Ещё обучаясь в Оренбурге я обращала внимание на этот интересный архитектурный ансамбль, тем более расположен он был рядом с одним из корпусов нашего института. Он выделялся на фоне европейских застроек своим восточным, азиатским видом.

И название у него было соответствующее Караван-Сарай — "караванный дом" на тюркском языке.

Честно говоря тогда я не интересовалась его историей, а она оказалась интересной.

Идея постройки в Оренбурге Караван-Сарая и её воплощение связаны с именем Василия Алексеевича Перовского, который был начальником обширного Оренбургского края: военным губернатором в 1833-1842 годах и генерал-губернатором оренбургским и самарским в 1851-1857 годах. В то время Башкирия административно подчинялась оренбургскому военному губернатору. Главной целью Василия Алексеевича в этот период было создание в Оренбургском крае боеспособного Башкиро-мещеряцкого казачьего войска, поскольку он считал башкир в военном отношении ничуть не хуже оренбургских или уральских казаков.
В 1836 году В.А. Перовский объявил, что Караван-Сарай строится для находящихся на службе башкир, "чтобы они имели более удобное помещение для себя и своих лошадей", а также "чтобы башкиры имели полную возможность исполнять по своему закону требы и молитвы. Этим желали показать народу, что правительство России далеко от мысли насильственными мерами обращать магометан в христианство…"

Строился комплекс на так называемый капитал от лесных операций, от продажи поташа, башкирских лесных изделий и леса. Сюда же шли деньги за перевозку "почт и эстафет" по оренбургской линии. На строительство мечети собирались пожертвования.
Автором проекта стал А.П. Брюллов, который был в дружбе с губернатором В.А. Перовским. Именно благодаря этой дружбе, в Оренбурге появился такой выдающийся памятник зодчества.

Александр Павлович Брюллов — выдающийся русский архитектор, художник. Он являлся профессором архитектуры Императорской Академии художеств, старшим братом художника Карла Павловича Брюллова.
По его проектам построено много известных зданий в Петербурге, он был дружен с П. Клодтом и сотрудничал с ним.
В его проектах, наряду с приёмами классической школы, возникают мотивы иных архитектурных стилей, преимущественно европейских — романского, готического, ренессансного. Лишь однажды в своей биографии А. П. Брюллов обратился к наследию восточного зодчества, выполнив проект Караван-сарая.

Комплекс по своему образу ассоциируется с традиционным летним башкирским аулом. Мечеть, образующая центр композиции, напоминает жилище старейшины — тирмэ (войлочная кибитка или юрта), на которое ориентировался выход из жилищ. Угловые башенки на главном корпусе напоминают легкие летние юрты. Здание имеет и внутренний двор.

Относительная сдержанность декора объясняется, по-видимому, не только стилем работы автора проекта, но и связанна с просьбой В.А. Перовского быть экономнее с украшениями, поскольку в Оренбурге тогда было мало мастеров, и их работа стоила очень дорого.

В архитектуре Караван-Сарая тесно переплелись различные композиционные приемы и формы турецкого, мавританского и арабского зодчества с башкирскими национальными мотивами.

Это прекрасное здание с превосходным архитектурным памятником посредине — высоким, стройным минаретом, обслуживающим небольшую полукаменную, полустеклянную мечеть. Само здание обширно, охватывает "покоем" центральный храм. Тридцатипятиметровый минарет обложен белым изразцовым кирпичом. Он опирается на гранитный пьедестал. Мечеть представляет собой восьмиугольное здание простой и в то же время величественной архитектуры.

Большие стрельчатые окна с арками придают зданию определенную лёгкость.

И если интерьеры главного корпуса предельно просты, то интерьер мечети достаточно представительный. Мечеть внутри представляет собой один обширный зал, лишенный мебели, только напротив входа, несколько правее оси, на которой стоит минарет, находилась деревянная кафедра с шатровым верхом, увенчанным шпилем с позолоченной луной.

Большое впечатление производил интерьер купола, разделённый горизонтально на три части, верхняя из которых решена в виде синего неба. В центре его расположено сияние, лучи которого образуют восьмиугольную звезду. Все это позолочено. От середины сияния опускалась хрустальная люстра. В описании, помещенном в брошюре "Караван-сарай", где говорится: "люстра… убранная бесчисленным множеством небольших шестигранных хрустальных призм, такими же хрустальными частицами украшены богатые канделябры, утверждённые по углам стены. Солнечные лучи, проходя сквозь разноцветные стёкла разных рам, принимают радужные тени и потом, переламываясь и отражаясь в несчетном числе этих кристаллов, производят необыкновенный эффект на посетителя" .

Необходимо отметить, что название "каравай-сарай" не вполне уместно по отношению к оренбургскому Караван-Сараю. На востоке "караван-сараями" называют общественные постоялые дворы для размещения торговых караванов и купцов с товарами. Как свидетельствуют документы, оренбургский Караван-Сарай никогда не был постоялым двором. Он был построен для размещения органов управления Башкирского казачьего войска, даже мечеть в нём была войсковой мечетью. Сюда не приходили торговые караваны. Комплекс назван Караван-Сараем, вероятно, для придания ему "восточного колорита".

Вокруг Караван-сарая был разбит прекрасный губернский сад площадь которого превышала 5 га. Создание парка было задумано одновременно с проектированием и строительством зданий и осуществлялось в начале 50-х годов прошлого столетия.

Весь посадочный материал для парка был взят из лесов Стерлитамакского уезда и других мест Башкортостана. Многолетние деревья в громадных кадках доставлялись в Оренбург за сто и более километров.

Башкиры тщательно и любовно подбирали растения, продуманно и с большим вкусом размещая их на территории парка. Так был создан интересный пейзажный парк, где были высажены разные деревья (сосна, ель, уральская лиственница, дуб, вяз, остролистный клен, карагач, липа) и кустарники (сирень, крушина, акация, жимолость и др.). Парк был особенно великолепен весной, в период цветения кустарников, и в начале лета, когда зацветала липа.

Раньше Караван-сарай занимал в парке центральное положение и можно было обозревать издали фасады основного корпуса, а в створе полураскрытого двора — стройный минарет и сияющий купол мечети. После того, как через парк прошла улица, расчленившая его на две части, основное здание и минарет оказались в непосредственном соседстве с городской магистралью и условия осмотра их значительно ухудшились. Сейчас Караван-сарай окружен парком с трех сторон, с южной стороны проходит улица. В части парка, лежащей на противоположной стороне улицы, произведена перепланировка, и теперь оттуда можно увидеть только общий силуэт Караван-сарая.

Все, кому пришлось посетить Оренбург, в своих высказываниях о городе непременно упоминают о Караван-сарае, как об оригинальном и прекрасном сооружении, придающем городу особый колорит. "Солнце только что закатилось, когда я переправился через Сакмару, и первое, что я увидел вдали, это было розового цвета огромное здание с мечетью и прекраснейшим минаретом. Это здание называется здесь Караван-сарай", — писал Т, Г. Шевченко, прибывший в Оренбург летом 1847 г. для отбытия ссылки. Вот так примерно это выглядело.