Если вспомнить те времена, когда у нас было модно вешать на стены в квартирах ковры, то, наверное, мало, кто задумывался, но эти ковры, как правило, были родом из Азербайджана. Ковры были шерстяные. А узоры на них, помните, такие огурцы с красной каймой на сером или голубом фоне? Вот-вот, именно они! Они оказались и не огурцами вовсе, а бутой, кусочком пламени - символом Азербайджана. Но тогда мы их считали огурцами, даже придумывали им какие-то эротические объяснения, и именно с ними ковры считались самыми красивыми, стильными, о которых мечтала любая хозяйка.

Сейчас вешать ковры на стены у нас уже не принято, но украсить ими пол или застелить диван по-прежнему любят многие. И азербайджанские ковры, которые тут до сих пор производят, пользуются не меньшим спросом, чем раньше.

Признаюсь, что, приехав в Баку, я сразу загорелась идеей попасть на ковровую фабрику. Но только как? Ни в одном туристическом агентстве мы не встречали предложений об экскурсиях на ковровые производства, нигде не видели зазывающей рекламы. Зато в Баку ковры и коврики по-прежнему продавали в разных местах: и на рынках, и в магазинах, и на сувенирных развалах.

А еще здесь был государственный музей ковра и прикладного искусства. И мы, смирившись с тем, что на фабрику уже не попадем, устремили туда стопы своя. Музей ковра оказался оригинальным. Он занимал один из этажей монументального здания, в котором, как потом выяснилось, в советские годы базировался музей Ленина. И чтобы попасть в него, нам на входе пришлось объяснять, куда мы собственно идем и зачем. Но дело было вовсе не в излишней подозрительности музейных работников. Просто на остальных этажах здания располагались другие музеи, а билеты во все были разные.

Сразу скажу, что музей ковра нам очень понравился. Как оказалось, он был первым в мире таким музеем, появился тут еще в 1967 году и в нем с тех пор накопилось аж десять тысяч разных ковровых экспонатов. Это и сами ковры; и специальные сумки, в которых перевозились грузы на верблюдах - эти сумки состояли из двух частей и вешались на седло так, чтобы каждая часть свисала с каждой стороны от седла; и даже свадебные наряды.

В каждом зале все стены от пола до потолка здесь украшают огромные ковры, изготовленные в 18-20 веках разными азербайджанскими школами. Таких школ, как оказалось, в Азербайджане всегда было не мало. Они существовали буквально в каждом более-менее крупном городе. Школы конкурировали между собой, а мастерицы, которые, как правило, делали ковры вручную, придумывали новые технологии и узоры, чтобы превзойти в умении своих соперниц из других школ. В Баку ковровая школа тоже была. А отличалась она тем, что ковры здесь делали очень плотными. Только представьте себе, на площади в десять квадратных сантиметров мастерицы вывязывали от 1444 до 3025 узлов!!! Ковры были сравнительно большими - до 4-5 квадратных метров (хотя в других школах делали еще больше), а длина ворса в них достигала 5-7 миллиметров.
Кстати, сам процесс изготовления ковра здесь тоже можно было увидеть. В одном из залов сидела очень приятная девушка, которая показывала на специальном ткацком станке, как это делается, и отвечала на все вопросы.

В общем, музей был классный. Единственное, что нам в нем совершенно не понравилось, так это то, что тут нельзя было фотографировать. Точнее, сфотографировать разрешалось только девушку с ковром и себя любимого на фоне какого-нибудь ковра и заплатить за одно такое фото один манат (40 рублей). Но, вы сами понимаете, кому нужны такие фотографии? В общем, хороших фоток у меня получилось мало. Зато перед тем, как уйти из музея, нас вдруг осенила гениальная мысль. "А ведь тут могут знать, как попасть на производство! - подумали мы. - Была - не была!" - и мы снова устремились к кассе.
На кассе сидела тетечка, и, как попасть на фабрику, она не имела ни малейшего понятия. Но она позвала молодого человека, а он ту самую девушку, которая показывала процесс изготовления ковра, они прониклись нашей проблемой и стали думать, как нам помочь.

- О! - в конце концов, придумал молодой человек. - Фабрика "Азер Илме"! Кажется, там можно договориться, чтобы пустили посмотреть на производство. Когда туда придете, скажите охраннику, чего вы хотите, он вас проводит к менеджеру. Ну, а менеджер, я думаю, разрешит пройти внутрь. Правда, у меня нет телефона фабрики, и я совсем не знаю, как туда доехать. Я сам был там всего один раз... - признался он.

- Телефона у меня тоже нет, - вмешалась в разговор девушка, - но как проехать, я могу объяснить.

С этими словами она объяснила нам, как попасть на фабрику.

"Азер Илме" находилась всего в двух остановках метро от музея, но от самого метро нам предстояло пройти еще километра полтора. Это был какой-то странный район, в котором было огромное количество магазинов, торговавших паркетом. Они стояли вдоль всей улицы, по которой мы шли, и нам оставалось только догадываться, кому здесь может его столько понадобиться. При нас покупательского ажиотажа в этих магазинах не было.

Наконец, мы дошли до цели. Внешне фабрика больше походила на дворец. Это был довольно-таки не хилый старинный двухэтажный особнячок с лепниной, у массивных дверей которого стоял серьезный охранник. Как нам было велено, мы подошли к нему и сказали, что хотим попасть на производство. Охранник оглядел нас с ног до головы, приоткрыл дверь и произнес:

- Пойдемте!

Внутри было совсем темно. То есть, абсолютно. Буквально на ощупь мы прошли метров десять, поднялись по ступенькам и оказались у еще одной двери. Охранник снова открыл ее и пропустил нас внутрь. Это был огромный кабинет-магазин. Все стены здесь были увешаны большими дорогими коврами, слева висел огромный ковер с картой Азербайджана, справа ковры были свернуты в длинные рулоны, а по середине стоял массивный дубовый стол, на котором стояло несколько золоченых кубков и дорогой письменный прибор. За столом сидел молодой человек в отличном черном костюме - по всей видимости, отнюдь не менеджер, а директор фабрики.

Охранник что-то сказал ему по-азербайджански и вышел, а директор воззрился на нас.

- Так вы хотите посмотреть наше производство? - спросил он. - Но поймите, у нас не музей, а магазин... Впрочем, конечно же, пойдемте.

С этими словами он открыл еще одну дверь и вывел нас на фабричный двор, а затем привел в цех, где 50 мастериц сидели за ткацкими станками и делали ковры.
Уже на обратном пути мы немного пофотографировали саму фабрику. Конечно, обычные работницы ходят сюда каждый день не через кабинет директора. Возможно, для них существует и третий, еще более скромный проход, но если, например, заходить на фабрику сразу с улицы (мы потом так выходили), то посетитель сначала попадает в прекрасный зал-коридор с позолоченными люстрами, мраморными полами и стенами, увешанными старинными коврами ручной работы.

Пройдя этот коридор, он окажется в том самом дворике, в котором оказались и мы вместе с директором. Здесь организовано что-то вроде небольшого кафе - караван-сарая с фонтанчиком, где могут отдохнуть и туристы, и работницы, а покупатели могут заключить сделку о приобретении ковра. Сами же цеха выкрашены в симпатичный коралловый цвет и больше похожи действительно на комнаты в караван-сарае, чем на цеха производства.

Фабрика "Азер Илме" существует уже 14 лет, и сейчас на ней работает 350 человек: 50 ковроткачих, а остальные - художники, искусствоведы, красильщики и другие специалисты. Ковры на фабрики делают с нуля, ткут их из шерсти и шелка. И, здесь, к примеру, есть своя красильная мастерская, где нити сначала красят. Причем, делают это в основном природными красителями, которые выставлены на показ тут же у входа в баночках.

Красят же, как во все времена: погружают нити в бак с кипящей водой и красителем и вываривают до получения нужного оттенка.

Что же касается, процесса изготовления ковра, то эта работа очень трудоемкая. Сначала художники из художественной мастерской готовят детальные эскизы, орнаментальную канву будущего ковра, его пейзажные мотивы, колористическое решение, подбирают диапазон оттенков, определяющих технические параметры. Все это наносится на бумагу, утверждается и передается в ткацкий цех, где мастерицы приступают к работе.

Ковры девушки ткут вручную на специальных ткацких станках. В принципе, если вы когда-нибудь бывали на ткацких фабриках, то похожие станки, высотой и длиной в несколько метров вы там, наверняка, видели.

Директор проводил нас как раз до ткацкого цеха, а там нас встретила его начальница, провела по нему и объяснила, как что делается. Оказалось, что один большой ковер размером, к примеру, два на три метра, четыре-пять девушек делают за восемь-десять месяцев. Это при том, что они будут работать с девяти часов утра до шести вечера с одним часом на обеденный перерыв пять дней в неделю. Мастерицы подбираются так, чтобы скорость их работы была одинаковой. И действительно за каждым ткацким станком мы увидели по четыре-пять девушек, которые синхронно и монотонно вязали узелки, обрезали нити, били по узелкам колотушками и т.д. и т.п.

Посмотришь так на этих девушек, прикинешь на себя такую работу и волосы дыбом встанут. Это ж так изо дня в день целый год вязать, обрезать, колотить, обрезать, снова вязать... Ужас! Но им, наверное, нравится, а главное - они получают за это, какую-никакую, но неплохую зарплату.

На самом деле, для изготовления ковра нужны всего три инструмента: специальный нож, колотушка и ножницы. Сначала мастерицы на каждую вертикально натянутую ниточку определенным способом (способов, на самом деле, два) навязывают узелки и обрезают оставшиеся от них нитки ножом. Затем, после того, как узелок будет навязан на каждую вертикальную нить, в ход идет колотушка. Внешне она отдаленно напоминает вилку с частыми зубцами, ими ударяют по узелками, отчего они становятся ровными и плотными.

После этого хвостики ниток, оставшихся от узелков, отрезают большими ножницами.

А дальше опять по новой: вязать, колотить и обрезать... Вот такая работа.

После того, как ковер соткан, его отправляют на мытье, сушку и глажку. Дальше он идет на растяжку, а потом в реставрационную мастерскую, где работники смотрят нет ли в ковре каких-то изъянов, и если они есть, то исправляют их.

В общем, после всего увиденного процесса в том, что ковер ручной работы должен стоить очень дорого, у нас не осталось никаких сомнений. В конце нашей экскурсии мы снова зашли в кабинет директора и поинтересовались ценами. Оказалось, что маленькая сидушка на кресло стоит сто евро, небольшой коврик - тысячу.

А вот, во сколько обойдутся те самые ковры в шесть-десять квадратных метров, которые мы видели в ткацком цеху? Я думаю, никак не меньше, чем в тысяч десять-двадцать! Что ж, наверное, кто-то может позволить себе и такие!
В Баку мы жили в отелях "King Palace" и "Buta", питались в ресторане караван-сарая "Мултани" и в кафе "Чорча".