Утром 7 апреля, согласно плану, я направился из Вайгара в Маунт-Хаген, находяшийся примерно в 70 километрах к западу. Ко мне приклеился папуас Роберт. Он, оказывается, жил в Хагене, а в Вайгаре находился в гостях у своей жены, такая у него подвижная жизнь на два дома. Вот он и решил сопровождать меня в свой город и вписать там. Возможности переночевать я обрадовался, а сопровождению – нет. Впрочем, это оказался любопытный опыт.
Итак, утром, в шесть утра, Роберт зашёл за мной в мечеть ахмадитов (а сам он был из мечети суннитской – там и познакомились), и мы пошли на дорогу.
Вещей у Роберта тоже не было, кроме верхней одежды, несколько б.у.шной и дырчатой. Поскольку денег у него тоже не было, я понял, что он собирается идти в Маунт-Хаген пешком, срезая все повороты дороги через горы, или же полагает, что дружба со мной как-то ускорит этот процесс добирания. Итак, мы занялись автостопом, поначалу не очень удачным, так как водители фур боялись и не стопились.
-- Ты не выбегай на дорогу, когда увидишь грузовик. И не беги за грузовиком. Стой в сторонке, ешь вот эти фрукты из пакета, и когда увидишь, что дверь в кабину открылась, прибегай и садись.
Минут через двадцать мы всё же уехали. Нас взял «бронированный» грузовик (все окна были закрыты стальными решётками, водитель едет как -- в тюрьме сидит), который шёл из Лаэ в Хаген. К своему удивлению, кроме водителя и его помощника я увидел в кабине старого знакомого – доктора из Карлы Марлы. Этот доктор тоже познал секреты автостопа.
Прошло часа два, и мы наконец прибыли в Хаген. Это оказался крупный, по папуасским меркам, город (третий в стране). Официально тут живёт 28 тыс.человек, и судя по всему, почти все они тусуются на улицах и заняты непонятно чем. Мы выгрузились с фуры и поехали (опять автостопом) домой к Роберту – оказалось, его хижина неблизко – чтобы скинуть там рюкзак.
Я изначально думал, что Роберт живёт в самом Хагене, в квартире, как мой Мадангский знакомый, цивильный папуас Джос. Но тут оказалось всё по-другому. Бородатый папуас Роберт, мой ровесник (35 лет), относится к той небольшой прослойке людей, над которыми не имеют власти ни политики, ни банкиры, ни работодатели. Денег он никогда не имел, работы – тоже, бизнесом не занимался никаким. Курсы валют, падения и кризисы мировой экономики его не волновали, перебои напряжения в электросети – тоже, не было у него ни мобильника, ни холодильника. Отец его, проживающий в Хагене (как оказалось потом – не в самом городе, а далеко от города) выделил ему участок земли, где он соорудил свою хижину из соломы (покрытую тоже соломой, не железом). В хижине не было окон, было темно и довольно тесно. Хижина оказалась очень простая, электричеством в ней и не пахнет. Едой – тоже. В соседней хижине обнаружился отец Роберта, седобородый старик, и дети, мальчишки четырёх и двенадцати лет. Жена же Роберта обитала в Вайгаре, потому там он и проводил много времени. Наверное, она не спешила переезжать в Хаген к своему мужу, проведав его жилишные условия.
Скинув рюкзак, мы вернулись в Хаген – смотреть этот выдающийся город. Хижина Роберта не запиралась, и он спрятал мой рюкзак, на всякий случай, где-то под крышей хижины, где его совсем не было видно в темноте. И поручил соседям-родственникам поглядывать за хижиной, хотя вид у неё был такой, что грабить никто не пошёл бы – скорее, сами грабители поделились бы тем, что уже имели.
Что о городе можно сказать? Город по сущности типовой («фактория» с магазинами, оптовками и банком), а вот фруктовый базар – самый замечательный из мной виденных. Сколько всяких фруктов! Начиная с ананасов, мелких и крупных, целых и порезанных – их тут тонны! И продолжая бананами всех сортов, арбузами, клубникой, апельсинами-мандаринами, огурцами-помидорами, кокосами, и неведомыми фруктами и фруктиками. Всё, кроме яблок и груш, можно было приобрести тут (кто хочет яблок, тот мог в супермаркете купить американские). Овощи также были представлены. В отдельных рядах сидели самокрутчики, скупившие старые газеты в редакции (пачки газет, ещё не распечатанные, лежали рядом) и делающие из них и из местного табака длинные сигареты. Тысячи две продавцов, не меньше, и пара тысяч покупателей толклись на базаре, и было весьма удивительно смотреть на такое колоритное сборище. Я покупал всего понемножку, и мы ели вместе с Робертом всевозможные изделия папуановогвинейской земли. Позабыв все советы санэпидстанции, поглощали клубнику в немытом состоянии, ананасы и неизвестно что. Целый час провели на базаре, я фотографировал и приобретал всё, что хотел. Чудесный базар. Обычно или только бананы с ананасами, но нет клубники, или картошка-помидоры, но нет бананов, а тут всё сразу.
В городе, помимо рынка, были обнаружены следующие полезности и интересности. Интернет-кафе, дорогое и оч-чень медленное. Почтамт. Вкусные забегаловки с жареной картошкой и китайцами, там работающими (порция картошки – всего 3 кина, кофе —1 кина, вполне приемлемо). Таверны с едой выглядели специфично – не было даже рукомойников (при том, что почти все едят руками), продавцы еды отделены от покупателей металлической арматурной решёткой. Бутылка с солью – и та была только одна, и то привязана к окошку выдачи блюд. Чтоб картошку и соль не уворовали. Стоянки грузовиков. Один-единственный на весь город шестиэтаэный неновый жилой дом времён колониализма (с одним подъездом), хорошо охраняемый, за огромным 3-метровым бетонным забором и воротами – в этом билдинге жил весь цвет и бизнес провинции Западные Нагорья. Вход через КПП. Второй по высоте дом состоял из трёх этажей (банк), остальные небоскрёбы -- двухэтажные.
Основные супермаркеты охраняли менты и охранники-мордовороты с овчарками! Оптовые базы с рисом и макаронами были обнесены заборами с такой колючей проволокой (иногда и двумя рядами заборов), что напоминали тюрьмы. Я уже однажды видел папуасскую тюрьму – она охранялась хуже, чем продовольственный склад. По словам всех, в МХ очень много грабителей, преступников, наркоманов, хотя опять же -- при мне не произошло ни одного преступления – значит, злодеяния всё же не ежеминутно происходят.
Здание Облсовета (управления провинцией) незадолго до моего приезда сгорело – оказывается, политические противники правящей партии подожгли ОблСовет, и он выгорел дотла, нам был представлен только остов здания. Кроме того, в МХ была замечена – фотопечать. Два места. Я отправился было фотопечатать, но оказалось, что папуасы живут в самом лишь начале цифровой эры – плёночные фоты тут стоили 1 кина, а цифровые фоты – аж 2 кины (23 рубля) за 10х15. Я отложил печать до следующего города – если всюду такая цена, то нормально, я согласен, а если тут спец.цена, то лучше напечатаю в другом городе (а если в Вабаге дороже, то я же всё равно потом вернусь в Хаген). Интересно, что многим папуасам была не по карману фотопечать, и в одном из фотоателье целая стена была заклеена «Незабранными фотографиями».
Ешё из любопытного. Мы пошли в супермаркет – я решил принести радость и себе, и Роберту, и его родственникам, приобретя хороший комплект продуктов. В супермаркете были все блага цивилизации, включая недорогие австралийские газировки (3,50) и новозеландские упаковки с молоком (5,70). Я ещё поудивлялся на недорогие цены. Нагрузив целую корзину, пошли на выход, где папуас Роберт проследил за чудесным превращением пластиковых бумажек-денег в продукты. Ещё поудивлялись, почему много недорогих австрало-новозеландских продуктов, пока не посмотрели на даты изготовления и сроки хранения. Ах! Импортные буржуй-фуды оказались просроченными! И по дате, и – как потом оказалось – по вкусу! Ну мне не превыкать, во Владивостоке чего только не покупали – любая просроченная еда годна в пишу. А папуас разволновался, когда я ему показал – сказал, что империалисты подсовывают в ПНГ свою просроченную еду! Так оно и было. А в Хороге продаётся российкий просроченный майонез и кетчуп, но этого я папуасу не сказал.
Кроме импортной просрочки, мы вязли местное варенье, хлеб, рис, сахар, консервы (1,45) и постепенно вернулись в хижину. Отец, придя с огорода, был доволен нашим появлением. Мы сходили мыться и стираться на речку. Затем был приготовлен пир на весь окружающий нас лесной мирок. Младший ребёнок Роберта сперва с большой опаской смотрел на бутерброды с вареньем, а потом стал первым активистом по его уничтожению. А туалет здесь оказался крошечным домиком, размером с собачью конуру – влезть туда можно только почти ползком.
Быстро обрушился ливень, а за ним и ночь. Ставить палатку в этих жилищах было совершенно негде. Роберт постелил на полу что нашёл, и мы улеглись с ним рядом, на полу закопчённой хижины, в окружении детей и насекомых. Меня это беспокоило, поэтому я поджёг «антикомаринный дым» -- пахучую тлеющую спираль, которую имел при себе. Может и впрямь она действует, но во всяком случае ночь прошла благополучно, комары не злобствовали.
Наутро я достал компьютер, вещь невиданную в этом жилище, и сел набирать текст о минувшем дне, параллельно жуя картофелину (рис вчерашний уже слопали). И что же напоследок сказать – Маунт Хаген очень вкусный город. Не столько заокеанской просрочкой, сколько фруктами папуасской земли. Так что приезжайте. Самые вкусные и сладкие ананасы в самом большом колчиестве и качестве обретаются именно здесь!