остров, как всегда, был на высоте и дал нам возможность насладиться новыми красотами, несмотря на то, что это была наша третья поездка. В Афинах мне тоже довелось провести немало времени. Зато совершенно новыми впечатлениями поразил Санторини.
Санторини - давняя мечта и объект желаний. Сколько путеводителей было прочитано, сколько фотографий просмотрено. Этот остров – удивительное место. Всей его долгой истории свойствен постоянный непокой, связанный, в первую очередь, с непредсказуемым и злобным действующим вулканом, определяющим его судьбу.
Кто-то из исследователей (и таких немало) даже усмотрел в Санторини платоновскую Атлантиду. Но я так не думаю . Санторини, действительно, пережил трагедию гибели цивилизации, но не 11 тыс. лет назад, а намного позже: в 1500 г. до н.э. Раскопки в местечке Акротири привели к обнаружению поселения, относящегося к крито-минойской цивилизации, предшественнице великой греко-римской цивилизации. Собственно, именно вулкан Санторини и погубил жизнерадостный крито-минойский мир. Санторини был в те времена круглым островом с вулканом посередине. Но в результате извержения значительная часть острова обрушилась под воду, в результате чего он приобрел современную серповидную форму, и, кроме того, образовалась огромная цунами, которая и разрушила критские города. Кстати, никаких скелетов, золота и украшений в Акротири обнаружено не было. Видимо, жители города знали о приближающейся катастрофе и успели куда-то переселиться. Хотя, если на Крит, то судьба их оказалась столь же печальной.
С тех пор Санторини еще несколько раз подвергался сильнейшим извержениям и землетрясениям, последнее из которых в 1956 году разрушило, практически, все постройки. Так что невероятной красоты городки, которые мы видим сегодня – это результат усилий последней пары поколений.
Мы уже давно превратили путешествия в высокое искусство, поэтому готовимся к каждому долго и вдохновенно. Ведь знание предмета только усиливает впечатление. Билеты на катер на подводных крыльях под привлекательным названием «Flying Cat» куплены еще в Москве. К выбору отеля подошли нетрадиционным путем: проигнорировав предложения российских турагентств (дорого и не разнообразно), прочесали англоязычные сайты, посвященные Санторини – и запутались. Огромное количество милейших и очень похожих отельчиков. Как выбирать – совершенно непонятно. Спас ситуацию мой давний друг. Опытный путешественник, он посоветовал нам тихую гавань, где останавливался сам. Delfini - очаровательный и недорогой семейный отельчик в Ия.
И вот, наконец, после четырех суматошных дней на Крите, мы, вооруженные минимумом вещей и большим объемом знаний, загружаемся на «Летающего кота», призванного доставить нас на Санторини. Как люди, не слишком знакомые с морскими путешествиями, мы не осознаем значения волн, которые покачивают нашего «Кота» еще у причала. Кораблик отправляется в путь с негреческой пунктуальностью, и в течение первых трех минут, которые мы проводим на американских горках под названием «Путешествие на Flying Cat», я понимаю, что меня ждет. Два часа страшнейшей морской болезни, равной которой я не помню за всю свою жизнь, плюс постоянное сражение за известное заведение с остальными страдальцами, которых полкорабля. Единственная радость: мои мужчины, особенно «шестилетник», как оказалось, не чувствительны к качке, и можно сосредоточиться только на своих бедах. К тому моменту, как «Кот» причалил в порту Фиры, мне уже было, принципе, все равно, где мы – была бы твердая почва под ногами.
Сразу оговорюсь, что обратное путешествие прошло прямо противоположным образом. За день до нашего отъезда на море установился полнейший штиль. Погода стала, наконец, по-настоящему жаркой, и краски окружающего пейзажа изменились. Из насыщенного синего море стало прозрачно-белым, небо тоже высветлилось до зеркальной прозрачности, очертания ближайших островков были размыты вермееровским белесым маревом. Вот по этому зазеркалью, в котором нет четкой границы между морем и небом, мы с полнейшим комфортом доплыли до Ираклиона, поглощая килограммы печенья и не веря своему счастью.
Итак, оказавшись, наконец, на заветном острове после столь бесславного вояжа, я могла передвигаться дальше только за рулем нашего смешного арендованного ситроена С3 – за рулем, слава богу, не укачивает. 15 минут подъема по оооочень качественному серпантину и еще минут сорок плутания вокруг Фиры (с указателями на Санторини как-то не очень) – и мы в Ия. Отель искали долго – ну нет в Иа адресов: как хочешь, так и ищи. И только когда мы уже практически нашли свой отельчик, случайно подойдя к краю автостоянки, мы увидели то, ради чего стоило так рваться сюда и вытерпеть нечеловеческие муки морской болезни: невероятной красоты, совершеннейший пейзаж Санторини.
Наш пещерный домик (cave-house) оказался вполне традиционным, не слишком комфортабельным, по сравнению с sea-view bungalow в Ретимно Бич. Но все его недостатки, очень даже простительные, с лихвой компенсировались роскошной террасой с видом на Кальдеру (залив). Обычно активные и динамичные, мы проводили на этой террасе значительную часть дня в течение всего нашего пребывания на острове: неподвижная красота открывающегося вида, периодически оживляемого проплывающими по заливу бело-синими корабликами, была настолько совершенной, что идти на поиски иных впечатлений казалось бессмысленным.
Атмосфера отельчика нам очень понравилась, в значительной степени благодаря русской Симе из Владикавказа, которая уже много лет каждый год приезжает на Санторини на сезон и работает в отеле ангелом, отвечающим буквально за все. Сима с чисто домашним гостеприимством предложила нам все радости, на которые был способен наш отель – от пользования единственным в отеле джакузи на террасе пустующего люкса до вечерних посиделок на общей террасе отеля с вином и с подробнейшими рассказами об острове, его жизни, всех происходящих здесь событиях и сплетнях. Ощущение было, что мы приехали в гости к радушным родственникам, а никак не в отель. Греческая хозяйка отеля радовалась нам не меньше землячки Симы, расцеловав по-родственному в момент знакомства. Обе сетовали на то, что русских в их отеле бывает мало, а как бы хотелось, чтобы своих было больше… Прощались мы уже как родные люди. Мы решили для себя, что на Санторини будем ездить только к ним. На острове есть отели и пороскошнее, но где еще нам будут так рады?
Прелестный Иа был исхожен нами вдоль и поперек, и не один раз. Мы не уставали изумляться видам городишки. Нас совершенно очаровали бесконечные двери, ведущие в небо, и лестницы, ведущие в море. Фира, в принципе похожая по архитектуре, понравилась нам меньше, потому что она более похожа на обыкновенный средиземноморский городок и уникальность санторинской архитектуры, вписанной в вулканический пейзаж, в ней не так концентрирована, как в Ии.
Как добросовестные туристы, мы поездили по острову в поисках пляжей и достопримечательностей. Откровенно говоря, по-настоящему хороших пляжей на острове немного. И едут туда не столько ради пляжей, сколько ради черно-бело-синих пейзажей, каких не встретишь больше нигде.
Тем не менее, два чудесных широких и протяженных пляжа с черным (а точнее, темно серым) вулканическим песком все же обнаружились. Первый из них находится в Камари, второй – в Периссе. Это туристические городочки, очень милые, но не обладающие санторинской уникальностью Ии, Фиры и Имеровигли, прилепленных к обрыву на большой высоте и потому таких живописных.
Наибольшее впечатление произвел на нас Коккини Паралия (Красный пляж), но не столько своими пляжными достоинствами, сколько обрамлением из красных скал и восхитительным изумрудным цветом воды. Чуть дальше за Красным пляжем находится, как говорят, необыкновенный по красоте Белый пляж. Но дойти до него нельзя, нужно плыть на лодке. А после путешествия на «Летающем Коте» я не то, что плавать – слышать ничего не хотела о лодках.
Большие надежды, с точки зрения познания, мы возлагали на знаменитый осколок минойской цивилизации – Акротири. В Акротири, который прекрасно сохранился под толщей вулканического пепла, сохранились замечательные фрески, подобные фрескам Кносского дворца на Крите. Однако надеждам нашим не суждено было сбыться: после трагической гибели одного из туристов, на которого упала какая-то балка, археологический участок был закрыт для посетителей. Так что самым ярким впечатлением от острова остался наш Ия и виды Кальдеры. Фрески из Акротири, кстати, позже обнаружились в Афинском археологическом музее, вместе со многими другими артефактами.
В поисках подходящего пляжа мы как-то спустились из Ии вниз, в крохотную деревушку Амуди. Никаких пригодных для купания пляжей мы там не обнаружили, зато с удовольствием прогулялись вдоль ряда рыбных таверночек, каждая из которых предлагала роскошный выбор свежепойманного морского зверья. Прямо вдоль берега стояли ведра с теми, кому предстояло в скором времени в качестве деликатесов украсить столы таверн. Вспомнив о рекомендации хозяйки нашего отеля, мы выбрали таверну под названием Katina. Выбор блюд был мучительным. Хотелось ВСЕГО. В результате остановились на осьминоге, рыбешке барабульке, кажется, и здоровенном омаре. Помимо морепродуктов мы в изобилии заказали чудесные греческие радости: долмадакию (рис в виноградных листьях), хорту (что-то вроде вареного шпината с оливковым маслом и лимонным соком) и санторинский эндемик – салат из местных бобов (фава). Вкусным было всё. Осьминог произвел на нас совершенно неизгладимое впечатление, как и греческие закуски. Самым невнятным оказался, как ни странно, омар. Нет, он, конечно, был вкусным, но так и не смог, бедняга, оправдать наших неуемных ожиданий. Зато шестилетник провел несколько приятных минут, усердно взламывая щипцами его плотный хитиновый панцирь.
А какие вина на Санторини! Мы вообще привыкли к тому, что греческие вина ничего особенного из себя не представляют. Но на вулканической почве Санторини созревает необычный виноград, из которого получаются просто роскошные вина. Нам удалось найти и белое, и красное вино отменного качества. Названия белого вина, сделанного где-то неподалеку от Ии, я не запомнила, зато название красного запомнить было несложно: Кальдера.
В один вечер, поддавшись всеобщей туристической лихорадке, мы увязались за ОГРОМНОЙ толпой туристов в западную часть Иа встречать самый красивый закат в мире (как говорят путеводители). Увы, раскрученный закатный брэнд ничем особенным нас не порадовал. Закат на Санторини оказался самым обыкновенным, даже скорее невнятным. Пристыженные тем, что поддались стадному чувству, мы решительно удалились искать утешения в ресторанчиках. Впрочем, надо признать, что восхитительный закат на Санторини мы все-таки увидели. Возвращаясь как-то из наших путешествий по острову по нижней дороге (с восточной стороны острова), мы стали свидетелем чудесного зрелища, когда белый шар солнца опускался в расплавленное золото, в которое превратилось море. Бросив машину, мы минут пятнадцать бродили по берегу и любовались бесчисленными оттенками оранжевого.
Жизнь на Санторини сильно отличалась от нашего обычного образа жизни в отпуске. Для того, чтобы полностью освободиться от быта, мы всегда стандартно обитаем в отелях с завтраками. А в нашем «Дельфини» завтраки отсутствовали, зато мы обнаружили в своем пещерном домике маленькую кухоньку, которая немало поспособствовала вживанию в санторинскую повседневность. Рано утром, где-то в половине восьмого, мы с шестилетником отправлялись в ближайшую булочную за свежим хлебом и круассанами. Никто в булочной по-английски не разговаривал, разумеется, поэтому мы незаметно для себя как-то приспособились к общению на условном греческом, что лишь прибавляло колорита нашим утренним занятиям. Потом заходили в соседний магазинчик, покупали сыр, джем, йогурты и сливки, и возвращались по белым ступенькам к себе, готовить завтрак, который организовывали, разумеется, на пленэре. Варили кофе, запах которого поднимал с кровати моего мужа. Мы с комфортом располагались на террасе и не спеша, со вкусом, поглощали свежайшие булочки с кофе, созерцая невероятной красоты пейзажи.
В первый же день стало ясно, что завтракать мы будем не одни. На запах ветчины, сыра и сливок к нам подтянулись гости: блекло-рыжие, поджарые, очень дружелюбные коты. Сначала их было двое, но к концу нашего пребывания количество прихлебателей возросло до шести. «Они друг другу рассказывают о нас!» - радовался наш киндер. Коты прибывали к завтраку, деликатно рассаживались по периметру террасы и ждали начала трапезы. Для рыжих гостей каждое утро покупался батон вареной колбасы, который с благодарностью уплетался участниками трапезы. Наш шестилетник не знал, куда деваться от счастья – он обожает кошек.
Но всех превзошел обитатель ресторанчика «Амброзия»: невероятных размеров рыжий котище с весьма подходящим именем Геракл. Из-за него мы провели в «Амброзии» больше вечеров, чем изначально собирались. Геракл со вкусом гонял проходящих мимо псов, а потом, в очередной раз утвердившись в своем превосходстве, с достоинством принимал от нас награду в виде кусочков свежайшего стейка и устраивался отдохнуть у меня на коленях, к огромному удовольствию моих мужчин. Соблазн купить этого котищу и увезти его с собой в Москву был настолько велик, что мы до сих пор еще обсуждаем, не напрасно ли мы этого не сделали. А не сделали мы этого не из страха перед ветконтролем, но исключительно из заботы о благополучии Геракла – ведь такой жизни, как на Санторини, мы никогда не сможем обеспечить ему в Москве.
По вечерам мы вели светскую жизнь, которая в этом крохотном городке заключалась в прогулках по одной единственной, но длиннющей улице и посещении многочисленных ресторанчиков и кондитерских. В ресторанчиках кормят очень вкусно, но, кроме того, у некоторых из них есть дополнительное достоинство: вид на залив с 300-метровой высоты. А кондитерские – это любимейшие места нашего киндера, который, разумеется, с целью закрепления своих фрагментарных познаний в греческом, ходил по улицам и жизнерадостно вопил: «Захаропластиоооо! Захаропластиоооо!» (что и означает «кондитерская»), к немалому удовольствию греков.
В последний день мы забросили вещи в багажник ситроена, пылко распрощались с Симой и Реной, клятвенно пообещав им вернуться при первой возможности, переместились в Фиру и долго гуляли там по белым узким улочкам. А после обеда в очередном ресторанчике с видом на Кальдеру отправились в порт ждать своего «Кота». На этот раз он задерживался, а кроме него, задерживалась еще пара кораблей. В результате, когда они подошли к пристани, причем практически одновременно, в порту можно было наблюдать сцену, напоминающую отплытие последнего парохода на Константинополь в послереволюционные годы. Толпа туристов суетливо металась по пристани, пытаясь разобраться со своим багажом и корабликами. К счастью, мы благополучно погрузились именно на своего «Летающего Кота».
На Крит мы возвращались, как после хорошо проведенного отпуска: без сожаления, но с полной уверенностью, что приедем сюда еще раз. Чтобы выполнить данное Симе обещание и повидаться с Гераклом.
Как водится, результатом поездки стало внушительное количество фотографий, которые, если будет желание, можно посмотреть здесь: http://photofile.ru/users/kintosha/2594886/
