Утренний Микнос с палубы выглядел не очень приветливо, но мы верили в лучшее и собирались как можно быстрее занять место в шлюпке, чтобы очутиться на берегу одними из первых.
Вообще в тендерной высадке я вижу несколько положительных моментов. Конечно, она занимает больше времени, чем выход по трапу. Но это же отдельное путешествие, пусть и коротенькое. Но за 10-20 минут можно стать ближе к морю, почувствовать его ласковую силу, вообразить, каково это – эвакуироваться на них в случае чего (тьфу-тьфу-тьфу, через левое плечо, конечно). И только из этих шлюпок можно понять насколько огромен корабль.
На этот раз нам посчастливилось оказаться первыми в очереди на посадку, когда подали очередное плавсредство. Загрузка пассажиров происходит по строгому регламенту, хаосу тут не место. По паре матросов стоят на месте стыковки лайнера и шлюпки и придерживают, страхуют перешагивающих движущуюся от волн щель между такими разными суднами. Еще пара матросов ведут отсчет пересевших пассажиров, чтобы каждому на шлюпке нашлось сидячее место. И капитан, назову его так, он же главный на этом катере, приглядывет, чтобы пассажиры не скакали от скамейки к скамейке, а быстренько расселись. Умещается здесь около 100 человек, так что пара шлюпок способны за 10 ходок доставить с корабля на берег пару тысяч человек.
Пользуясь возможностью, мы уселись поближе к штурвалу.
На фотографии хорошо виден «командный пункт» этого миникораблика. Приборная панель, рация, рычаг переключения скоростей, система наблюдения, где видно, как идет посадка. И непременный штурвал. Несолидно маленький, но есть.
На гладком белом фоне выделяется деревянная дверца. Не уверена, но думаю, что она скрывает доступ к проводам каким-нибудь сильно нужным.
И я такая, по морскому в полосатом. Через окошко удалось снять «старшего брата» — наш лайнер близко-близко.
И вот все места заняты и мы взяли курс на берег. Причалив в старом порту мы оказались ближе к старой части города, нежели пассажиры корабля, пришвартованного у пирса.
В богатой на легенды древнегреческой мифологии нашлось сразу несколько упоминаний об острове Миконос. Однажды Посейдон плохо спал и проснулся сильно не в духе. А тут еще молодые рыбки большим косяком стали носиться вокруг, разыгрались видите ли. Раз цыкнул на них Посейдон другой – не реагируют шумят по-прежнему. Тогда метнул он свой трезубец в них, рыбки – врассыпную, а трезубец врезался в горы, и от такого страшного удара осколки разлетелись во все стороны и образовали архипелаг Киклады, и Миконос в том числе.
Наверное, до сих пор гоняет вокруг этого острова рыбок Посейдон, от того и море не спокойное, и ветер постоянный.
Красиво стоят они на высоком обрывистом берегу, ничего не скажешь.
Здесь мы бродили долго и в полной мере почувствовали на себе силу ветра. И я поняла почему Миконос так назвали.
Мммиииыкон… проворачиваются лопасти мельницы, ос – свистит ветер сквозь них. И так сутки напролет круглый год. Мммиииыкон…ос, ммиииыконос… ммиииыконос… ммиииыконос… ммиииыконос…
Ну что, с мельницами все понятно, обошли со всех сторон. Попыталась через арочку их сфотографировать, но стоянка машин портит впечатление.
И все же спасибо Посейдону за «Остров ветряных мельниц».
Еще один миф рассказывает нам о том, что именно на этом острове Геракл истребил гигантов, среди которых был Миконос, а их тела после смерти превратились в гигантские камни – острова. Другая легенда повествует, что остров получил своё название в честь античного героя Миконоса, одного из потомков бога Аполлона. Но версия с Посейдоном мне нравится больше.
С высоты хорошо просматривался еще один обязательный к посещению пункт, обозначенный в путеводителях как «Маленькая Венеция».
Удивительно, как эти домики еще не смыло в море, оно просто рвется в каждое окно, какие уж тут подвали и подземные ходы. Да еще учитывая, что вместо земли здесь гранит, не особо покапаешь.
Тем не менее здания стоят, точнее противостоят стихиям – ветру и волнам. Не хотелось бы очутиться на балкончике в шторм, никакой романтики. Но выглядит очень интересно. Издалека домики выглядят белоснежными, только вблизи видно, что не сумев смыть в море сами дома, волны выцарапали для Посейдона хотя бы побелку, где достали. И не теряют надежды преподнести владыке морей суперприз – всю улицу.
Пока же море прикидывается, что его держат на коротком поводке, и только пугает туристов, проходящих по узкой набережной или сидящих в кафешках.
Оставим море подтачивать берег, пройдем по городу. Здесь не меньше интересного. Практически сразу натыкаемся на загадочный вид: балкон увешан колбасой. Что это?
Город, по которому мы идем, по греческой традиции тезка острова в целом, то есть тоже Миконос. Но есть у него и другое имя, собственное – Хора. Каждая улочка заставляет нас задержаться на ней.
Яркие балкончики, узкие улицы, пестрые сувениры, необычные ручки дверей, скрытая сигнализация и путаница проводов…
Давайте смотреть!
Я бы по этой улице далеко не ушла.
А как вам эта улица ступенек?
Интересно, внутри помещений такие же лесенки ведут вниз? Кстати, обратите внимание на мостовую, такая расцветка тоже местная особенность.
Этот удивительный остров имел все шансы быть необитаемым, ведь здесь нет естественных постоянных источников пресной воды, остается только собирать редкую дождевую. В придачу к жажде с острова изгонял голод, ведь на граните расти мало у кого получается. Да что там, почти не у кого. А плодородную почву сдувают ветра.
Но расположение острова привлекало мореплавателей.
Историки считают, что люди стали появляться на острове в период неолита, еще 5 тысяч лет назад, но первые постоянные поселения возникли примерно в XI веке до нашей эры. Первые жители Миконоса — выходцы из Египта, которые впоследствии были вытеснены переселенцами из Крита. На протяжении всей своей истории остров был желанной добычей для многих завоевателей. В разное время Миконос и другие острова Киклад находились под властью родосцев, птолемейцев, македонцев и римлян. В эпоху раннего средневековья остров принадлежал Византийской империи. Когда на Киклады пришли венецианцы, все острова были поделены между наиболее знатными семьями, и Миконос достался братьям Чицци. Нашествие турок на остров началось в 1537 году, когда Хайретдин Барбаросса захватил весь архипелаг. Во времена турецкой оккупации Миконос в отличие от других кикладских островов имел особенный статус: здесь разрешалось вести строительство и вооружать корабли. Делалось этого из-за того, что миконосские моряки считались самыми опытными во всей Греции и при должном вооружении могли успешно противостоять пиратским нападениям. Отправляясь в плавание, каждый моряк давал обет по возвращении на родину построить здесь церковь. Именно поэтому сейчас на Миконосе так много церквей. Даже Российская империя правила здесь 4 года — с 1770 по 1774. Затем остров вновь на время вернулся под власть турок, пока восьмилетняя война за независимость не принесла свободы в 1830 году. Во время Второй мировой войны Миконос бы захвачен фашистскими войсками и, наконец, только в 1948 году, как и вся Греция, обрел окончательную независимость.
Чтобы обеспечить потребности островитян в воде, на острове используют глубокие колодцы, небольшие водохранилища и опреснительные установки, перерабатывающие морскую воду. В центре города находятся Триа-Пигадия («Три колодца»). Некогда из них действительно брали воду, но сейчас они сухие, так как их глубина 5-6 метров. Действующие же сегодня колодцы на острове имеют глубину более 30 метров.
Экономика острова пережила поначалу крутой взлет, а затем — стремительное падение.
Причиной этого стал ввод в действие в 1904 г. Коринфского канала, соединившего Саронический залив Эгейского моря и Коринфский залив Ионического моря. Отныне кораблям не нужно было делать промежуточную остановку в порту Миконоса. Множество островитян покинули родной остров и устремились на континент и в США.
Своим возрождением как центр туризма остров обязан французской археологической экспедиции, прибывшей сюда во второй половине XIX века. Остров привлек внимание в первую очередь европейской богемы, и поездки на Миконос быстро вошли в моду.
В древности остров не прославился ни торговлей, ни выращиванием экзотических фруктов, что резко отличало его от соседних территорий. Зато вокруг него образовалась масса мифов, и в наши дни этим умело пользуются местные жители, занятые в основном обслуживанием туристов. Также Миконос называют «греческим Капри» — за большое количество пляжей.
С полным правом можно сказать, что известной личностью на Миконосе является современный символ острова – пеликан Петрос. Этот живой талисман обычно встречает гостей около рыбного рынка. В 1958 году местный житель Василиус нашел на берегу после шторма раненого розового пеликана. Рыбак забрал птицу с собой, в порту ее вылечили и оставили жить среди людей. Так пеликан стал символом острова. Конечно, сегодня это уже не тот первый Петрос, а его далекие сородичи. Но имя не меняется, в настоящее время по улицам Миконоса гуляют сразу три розовых красавца, двоих из которых традиционно зовут Петрос.
Конечно, мне хотелось увидеть хотя бы одного из них. Однако товарищи сослались на усталость и отказались составить мне компанию в поисках пеликана. Меня это не остановило, я оставила подруг на лавочке у места посадки на шлюпки, а сама отправилась к новому порту, где надеялась на встречу с символом острова.
Дорога не напрягала, по ровной набережной идти – сплошное наслаждение, да и ветер попутный был. По пути увидела смелую купальщицу, единственного человека в море за целый день. Она прибежала из какого-то отеля, сбросила халат и пошла в море.
Вода, конечно, очень чистая, но из-за ветра отдыхать сюда я не поеду.
Впрочем, может быть среди ущелий и заливчиков берегов Миконоса и можно найти местечко поспокойнее, чем здесь, в Хоре.
Административно к острову Миконос относится и остров Делос, где живут всего 14 человек, и все – археологи. Согласно все тем же мифам Древней Греции, на острове родился бог Аполлон и богиня Артемида, и здесь сохранились древнегреческие храмы Аполлона и Диониса. Сегодня Делос – самый большой музей греко-римского периода под открытым небом, а самые ранние памятники Делоса относятся к XXX веку до нашей эры.
Силуэт острова напоминает мне попугая, а не пеликана. Наверное, поэтому Петрос-пеликан мне не показался. Скорее всего он плотно позавтракал и не проголодался к обеденному часу, отсыпался где-нибудь. Но мне зато встретился другой красавец: рыжий кот, может, тоже Петрос.
Так что мой поход доставил мне удовольствие. Ну а Петроса-пеликана как-нибудь в другой раз встречу. Ждать его мне некогда, надо возвращаться.
Резво доскакала обратно, подруг не сдуло и мы благополучно вернулись на корабль.
