Оппед-ле-Вье, Oppède-le-Vieux 43°49'43"5°9'41" — паркинг
Мой рейтинг — 7,5/10
Вначале всего был Рим, так можно сказать об истории Франции. Оппед-ле-Вьё, как и тысячи других больших и малых поселений страны, не стал исключением, поскольку был возведен на древнеримских руинах.
Он долгое время принадлежал графу Тулузы, а после катарских войн перешел в папские владения (см. главы Эгез и Везон-ла-Ромен). Во время правления Пап в Оппеде то и дело вспыхивают бунты и восстания. Жители города недовольны непомерными налогами и отсутствием какой бы то ни было помощи в случае нападений. Пик недовольства пришелся на 1389-1399 годы, когда в Провансе свирепствовал виконт Раймон де Тюренн — дворянин и по совместительству головорез c прозвищем «Проклятие Прованса» (cм. главу Ле Бо де Прованс).
Во время Великого Западного Раскола Оппед полностью поддерживает Авиньонского антипапу Бенедикта XIII. Однако в 1398 году французская церковь перестает признавать его. Антипапа клянется покинуть свое место, если от этого будет лучше верующим и народу Франции, но печально взглянув на свой Авиньонский дворец, на виноградники вокруг и на свою красивую рясу, понимает, что не в силах расстаться со всем этим. В конце концов разве все христиане мира стоят хоть одного камушка на его кресте?
Пять лет он держит оборону в послушном ему Авиньоне, но затем мятежному антипапе все же приходится бежать в Арагон. Племянник Бенедикта XIII Родриго де Луна, понимая нависшую угрозу, в 1409 укрывается в крепости Оппеда с гарнизоном каталонских наемников. В том же году крепость подвергается нападению со стороны королевских войск. Осада длится около 2 лет, пока наемники не предают жителей Оппеда и не переходят на сторону осаждающих. Изрядно потрепанный и побежденный город снова возвращается во владение Римского Папы.
В 1545 году Оппед попадает под третью крупную религиозную раздачу за два века. Начавшие проповедовать практически вместе с катарами, вальденсы каким-то образом довольно мирно и почти бескровно дотянули до середины XVI века (вальденсы — еще одно признанное еретическим движение). Гонения на них начинаются только в 1528 году и заканчиваются крупномасштабной резней в 1685. Ну а в 1545 году стараниями Жана Мэйнье барона д’Оппед и барона Антуана дез Амара за пять дней было уничтожено несколько тысяч жителей региона, сотни человек оказались на галерах (об этом подробно в статье Ла Гард Адемар). Не обошла эта бойня стороной и Оппед, который на свою беду оказался в самом центе событий.
Однако главная беда подкралась к Оппеду уже во вполне цивилизованном XIX веке. Жители городка начали покидать обжитой холм и спускаться на равнину. Одной из причин стало то, что в зимнее время город почти не видел солнца. Сразу после обеда оно скрывалось за горами и дома не успевали прогреться, а весной с приходом мистраля жизнь и вовсе становилась невыносима. В 1909 году была перенесена городская ратуша Оппед-ле-Вье, и город начал постепенно превращаются в живописные руины.
Небольшая вспышка активности случилась в Оппед-ле-Вье в 1940 году после Компьенского перемирия между Францией и Германией, когда покинутый город облюбовала для себя община молодых художников, скульпторов и архитекторов. Одной из основательниц группы была жена Антуана де Сент-Экзюпери. Особа весьма экстравагантная и эпатажная, но о ней не здесь и не сейчас. Однако богема пробыла здесь совсем недолго и город продолжил свое тихое увядание. В настоящее время в нем официально не проживает ни один человек.
Ворота, через которые можно попасть в старый город, располагаются на площади Креста. Весьма затейливая, но довольно потрепанная дорога, петляя между разрушенными и полуразрушенными домами, медленно, но верно приведет вас к вершине холма.
Многие входы в дома заложены камнем, потому что неясно когда и на кого может рухнуть стена покинутого сто лет назад дома. (Приготовьтесь к тому, что подъем от паркинга займет у вас минут 15-20). На самой вершине находятся руины средневекового замка, брошенного еще в XVII веке и церковь Notre-Dame-d’Alidon. Дату постройки церкви никто не знает, но специалисты склоняются к XI-XII векам. Строение в стиле средневекового примитивизма прекрасно вписывается в пейзаж, создаваемый древними развалинами старых домов.
Небольшая площадка, на которой стоит церковь, является конечной точкой маршрута, и с нее открывается шикарный вид на окрестные поля, сады и новый город.
Через весьма внушительную замочную скважину в двери церкви видно, что она так и не отдала Богу свою освященную душу. Внутри старый, повидавший многое храм игриво поблескивает неразворованными золотушками алтаря и неразбитыми витражами. Видимо службы здесь время от времени случаются, и судя по чистоте внутри, не так уж и редко. Сам брошенный город производит довольно странное впечатление.
Год назад мне довелось побывать в почти стертом с лица Карабаха Агдаме. (Кто не в курсе, в советское время это был крупный азербайджанский город с населением около 50 тысяч человек, славящийся мерзостным пойлом с одноименным названием). Во время карабахской войны из него целенаправленно уничтожался Степанакерт, и за это армянская армия приговорила Агдам к расстрелу. Город был не просто истреблен и превращен в руины, он был оставлен страшным памятником каждому убийце, каждому насильнику, жаждущему крови и смерти. Теперь внутри домов, от которых остались полутораметровые стены, растут гранатовые деревья, по некогда широким проспектам неспешно прогуливается бродяжный ветер, а во дворах пристроилась на пикник оглушительная тишина. Помните!!!!! Каждой своей улочкой вопит этот страшный город-призрак. Помните все, потому что каждый житель Карабаха никогда не забудет ни одного мгновения из своей утопленной в крови истории.
Совсем другое впечатление производит Оппед. В нем, так же как в Агдаме, внутри домов обильно разрослись деревья и кусты, по весне так также тихо и покойно, но в нем нет ни запаха, ни ужаса войны, из него открываются пьянящие виды мирного, благодатного Прованса и вместо тревоги и страха сердце заполняет спокойствие и умиротворение.
(Если кто-то решить последовать нашими весенними тропами, то есть сменить толпу турья на закрытые кофейни и рестораны, рекомендую взять с собой бутылочку винца и все то, что может порадовать вас на вершине холма под ласковым весенним солнышком. На самой вершине около церкви нет столов и лавок, но пикник со скатертью, на которой щедро разбросаны провансальские деревушки, многочисленные виноградники и сады не оставит равнодушным даже закоренелого московского хозяина жизни и его избалованную излишествами леди).
Вокруг этого места, как звездная пыль, рассыпаны маленькие приятные во всех отношениях городки. Но они все абсолютно однотипны. Мы решили заехать именно в Оппед, потому что он показался нам самым притягательным и симпатичным. В Руссилльон было бессмысленно ехать, так как мы были в нем в прошлом году и он не произвел особого впечатления. (Один из редчайший случаев, когда деревня, занесенная в список самых красивых деревень Франции, настолько разочаровала своей невнятностью и обшарпанностью). Горд – очень хорош, но там мы тоже уже были. Менерб отпал по причинам наличия в нем Питера Мейла. 90% русских, одолевших «Год в Провансе», ринутся именно сюда, чтобы отведать дешевого пойла и пофоткаться со всеми окрестными котятами. Лакост … с Де Садом манит, но уж больно плачевно выглядят остатки былого величия. Ле Кастеле, Л'Иль-сюр-ла-Сорг, Боньё и Карпантра не прошли кастинг. Словом, город-отшельник выиграл конкурс нокаутом.
