Для одних вулкан является постоянной опасностью, для других – источником сказок, а для кого-то и кормильцем. Вулканическая деятельность нагревает подземные реки, подземные реки выходят горячими источниками, вокруг горячих источников появляются японские бани – онсэны. По всей Японии есть множество онсэновых деревень, где каждый дом – общественная баня. В этих деревнях не сеют рис и не растят коров, здесь только моют и кормят. В пределе японская баня может считаться идеальным бизнесом. У него фактически нет текущих расходов: горячая вода течёт сама, а больше ничего не нужно. В банях деревни Курокава, на чёрной реке Курокава, даже не дают (и запрещают брать с собой) мыло, там нет душа, потому что вся вода проточная, и все попадает в реку. Писать в неё после главного национального героя вроде не стыдно, а вот мыло сливать – не положено, на этой воде все живут, и она должна оставаться чистой.
Вред, нанесённый этой стране американцами во время войны, не измеряется взрывом атомной бомбы. Тут есть второй, библейский такой грех, что-то вроде того, что сделал змей-искуситель. В традиционной японской бане женщины и мужчины мылись всегда вместе. Во время оккупации американские солдаты очень этому удивились и доходчиво объяснили местным жителям, что это неприлично. И вот что обидно – японцы поверили. С тех пор в крупных городах и рядом с ними стали делать отдельные онсэны для мужчин и для женщин, и ещё отдельные семейные онсэны, где все вместе, но только знакомые. Смешанные онсэны, где всё как положено, остались только в глухих деревнях.
Но и сюда приходят перемены. Курокава – деревня из 24 домов, и, как несложно догадаться, 24 бань на открытом воздухе. Но некоторое время назад, когда к Курокаве пришла всеяпонская популярность, каждую из бань разделили на две закрытых половинки: большая – смешанная баня для мужчин и женщин вместе, как положено, а закрытый загончик поменьше – для девушек, которые стесняются. К сожалению, местные жители, как обычно в деревне, состоят только из стариков и старушек, а молодые девушки уже приезжают из больших городов, и они знают, что надо стесняться. В результате смешанный онсэн становится, по факту, мужским онсэном, обитатели которого совсем не против, чтобы к ним зашли девушки. В результате девушки только заглядывают, видят толпу голых мужиков в воде, краснеют и быстро убегают прятаться в свои закрытые загончики. И вагоны в поезде у них отдельные, и онсэны. Разве так можно?
Общеяпонская популярность пришла в Курокаву – крошечную, затерянную в горах на краю Японии деревушку, сделав её неожиданно одной из самых дорогих и популярных онсэновых деревень, – совсем не так давно и в результате всего одного нововведения. Жители деревни договорились между собой о специальном пеньке на шею, который покупает каждый приезжающий в деревню. На этом пеньке онсэны ставят свои печати – и из 24 онсэнов в деревне можно войти не в один, а в любые три (на пеньке как раз место для трех печатей). Три бани в один день – это целый банный Диснейленд, с утра и до вечера. Позавтракали – помылись, пообедали – помылись, пополдничали – помылись снова.
Но есть и второй замечательный бонус – местные жители так же договорились с местным божеством, и использованные пеньки местный бог принимает как «эма». Эма буквально значит «лошадиная картинка», эта традиция родилась из древнего обычая дарить храму лошадь, перед тем как попросить что-либо у богов. Теперь лошадей не дарят, но обычно покупают табличку, на которой пишут свою просьбу богу и оставляют ее в храме. Так вот в Курокаве покупать ничего не надо – достаточно просто выбрать одну из трех заготовленных счастливостей (удача в любви, безопасность на дороге или успех в бизнесе) и оставить использованный пенек в местном храме. Остальное боги берут на себя.
Я это к тому, что в Японии главное – с богами договорится, а успех приложится.
Ноябрь 2005
