После того, как мы благополучно полазали по скалам Галичьей Горы и осмотрели всех тамошних питомниковых птиц, у нас оставалось еще несколько часов до отправления поезда из Липецка назад в Москву. И тут вдруг мой лирушный френд Юра вспомнил, что его подруга Кристина рассказывала ему когда-то о расположенном недалеко от Липецка селе под названием Вешаловка с какой-то очень ценной достопримечательностью. Что конкретно это была за достопримечательность Юра у Кристины не выспросил, но зато помнил, как восторженно она рекомендовала ему туда добраться. В общем, решив, что вкус у Кристины априори не может быть плохим, мы решили туда поехать и выяснить, что к чему.
И вот, уже при подъезде к Вешаловке мы просто обомлели - перед нами стояла изумительной красоты кирпичная церковь, выполненная в явном готическом стиле. Откуда она в такой провинции? Кто ее построил? Зачем? На чьи средства и когда? На эти вопросы мы тогда не могли найти ответов и пошли осматривать это произведение архитектуры.
Церковь оказалась закрыта. Но на двери висела бумажка, на которой было написано, что желающие посетить храм могут обратиться в домик священника напротив.
Одновременно с нами церковь осматривало приехавшее на нескольких машинах какое-то большое семейство. И пока мы думали, а этично ли беспокоить священника нам - туристам, которые просто хотят посмотреть храм? - и фотографировали гревшегося на солнце прямо у порога церкви ужа, семейство уже сходило к служителю и вернулось с бабушкой с ключами, которая тотчас нам всем всё открыла.
Оказалось, что эта церковь - церковь Знамения и существует аж с конца 18 века.
В ту пору село называлось Знаменское, а владели здешними землями Татищевы. Именно сын, а по другим сведениям, племянник известного Алексея Даниловича Татищева (генерала-аншефа, действительного камергинера и сенатора, любимого денщика Петра Первого) Яков Татищев в 1768 году начал строительство храма. И заказал проект кому бы вы думали? Правильно! Василию Баженову! Ведь именно он и никто другой мог построить церковь в готическом стиле. Правда, официальных подтверждений того, что строительством занимался Баженов, как оказалось, нет. Но есть подтверждения косвенные. Во-первых, архитектурные приемы, которые использовал автор. А, во-вторых, известно, что двоюродный брат владельца усадьбы Петр Алексеевич Татищев входил в то время в попечительский совет Московского университета и в 1765 году выплатил долг Баженова Академии художеств за пенсионерскую поездку по Европе. Но не быть ли Василию Ивановичу благодарным за это? :))
Мы осмотрели внутренности церкви. Разумеется, в советские годы, она стояла в запустении, и только с 1987 года в ней начались реставрационные работы. Но внутри храм пока выглядит скромненько, вся его красота все-таки сконцентрировалась на наружном оформлении в десятках башенок, шпилей и различных украшений фасада.
После того, как мы закупили свечи и поставили их у икон, написали записочки за здравие и за упокой, бабушка-ключница знатно подобрела (сначала она расшумелась, что в храме, мол, нельзя фотографировать) и спросила: А не хотим ли мы подняться на колокольню? Разумеется, мы хотели, и она нам тут же протянула ключик. Вход на колокольню находился здесь же, в храме, и бабушка попросила нас не закрывать дверь до тех пор, пока с колокольни не спустятся все, кто туда, кроме нас, поднимется. Мы вняли ею просьбе и поспешили наверх.
Наверх вела крутая каменная лестница, сохранившаяся, как нам показалось, еще со времен Баженова. По крайней мере, ощущений того, что ее недавно отремонтировали, у нас не появилось.
Мы поднялись на площадку у колоколов и обозрели окрестности. Окрестности обозревались хорошо, но, к сожалению, плохо фотографировались, так как по всему периметру площадка была завешана плотной металлической сеткой, и все виды получались в клеточку. Тем не менее, мы насладились увиденным: полями, маленькой речкой в овраге, деревенькой на холме и домиком священника.
Кстати, сами Татищевы, несмотря на то, что церковь построили на собственные средства, жили в Знаменском более чем скромно. Их усадебный дом был одноэтажный, деревянный с покрытой соломой крышей. Рядом располагались две деревянных пристройки для прислуги и работных людей, несколько деревянных амбаров для хранения зерна, скотный двор и конюшня. В овраге они построили плотину, на которой стояла мукомольная мельница, работавшая только в полную воду. Перед домом, с северной стороны, разбили небольшой сад. Вот, собственно, и все. Согласитесь, не жирно для помещиков такой руки!
В 1804 году Татищевы продали свое имение капитану артиллерии Ивану Иосифовичу Кожину, и вот он уже развернулся на славу!
Осмотрев церковь Знемения, мы решили немного погулять по окрестностям и буквально сразу обнаружили поблизости руины старой часовни (это мы потом поняли, что это - часовня) и высокую кирпичную башню.
Башня действительно поражала своими размерами и архитектурными формами: арки, окна-бойницы, площадка, как будто для колоколов, но расположенная так низко, что версия о таком ее предназначении разрушилась сама собой. Подобные башни до сих пор мы видели разве что в европейских замках, построенных рыцарями в средние века. Как же она появилась в Вешаловке?
Оказалось, все довольно-таки просто. Кожины же, в свое время, обладали не хилым достатком, и решили вместо скромного усадебного дома Татищевых возвести, как говорится, "кое-что поприличнее". За дело в 1860-х годах взялся сын Ивана Иосифовича Михаил Иванович. Бывший одноэтажный дом Татищевых он обложил кирпичом и пристроил к нему еще два двухэтажных - так, что образовалось здание в виде буквы "П". В длину оно занимало более 60 метров, в ширину - 40 метров. Во всем доме насчитывалось более 100 комнат. Дом стоял на берегу большого пруда, к нему шли широкие ступени в несколько маршей. Архитектура дома была выдержана в той же манере, что и построенная раньше церковь. Об этом говорил внешний вид дома - все окна и двери имели ланцетовидные завершения. Над крышами новых зданий высились шпили и башенки, напоминающие такие же на церкви Знамения. Фасад старого здания был украшен ризалитом, придававшем всему дому единый облик.
Рядом с парадным входом в дом высилась большая смотровая башня в четыре этажа, напоминавшая башню средневекового замка: сюда поднимались, чтобы полюбоваться красивой панорамой.
С северной стороны дома, напротив главного входа, был разбит огромный французский парк, размерами 1200 метров в длину и 400 метров в ширину. Перед главным входом в дом в виде большого полукруга располагался партер, обсаженный сиренью и акацией, внутри которого по обеим сторонам въездной дороги были разбиты цветники и клумбы. По периметру всего партера шла ажурная ограда из красного кирпича.
Дальше, к северу, за куртинами с ягодами находились оранжереи, где даже в зимнее время росли диковинные для Липецкого края деревья и цветы. В глубине парка был выкопан ряд небольших прудов-сажалок. Аллеи из сосен, липы и дуба пересекались с аллеями из кустарников - боярышника, сирени, жимолости, акации. По территории усадьбы были проложены дороги, обсаженные деревьями и кустарниками, они вели в Липецк, Лебедянь, Вешеловку и Кузминку. Проезд крестьянам этих сел через усадьбу был запрещен.
С восточной, северной и западной сторон усадьба была огорожена каменной оградой. С юга располагался каскад прудов, где плавал диковинный для здешних мест тюлень. В 300 метрах к востоку от усадебного дома, за прудом, был заложен большой плодовый сад длиной 690 метров и шириной 550 метров.
Хозяйственные постройки и службы находились за плодовым садом: конюшня, скотный двор, птичники, "молочня", где перерабатывалось молоко. Все постройки были кирпичными и имели добротный вид. Недалеко от них на берегу пруда для рабочих и обслуживающего персонала усадьбы были выстроены дома из красного кирпича. Здесь же располагались амбары и склады. О размерах складов говорит тот факт, что лошадь с телегой заезжала на крышу склада, и с телеги ссыпалось зерно или другая сельхозпродукция через проем прямо в склад.
Часовня тоже входила в усадебный комплекс Кожиных, в ней, кстати, позже находилась усыпальница всего семейства, начиная с Михаила Ивановича.
Усадьба просуществовала до 1920-х годов. С приходом коммунистов ее было велено разобрать на кирпич, что, собственно, и сделали жители окрестных деревень. Не смогли разобрать только башню - уж очень хороших цемент для спайки кирпичей использовали Кожины, не поддался он ни киркам, ни лопатам, ни лому. А взрывать башню то ли не решились, то ли не нашли в подходящий момент динамита.
Так и исчезла с лица земли прекрасная усадьба. А в память о Кожиных, кроме башни их замка, остались руины той самой часовни, где они были похоронены.
Возможно, у реставраторов найдутся силы и средства для ее восстановления? Как знать? Пока, правда, ею никто не занимается.
Окинув башню, часовню и церковь Знамения прощальным взглядом, мы покинули Вешаловку. Наше путешествие подошло к концу.
Мы вернулись в Липецк, поужинали в небольшом, но приятном ресторанчике, Юра проводил нас на поезд и следующим утром мы снова были в Москве.
Во время путешествия мы останавливались в Ельце в гостинице "Елец".
