«Глава первая. Он обожал Нью-Йорк, идеализировал его без меры. Нет, лучше так:
«…превозносил его без меры». Для него это был город, где добро и зло всегда было легко отличить друг от друга, город, живший в ритме великих мелодий Джорджа Гершвина». Нет-нет-нет… Дайте-ка, я начну заново.
«Глава первая. Он был слишком идеалистичен в своем отношении к Манхэттену, как, впрочем, и ко всему остальному. Ему нравились толчея, суматоха толпы и машин на улицах. Для него Нью-Йорк был городом прекрасных женщин и блестящих мужчин...» Нет, все не то. Слишком избито для человека моего вкуса. Попробую еще, более проникновенно, что ли.
«Глава первая. Он обожал Нью-Йорк. Для него этот город был воплощением упадка культуры. Тот же недостаток искренности, что заставил многих людей идти по линии наименьшего сопротивления, быстро превращал город его мечты…» Нет, становится похоже на проповедь. В смысле, говоря откровенно, я хотел бы написать книгу, которую будут покупать.
«Глава первая. Он обожал Нью-Йорк, хотя для него этот город был воплощением упадка культуры. Как сложно было жить в этом бездушном обществе, рядом с наркотиками, громкой музыкой, телевидением, преступностью, мусором…» Слишком зло. Я не хочу, чтобы это было зло.
«Глава первая. Он был таким же классным и восторженным, как и город, который он любил. За черной оправой его очков пружинилась неукротимая первобытная энергия хищника из джунглей…» А неплохо!
«…Нью-Йорк был его городом и останется им».
В. Аллен, Манхэттен.

Фотографии, сделанные на Манхэттене в сентябре этого года.