Еще утром я расплачивался с индийским рикшей рупиями, а днем уже привыкаю к деньгам с забавным названием “така”. Вчера в пути мне помогал веселый слоноголовый бог Ганеша, покровительствующий путешественникам и устраняющий препятствия на их пути, сегодня же судьба моя в руках Аллаха, “иншалла”, как говорят в Бангладеш.
Самый жаркий сезон в этом регионе - середина апреля - бенгальский новый год. Его отмечают с обеих сторон границы – неторопливые индийские пограничники штата Западная Бенгалия передают нас, как эстафету, коллегам из бывшей Восточной Бенгалии, а ныне независимого государства Бангладеш. Рядом, с искаженным от боли лицом, мой попутчик, японец по имени Дай. Он страдает от желудочного заболевания, но как истинный наследник самураев, стоически терпит, корчась от колик. Дай торопится в Дакку – столицу страны, где, как свято верит, его ждет спасение в лице врача из японского посольства. Но вот с формальностями покончено, въездные бланки заполнены, паспорта проштампованы. Несколько часов езды на автобусе, за ним ночной паром, опять автобус – и вот мы в Дакке. Проведя остаток ночи в недорогом отеле рядом с вокзалом, с утра направляемся в дипломатическое представительство Японии. На входе мой попутчик демонстрирует синий паспорт, меня просят подождать снаружи.
Ожидание было недолгим. Через несколько минут из двери выскочил с ошарашенным лицом Дай, с зажатым в правой руке зажат клочком какой- то бумаги. Его, жителя страны Восходящего солнца, буквально вытолкали из здания родного консульства.
С Даем Иизака мы познакомились случайно, по пути к пограничному переходу у местечка Бенгаон с индийской стороны. Всю дорогу он маялся болями в желудке и вот теперь к физическим мучениям добавились еще и страдания от равнодушия японских чиновников. Возмущению Дая не было границ, - вся их помощь больному соотечественнику выразилась в огрызке от листа бумаге, на котором написали адрес платной клиники, в которой врач говорит на японском языке. Не более того.
- Садимся на рикшу, - принимаю я волевое решение, - поедем к нашим!
Не зря Дакку прозвали “столицей рикш” : в главном городе страны при населении в десять миллионов человек, тысяч четыреста - велорикши. Когда все они с утра выезжают на промысел, создавая хаос и пробки на улицах, возникает полная иллюзия, что одна половина города катает своих близких и родственников, а другая ездит , платя 15-20 така (порядка двадцати пяти центов), чтобы вечером того же дня деньги снова вернулась в семью. А с утра все заново.
Скрипучее механическое трехколесное чудо, раскрашенное павлинами, и бенгальскими тиграми, застывшими в прыжке, призывно блестящими из-под вуали карими женскими глазами, тюнингованое бахромой, докатило нас до Российского консульства за считанные минуты. В престижном районе Гульшан все дипломатические учреждения находятся на расстоянии вытянутой руки. Российский консул С.Попов встретил нас не в пример гостеприимнее восточным соседям и, хотя врач в тот момент отсутствовал, лекарства нашлись .Так жизнь юного японского путешественника была спасена, а у меня еще лишний раз появилась причина гордиться тем, что я россиянин.
Прогулки по столице рикш.
Пешие прогулки по Дакке – занятие не для слабонервных. Если идти по тротуару – каждый второй встречный желает непременно пожать белому иноземцу руку, сойдешь на дорогу, попадешь под колеса велорикш, а выскочишь из-под колес – рикша тут же предложит подвезти хоть на край света.
Бангладеш занимает первое место в мире по плотности населения – на каждом квадратном километре суши теснится более тысячи человек, это в сто раз больше, чем в России.
Есть у меня невинное хобби – я стригусь в каждой стране. Похоже, в тот момент, когда я решил сделать себе прическу, вся эта тысяча с ближайшего квадратного километра решила последовать за мной – иностранец в стране все еще редкий гость, вызывающий просто ажиотажный интерес даже в столице.
Захожу в открытую парикмахерскую. Изображаю пальцами процесс стрижки. Мастер счастливо смотрит на меня, берет со стойки расческу и подает ее мне.
-Ага, хочет, видимо посмотреть, как я ношу пробор, - решаю я про себя.
Напрягая легкие, обдуваю расческу общего пользования и старательно причесываюсь. Возвращаю расческу, смотрю, ожидая приглашения в кресло. Он берет ее, осматривает внимательно, кладет на стойку. Приветливо глядим друг на друга, хотя пауза явно затягивается.
Я повторно жестами изображаю свое немудреное желание, показывая пальцами жест, - “постричься хочу”. По–моему, должно быть понятно без всяких слов.
Парикмахер, как в кино - дубле, радостно берет снова расческу, передает мне.
Нервы у меня не выдерживают, чертыхаясь, протискиваясь через ряд сгрудившихся зевак, несусь по жаре в следующий придорожный “салон”. Увидав свободное кресло, уже без лишних жестов и слов, плюхаюсь в него с размаху. Мастер в рубахе, не знавшей стирки со времен лорда Керзона, берет слегка ржавые ножницы и начинает стричь.
В этот момент проходящий мимо гражданин сворачивает с тротуара в парикмахерскую, берет со стойки расческу, расчесывается, возвращает ее на место и продолжает свой путь. За ним операцию повторяет второй, третий …В общем, за то время, пока меня стригли, жители примерно двухсот квадратных метров, прилегающих к салону, изъявили срочное желание сделать пробор. Просто в Бангладеш, мусульманской стране, где все люди – братья, не считается зазорным попользоваться общей, народной расческой. Особенно, сочетая приятное с полезным, когда можно людей посмотреть, себя показать. Так и получилось - и заморского гостя рассмотрел, и лоск навел.
