Наш путь лежит на остров Минданао, второй по величине остров Филиппин. Добраться сюда можно было двумя способами – воздушным и морским. Выбираем более экономичный, воспользовавшись паромной переправой с соседнего острова Бохол.

Теплым ноябрьским вечером, распрощавшись с гостеприимной и солнечной Хагной, что на юге Бохола, мы отправляемся на паром, огромный вместительный корабль, отплывающий в Кагаян-де-Оро, порт на севере Минданао.

Нам досталась нижняя палуба, сплошь заставленная спартанскими кроватями в два яруса. Кают нет, не говоря уже об ином комфорте. Местные с удивлением смотрят на нас — гогочущую группу с рюкзаками, видимо, туристы-европейцы здесь всё еще редкие гости. Наконец все обустраиваются, и палуба затихает, превратившись в ночлежный дом. Мы даже не заметили, как паром тихо и незаметно отчалил, медленно погружаясь в непроницаемую черную темноту. Никакой качки, лишь еле слышный плеск воды да легкий освежающий ветерок за бортом не давали нам забыть о самом настоящем морском путешествии.

Спустя 7 часов предрассветное утро разукрасилось разноцветными огнями полумиллионного Кагаян-де-Оро. Пара хлипких лодочек, соревнуясь между собой в скорости, устремилась к нашему парому, плавно приближавшемуся к порту. Это местные ловцы монеток устраивают небольшое шоу. Заметив брошенную с борта монетку, мускулистые парни наперегонки бросались в воду следом, стараясь подхватить её до того, как она успеет достичь дна. Кто как умеет, так и зарабатывает…

Не успел паром причалить, как на палубу, локтями энергично расталкивая друг друга, с воинственными воплями неандертальцев буквально ворвалась армада грузчиков в оранжевых робах. Если бы не робы, их можно бы принять за пиратов, взявших корабль на абордаж. Они, было, бросились к нашим внушительным рюкзакам, почти стаскивая их с плеча, но отступили, услышав твердое «no».

Повезло немногим. Несколько счастливчиков, вовремя смекнув, что перед ними всего лишь туристы, к тому ж иностранные, метнулись к соотечественникам и, подхватив их коробки, гордо прошествовали мимо других, менее удачливых и поникших конкурентов. Кто-то явно стался без ужина…

На небольшой площадке перед портом нас уже ждал джипни и сопровождающие – молодые ребята Джейкоб и Джок, с которыми нам предстоит пойти в горы. Ведь это основная часть нашего путешествия по Минданао, поэтому без местных гидов не обойтись, особенно в заросших труднопроходимых джунглях.

Джейкоб сразу приступил к инструкции быть внимательными к своему кошельку и, особенно, к фотоаппаратуре. Могут сорвать или даже срезать. Но в Кагаян–де-Оро, славящемся этим, мы не задерживаемся, а едем в другой город – Малайбалай, административный центр провинции Букиднон, в 91 км. от Кагаян-де-Оро, Он считается летней столицей Филиппин. Впрочем, по словам Джейкоба, там тоже надо быть начеку и не щелкать клювом.

Джипни – самый распространенный вид транспорта на Филиппинах, может, и не очень удобный, зато вместительный и экзотичный, вызывающий стойкие ассоциации с драйзеровской Америкой. Можно даже ехать на крыше, куда перекочевывают наши рюкзаки, а чуть позднее и желающие прокатиться с ветерком. Один недостаток такой езды — если пойдет дождь, то укрыться будет негде.

Мы рассаживаемся внутри на скамейки, лицом друг к другу, поэтому мелькающий за окном город практически не виден. Но то, что удалось разглядеть, никакого впечатления не произвело. Филиппинские города вообще особой архитектурой не отличаются, и во многом очень похожи друг на друга как близнецы-братья.

В каждом городе есть обязательный памятник Хосе Ризалю, своего рода филиппинскому Ульянову-Ленину. Только в отличие от него Ризалю повезло меньше: за свою революционную деятельность он был казнен в 1896 году, что роднит его больше со старшим братом вождя мирового пролетариата. Так что свет коммунистического будущего Филиппины так и не увидели, зато память о революционном мечтателе сохранили на века.
Оставив позади портовый криминальный город, наш джипни, громыхая железом, помчался вглубь острова на юг, все дальше удаляясь от северного побережья.

Южная часть острова считается самой нестабильной на Филиппинах. С 70-х годов 20 столетия на протяжении нескольких десятилетий там шла партизанская война между правительственными войсками и боевиками Исламского освободительного фронта Моро, выступающими за создание независимого государства мусульман-моро. Своего рода филиппинская Чечня.

Как писала пресса, в мае этого года правительство всё-таки пошло боевикам на уступки и согласилось с образованием автономного региона мусульман-моро. К 16-му году его формирование должно окончательно завершиться. В реальности никаких боевиков мы так и не увидели, разве что полицейских и секьюрити с оружием заморского образца.

Перед въездом в Малайбалай джип останавливается и нам предлагают выйти….помыть обувь в дезинфицирующем растворе. Поначалу подумалось — чтобы не занести чужеродные микробы в экологически чистую природу региона. Ведь Малайбалай образно называют — «город в лесу». Он действительно окружен непроходимыми девственными лесами и горами, о которых речь еще впереди.

Но, как пояснил Джейкоб, пару лет назад в Малайбалае случилась эпидемия не то холеры, не то какой другой заразы, и все проходящие машины и их пассажиры должны были пройти процедуру дезинфекции. С заразой справились, а традиция осталась. Все дружно вываливаются из джипни и с едкими комментариями проходят через мутную лужу, добавляя к сухой и пока еще чистой обуви грязь, оставленную предыдущими «чистильщиками».

Тут же нас со всех сторон окружают местные настойчивые продавцы, с милыми, хитрыми улыбками предлагающие явно по завышенной цене знакомый ассортимент: орехи арахиса, бананы и мандарины. Попавшие ненароком под их гипноз заплатили в два раза дороже, как потом выяснилось. Так что в город с несколько смешным названием мы уже въезжаем, обогащенные первым приобретенным опытом местных нравов и хитростей.

Малайбалай – по филиппинским меркам город достаточно крупный, с населением 150 тысяч человек, и молодой — свой городской статус он получил в 1998 году, хотя и существует с незапамятных времен. Коренными жителями Малайбалая считаются те, чьи предки пришли с морского побережья Северного Минданао, откуда их вытеснили местные пираты и пришедшие позднее испанские колонизаторы.

На слух название города напоминает детский лепет и вызывает ассоциацию с зазеркальным мудрецом, яйцеподобным Шалтаем-Болтаем, помните: «Шалтай-Болтай сидел на стене, Шалтай-Болтай свалился во сне…». Как это зачастую бывало в истории, появилось оно благодаря недопониманию пришельцами местного языка.

Первые испанцы появились здесь в 18 веке, они же, как гласит легенда, и окрестили существовавшее поселение Малайбалаем, услышав это слово из уст детей, у которых поинтересовались названием местности. Дети же посчитали, что их спросили, чем они заняты. «Мы сидим дома» — «малайбалай» — был их ответ. Хорошо, хоть так…

Побывали здесь не только конкистадоры, но и американцы, сменившие испанских колонизаторов в 1877 году, и японские оккупанты, устроившие в окрестностях Малайбалая в период Второй мировой войны лагерь для военнопленных.

Затоварившись продуктами на несколько дней, отправляемся дальше, к заповеднику Маунт Китанглад Рэйндж, высшей точкой которого является гора Дуланг-Дуланг. Это и есть наша цель на ближайшие три дня. Джипни доставляет нас в небольшую деревушку за городом, окутанную опустившимся серым туманом. Темнеет здесь быстро, еще мгновение, и уже с трудом читается название агролесной фермы «Binahon, Acroforestry farm», где нас радушно приняли на ночлег.

Ферма резко контрастирует с хибарками, теснившимися по соседству, Особенно это стало заметно по утру, когда вставшее над деревней солнце полностью растворило туман.

За спиной послышались тихие звуки бамбуковой флейты.

Она будет сопровождать нас на всем нашем пути. Каким он будет… Этого пока не знает никто, разве что синие горы, уже показавшиеся вдали.