Впервые я услышал выражение «золотой день рождения» пару лет назад, по-моему от друга Хантера. Означает оно совпадение даты рождения и цифры наступающего возраста. Нумерологическая и практическая ценность от этого знания, конечно, нулевая, но на свой золотой ДР я твёрдо решил устроить себе что-нибудь особенное. Чрезвычайно необычным вариантом показалось мне свалить в конце ноября из теряющей тепло России (а ноябрь в этом отношении всегда лотерея с не лучшими призами) в дружественный и готовящийся к высокому сезону Вьетнам. Почему именно Вьетнам, а не к примеру тот же Таиланд, я не мог объяснить ни до поездки, ни сейчас. Как-то где-то услышал отзывы, увидел программу, прочёл пару постов в блогах и сформировалось представление о стране в виде тезисов: дико, дёшево, колоритно — то, что я люблю. В Азию я хотел попасть давно. Европейские страны в большинстве своём понятны и живут по схожим правилам, близким и приемлемым для нас. В Азии же меня интересовало в первую очередь непривычное мировосприятие, в корне отличное от европейского. Хотелось просто выйти из аэропорта и офигеть от того, что я ничего не понимаю.
Приключения начались ещё на подъезде к Шереметьево: в объезд перманентной вечерней пробки на Ленинградке мы двинулись хитрым путем по Дмитровке и наглухо встряли на железнодорожном переезде в нескольких километрах от аэропорта. Выехали то мы с запасом времени и поначалу даже не волновались, но через каждые четверть часа и 15 проеханных метров нервы начинали завязываться в узлы, а сфинктер сжиматься всё сильнее. Потраченные на билеты до Ханоя 19 тысяч на нос нам бы вряд ли кто-то вернул, а на покупку новых билетов ушли бы две трети всех имеющихся у нас с собой средств. Оживлённое движение электричек в какой то момент прервалось и мы, оставив в машине ненужные нам в путешествии зимние куртки, побежали на регистрацию до завершения которой оставалось две минуты. Благополучно сдав в багаж единственный рюкзак, успели даже заскочить в duty free. Возможность провести 9 часов в самолете на трезвую голову нам казалась чудовищной.
Аэрофлот приятно удивил уровнем комфорта на дальнем рейсе, а вьетнамцы своей непрошибаемой наглостью. В подголовники впередистоящих кресел были вмонтированы индивидуальные экраны на которых мы под бутылку Бакарди посмотрели «Пингвинов мистера Поппера», поиграли в игры, а потом Заноза заснула. Мне в самолётах спится плохо, поэтому я распечатал бутылку «Джеймисона» и стал смотреть «Футураму» серия за серией. Вьетнамцы, умудренные многочисленными перелетами, занимали в Боинге боковые двойные места и ложились там спать. Стоило соседу-немцу отлучиться на пару минут к своей подруге, как на его кресле разлегся вьетнамец и моментально уснул. Свои вещи немцу пришлось вытаскивать из-под его тщедушного наглого тельца. Коротышка даже не подумал извиняться. «Правило «зад поднял — место потерял» в стране победившего социализма понимают буквально», — понял я и записал в правила поведения.
Утром после завтрака пошли с Оксаной в бизнес класс, чтобы сфотографироваться с известным блоггером Сергеем Долей, которого мы обнаружили на рейсе. После продолжительного мульт-марафона в компании Джона Джеймисона я был исключительно словоохотлив, говорил Сергею, что он наш талисман в этой поездке, выяснил что он летит в Камбоджу и напоминал, что мы с ним как-то общались по-работе. Чтобы не показаться навязчивыми, Рыжая увела меня обратно (и была очень права).
Приятнейшее ощущение за одну ночь перенестись из зимы в лето. Примерно такое же как поменяв 100$ в аэропортовом обменнике в одночасье стать миллионером.
За один американский доллар (30 родных рублей) сейчас дают 20-21 тысячу вьетнамских донгов. За 100 соответственно около двух миллионов. На каждой бумажке изображён Хо Ши Мин, кто бы мог подумать. Все банкноты достоинством от 10 000 донгов и крупнее сделаны не из бумаги, а из какого-то полимера, потому что во влажном вьетнамском климате бумажные деньги очень быстро приходят в негодность. Должен отметить, решение очень правильное, с такими деньгами даже купаться можно, что я пару раз и сделал, забыв про содержимое заднего кармана в плавках. Донгам хоть бы хны.
Из аэропорта взяли такси и двинулись в заранее забронированную гостиницу, чтобы не плутать среди непонятных названий улиц и не тратить время. В Европе мы привыкли останавливаться в самых дешевых гостиницах, поскольку максимум для чего нужен отель: поспать, помыться, да в туалет сходить. Огромным удивлением для нас стал тот факт, что поселили нас за 15$ в день с двоих не в грязный гадюшник, а во вполне приличный отель. В номере была большая кровать, спутниковое ТВ, санузел, кондиционер, бесплатный Wi-Fi, на первом этаже был бар, два компьютера для постояльцев, до центра города было 3 минуты пешком и в стоимость проживания входил завтрак! При заселении у нас сразу забрали паспорта, чтоб не убежали не заплатив и чтобы передать наши данные в полицию для регистрации. Озадачила нас разница во времени между Москвой и Ханоем, которая составляет всего 4 часа. Соотнося географическое положение Вьетнама на карте со знакомой сеткой российских часовых поясов и держа в памяти девятичасовой перелёт, мы ожидали разницы минимум часов в 7-8. Разместившись и для поднятия тонуса и моего отрезвления пару часов поспав, вылезли на знакомство со столицей. Очумели с первых шагов и до вечера ходили и тыкали во всё подряд пальцами. Да, мы читали путеводитель и внутренне готовились и к безумному дорожному движению, и к шуму, и к необычной кухне, и к попыткам обмана со стороны местных ушлых барыг, но к этому нельзя подготовиться заранее как нельзя подготовиться к удару топором в затылок.
Оксана мёртвой хваткой вцеплялась в мою руку, когда нам приходилось переходить дорогу, лавируя между сотнями трещащих и беспрестанно сигналящих скутеров.
Складывается ощущение, что правило дорожного движения в городе всего одно — сигналить как можно громче и чаще. Обгоняешь — сигналь, поворачиваешь — сигналь, едешь на красный — сигналь, едешь на зелёный — тоже сигналь. Светофоры в принципе задерживают какую-то часть водителей, но тем кто спешит на них плевать. Дорожному регулировщику в принципе тоже плевать на это, поскольку нарушителей слишком много и что-либо сделать он не в силах. Он как и многие из нас просто ждёт конца рабочего дня. Чтобы перейти дорогу нужно просто собрать волю в кулак и начать её переходить, не меняя траекторию и скорость движения. Так вы будете более предсказуемы для водителей и они смогут вас объехать. Не смотря на казалось бы совершенно хаотичное движение на дороге, за две недели я не видел ни одной даже маленькой аварии.
Скутер или мотобайк для вьетнамца больше, чем просто средство передвижения. Это почти дополнительный орган, без которого ты будешь чувствовать себя неполноценным.
Это элемент статуса, модный аксессуар, передвижной диван — всё что угодно. На этих казалось бы не очень устойчивых, не самых грузоподъёмных и не очень безопасных двухколёсных тарахтелках местные жители умудряются перевозить такие объёмы различного барахла, которые не уместятся в багажник вашего внедорожника. Если бы я не увидел своими глазами, то никогда бы не поверил, что на мотобайк легко умещается семья из 5 человек или 4 клетки со свиньями, или две керамические вазы в человеческий рост, или кадка с трёхметровой пальмой.
Какие-то почерневшие птичьи ноги торчали из алюминиевых банок на витринах и вероятнее всего были разновидностью фастфуда нежели предметом магических ритуалов. Следуя велению вселенной мы вслепую двинулись в первом попавшемся направлении в надежде прийти к Хоан Кьем Лейк – озеру возвращённого меча. Направление движения я как оказалось выбрал заведомо противоположное и прихваченная из отеля мини-карта не сильно помогала в ориентировании на местности.
Особенное затруднение вызвали у меня поиски парка Хонг Дам Лен Ко, не знал я тогда ещё, что эта табличка означает не название парка, а «По газонам не ходить».
Наши растерянные лица моментально спалил подстерегавший тут же велорикша и подкатил с предложением покататься. Мы решили, что совершить максимальное количество ошибок желательно как можно раньше и согласились. Ехали как заправские колонизаторы, попивая местное пиво, щёлкая фотоаппаратом и жалели выглядевшего достаточно пожилым велорикшу, потевшего сзади нас. Фиг бы я его пожалел, зная на какую сумму он нас разведет за свои услуги. Озвучивать её мне стыдно, но это была дань туристическим богам. На будущее стоит сначала прицениваться потщательнее в новой стране, прежде чем совершать какие либо товарно-денежные отношения.
Хоан Кьем Лейк — самая популярная достопримечательность в Ханое.
Сюда приходят снимать love story все брачующиеся.
А на мосту Тьехук, ведущему к пагоде Нгокшон, делается большая часть аватарок для вьетнамских соцсетей (Хотя подобные сервисы здесь официально запрещены государственным законом. В контакт ещё вылезти можно, а вот Facebook открывается очень редко). Пожилые посетители пагоды просили нас с Оксаной сфотографироваться с ними, будто мы Питт и Джоли какие. Нам было лестно, мы не отказывались. Потом только узнали, что местная примета гласит, что потрогать белого человека — это к удаче, всё равно что потереть нос собаке на Площади революции.
Пересказывать всю топонимическую легенду появления названия Озера возвращённого меча мне лень. Пагода Тхапруа — башня черепахи, забравшей вьетнамский меч-кладенец, благодаря которому были побеждены китайские интервенты.
А вокруг озера вечерами собираются многочисленные пенсионеры-спортсмены, занимающиеся нехитрой гимнастикой: кто тазом крутит, кто ходит и размахивает руками в разные стороны. Во местном климате у людей к старости часто случаются проблемы с суставами.
Но и без проблем со здоровьем, вьетнамцы — очень спортивная нация. Уличный спорт — один из любимых видов досуга у местных.
Идёшь по улице, там народ у памятника в футбол гоняет. Идёшь обратно — на том же месте уже 12 площадок для бадминтона нарисовано и сетки натянуты, как завещал Дмитрий Анатолич.
Пионеры снимают галстуки после занятий и самозабвенно долбают скейты.
Или рассекают на каких-то невиданных скейтороликах. Впервые видел такой девайс. Чувак катается на двух двухколёсных скейтах без креплений! У меня челюсть к земле тяготела от увиденного.
Очень популярна некая разновидность сокса, в который играют специальным воланом с перьями. Играют либо стоя в кругу, либо команда на команду через сетку. Некоторые умельцы выделывают очень эффектные трюки с вставанием на руки и ударами ногой из-за спины.
А если кто-то плохо себя вёл и мамка не купила скейт, то всегда можно смастерить его самому. Вьетнамцы вообще склонны мыслить критически и креативно. Если вещь можно починить, они её обязательно починят. Если починить нельзя — сделают из неё что-то новое.
Из двух палок бамбука и мотка изоленты они могут собрать неубиваемый стул, из знаменитой соломенной шляпы — абажур, из разбитого стекла — защитное сооружение, из говна — конфету.
Свежие номера газет здесь вывешивают на стендах, чтобы все могли почитать, как в Советском Союзе.
В городе много памятников трудолюбивым колхозникам, отважным рабочим и смелым военным.
Да и живых военных в форме очень крутого цвета и пробковых шлемах встречается предостаточно.
Вьетнамцы по-своему трудолюбивы. Просыпаются рано, ложатся поздно. Где-то в промежутке между этими делами они успевают работать.
Но работа, как известно, не волк — в лес не убежит. Поэтому подобные картины не редкость. Покемарить на рабочем месте здесь в порядке вещей.
Главное, что все всегда при деле. Даже если один человек чинит мигалку, а рядом ещё пятеро дают советы как это делать лучше — считай все работают.
Причём каждый зарабатывает как может. Если в магазин не взяли, можно намутить коромысло и стать частным предпринимателем! Продавец разной хрени — очень распространённая профессия.
Кафе в центре города с каскадными террасами. Вечером отсюда можно сделать интересные кадры большого перекрёстка на длинной выдержке. Я так долго собирался это сделать, что аж забыл)).
Строгий король Ли Тхай То наблюдает за всеми.
Его памятник второй в списке обязательных остановок свадебных кортежей.
В моей коллекции порно никогда не было видюх с азиатками, потому что я не большой ценитель азиатской красоты, но многие искушённые личности утверждают, что вьетнамки — самые красивые женщины в Юго-Восточной Азии. Я не бывал в других странах ЮВА, поэтому сравнительный анализ провести не могу, но во Вьетнаме нам встречались достаточно симпатичные девушки. Рассекают такие на скутерах обутые в туфли на огромных шпильках.
Из домашних животных здесь предпочитают собак. Самый ходовой размер — не выше вьетнамской щиколотки.
И певчих птиц. Кошек здесь отчего-то не очень любят.
Не смотря на статус столицы и масштабы города, утром часто приходится слышать крики петуха, будто ты где-то в деревне.
В этом году Ханою исполнилась 1000 лет, моложе Ярославля на год. В городе по этому поводу появилось много подарков от различных городов-побратимов.
Убирать мусор или выкидывать его в урны здесь не принято. В уличных кафе весь мусор обычно выкидывают под стол, а после того как посетители уходят, его сметают на проезжую часть. Бычки, фантики, огрызки кидают на тротуар. Если скопившийся мусор можно сжечь, его жгут тут же на дороге. Вечером, когда улицы более-менее свободны, вдоль бордюров ездят уборочные машины и сгребают накопившееся за день дерьмо, чтобы завтра можно было снова мусорить. Мужик совершенно не заморачивается над тем, что разводит костерок около бензобака скутера.
Улица, параллельная той, на которой располагался наш отель, каждый вечер превращалась в ночной рынок. Движение перекрывалось около 17 часов и предприниматели начинали собирать свои палатки. Купить здесь можно много всего и очень дёшево, главное торговаться.
Палёные поло "Lacoste" и "Burberry" по 300 рублей. Очки "Ray-Ban wayfarer" по 70 рублей и много много других товаров: игрушки ручной работы, одежда малоизвестных азиатских брендов (очень неплохого качества и ярких расцветок), украшения, приблуды для айфонов и т.д.
Про еду вообще молчу.
Сок сахарного тростника продается в странных пакетах, отчего становится похоже, будто я пью физраствор из капельницы.
Вечером отправились в народный кукольный театр на воде.
На протяжении всего действа ожидали, что сейчас какой-нибудь пьяный турист из зала нырнёт в бассейн с криком «Тагиииил!»
Во время представления играют на народных инструментах. Поют. Сами шутят, сами смеются.
Но ни черта не понятно без перевода, а в программке информация очень краткая.
Куклы видавшие виды.
Вот такое представление по пояс в воде. Не поражает воображение размахом, но миленько, необычно.
А на завтра случился мой день рождения. Позавтракав супчиком с голубятиной и семенами лотоса, мы отправились гулять.
Все дома по планировке похожи на спичечные коробки: с узкими фасадами, зато высокие и уходящие далеко вглубь. За широкие фасады при строительстве приходится платить большие деньги, поэтому все экономят. На крыше каждого дома располагаются большие водные танки, то ли для подогрева воды на солнце, то ли на случай перебоев в водоснабжении.
Никто не успел понять, как на Оксане оказалось эти коромысло и шляпа, у нас оказались полные руки бананов и ананасов, а из кошелька исчезла при этом бессовестная сумма денег. Это был последний туристический развод в этой стране, мы резко стали умные и больше на уловки всяких ухарей не велись.
Дорожные знаки в стране не имеют какого-то строгого стандарта. Различных вариантов указателя пешеходного перехода я видел около десятка, причём если в городе часто встречается силуэт явно европейского мужчины в котелке, то в провинции этот силуэт на голове носит национальный головной убор — нон.
Электрификация страны проходит успешно, иногда даже слишком.
То что во Вьетнаме дёшево — факт неоспоримый. Если в Италии скутер Vespa стоит около 3000€, то во Вьетнаме по неизвестным причинам цены на них начинаются от $2000. Та же возня с айфонами и другой техникой. Другое дело, что как-то это дело всё надо растамаживать, разлочивать и т.д. По пути из аэропорта Noi Bai в Ханой на глаза попалась мне фабрика Canon. Есть подозрение, что объективы там можно выцепить по очень православной цене, но ни одного магазина фототехники я так в итоге и не посетил, всё откладывал на потом.
Компактность во всём — один из девизов этой страны, не способной похвастаться огромными территориями. Железнодорожное полотно проходит буквально в трёх шагах от жилых домов и магазинов.
Вьетнамский язык отдельная тема. Я всегда стараюсь в поездках учить и использовать максимально возможное количество полезных местных слов и фраз. Так и людям приятнее, и веселее. В Азии мой метод потерпел фиаско. Разговорник не поможет разобраться с какой интонацией нужно произносить то или иное слово, а во многих языках, в частности во вьетнамском — это крайне важно. Даже приветствие «синь тяо» произнесённое не с тем ударением означает уже какое-то мясное блюдо. Страсть разбивать все слова на слоги доводит до того, что название своей страны они пишут в два слова, а фамилию вождя советской революции через дефис.
Сходили в Военный музей.
Чем больше узнаёшь историю Вьетнама, тем больше укрепляешься во мнении, что вся история страны — сплошная война.
Без Хо Ши Мина никуда.
Флагшток, построенный в 1812 году, высотой 33,4 метра.
Сверху открывается отличный вид на окрестности.
Камбоджийские студенты приехали на экскурсию. Все в чёрных костюмах и галстуках, а на улице жара 27 градусов.
Сбитые американские трофеи.
Советский танк Т-54.
Схема партизанских тоннелей в укрепрайоне Кучи. О них я расскажу в одной из следующих статей.
Мавзолей Хо Ши Мина был закрыт. У трупа выходной. Ну, не очень-то и хотелось, потому что для всех посетителей обязателен строгий дресс-код (наши шорты и юбка не прокатили бы) и просмотр занудного получасового кинофильма о жизни вьетнамского лидера на вьетнамском же языке.
Хо Ши Мин скончался 2 сентября 1969 года и завещал кремировать себя, развеяв останки над Вьетнамом, однако его преемник Ле Зуан принял иное решение. Первоначально набальзамированное тело Хо Ши Мина находилось в секретном месте, чтобы сохранить его от американских бомбардировок в ходе Вьетнамской войны, а после выхода США из войны в 1973 году началось строительство мавзолея. 29 августа 1975 года он был торжественно открыт. Дядюшка Хо мумифицирован по той же технологии, что и Владимир Ильич Ленин, разработанной доктором Збарским.
В музей Хо Ши Мина мы не пошли. Скажем так, это не самая интересующая нас историческая личность.
Зато сад в окрестностях музея и мавзолея великолепен, и это великолепие поддерживается ежедневно и скурпулезно. Никаких газонокосилок, только ручная прополка.
Всюду поют птицы, а дома в это время метёт метель.
Смотришь — обычный серый бетонный столб, голову поднимешь — пальма.
Ну, назвался груздем, в смысле столбом, держи провода.
Каждый фотограф знает, чтобы привлечь рыбу для снимка, надо всего лишь плюнуть в воду. Рыба тупая, сразу ринется жрать слюни.
Вьетнамцы этого не знали. А когда увидели что это работает, заплевали весь пруд от радости.
В саду зреет помело. Или грейпфрут. Пока не попробуешь, не поймёшь.
Президентский дворец.
Во всех странах водный гиацинт считают сорняком и беспощадно уничтожают, а во Вьетнаме, как мы уже выяснили, не бывает бесполезных вещей. Его используют в декоративных целях, им кормят скот, из него делают освежитель воздуха и плетут прочные корзины.
Пошли кататься на велолебедях по самому большому водоёму Ханоя — озеру Хотэй.
Прокатались до вечера втроём: я, Zanoza и старый друг Джон Джеймисон.
А как стемнело, отправились отмечать мой день рождения на самую ресторанонасыщенную улицу Ma Mai. Взяли кальмаров, жареных лягушек, бутылочку рисовой и гуавового сока (просто сногсшибательный напиток). Рис всему голова и подаётся к большинству блюд. Вьетнамское слово "com" имеет два значения: «вареный рис» и «еда», я думаю это уже о многом говорит. Если честно, гастрономическая составляющая этого путешествия интересовала меня чуть ли не больше всех остальных факторов. Тот факт, что вьетнамцы едят почти всё, что только можно прожевать, мне был очень интересен и при первой же возможности, я пробовал новые блюда. Хотя Вьетнам считается одной из наиболее безопасных в плане гигиены стран в Юго-Восточной Азии, всё равно риск травануться незримо витает вокруг, особенно когда ты видишь как повара разделывают мясо прямо на улице отгоняя мух тесаком, а тарелки моют тут же на тротуаре в тазике.
Чтобы немного обезопасить свои желудки от возможных последствий мы рьяно пользовали «Санитель» и употребляли большое количество крепких алкогольных напитков. Не для бухача ради, токмо чтоб днище не прорвало. Удивительно, но рисовая водка в маленьких бутылочках имеет крепость 29,5 градусов, а в больших 33°. Настойки на змеях, морских коньках, варанах и прочих вкусностях неизменно обещают, что шишка у вас будет дымиться круглые сутки.
Здесь не существует такой проблемы как отсутствие свободных столиков в кафе. Если вы придёте в кафе и не найдёте где присесть, вам тут же вынесут из подсобки новый столик, отгонят пару чьих-то скутеров в сторонку и усадят вас. Ну или выдадут коврик.
Развлечений тут прямо скажем не много и наиболее почитаемое у местных — пожрать. Собраться вечером огромной компашкой и основательно так на несколько часов засесть в уличной кафешке, поглощая в неимоверных количествах еду и пиво. Дома, похоже никто не готовит. Вдоль тротуаров с заходом солнца вырастают целые ресторанные кварталы с лилипутскими столиками и стульчиками из «Детского мира», тут же стоят котлы, мангалы, ведра с углями, всё шкворчит, готовится за пару минут и подаётся к столу. Уличные кафе обычно специализируются на одном-двух блюдах. Где-то подают только суп-лапшу с говядиной (phở bò) в огромных тарелках-тазах, где-то только с курицей (phở gà), где-то жарят рис, в других кафе подают нэмы — жареные рулетики с различными начинками.
На месте пивной, в которую мы зашли по пути, днём был ремонт скутеров. С заходом солнца ремонтная мастерская, как оборотень, превратилась в гаштет. Причём в меню был только один вид пива и больше ничего, даже закусок нет. Но от клиентов не было отбоя, потому что пиво в кафе продавалось по 6 тысяч донгов за бутылку, при том, что в магазине оно стоит 10. Как местным умельцам удаются такие финансовые выкрутасы, понять сложно. Залудив по несколько бутылок пенного, неожиданно наладили контакт с шайкой малолетних хулиганов, по видимости являвшимися детьми хозяина заведения. Мы угощали их жвачкой, пытались общаться с помощью разговорника, научили их свистеть в пустую бутылку и фотографировались. Дети были в восторге, туристы за соседними столиками тоже, пока папка не загнал малышню спать.
А меня всё тянуло в народ. Хотелось чего-то национального, колоритного, адового.
Завалились в уличную кафешку, специализировавшуюся на морепродуктах и всяческих гадах, которые мокнут тут же на улице в тазиках и аквариумах. Потыкали пальцами во всё подряд и под вторую бутылочку рисовой съели виноградных улиток, устриц, креветок и несколько нэмов с крабом.
А потом уже были катиния на лианах.
Ночная прогулка около Хоан Кьем. И около часа мы не могли попасть в отель, потому что я заплутал между улицами Луонг Вань Кан, Вань Кан и Хань Кан. Работники гостиницы, чтобы не занимать комнаты, спали прямо на полу в холле, кто на ресепшне, кто храпел за барной стойкой. Скутер был припаркован тут же, в кухне.
На следующий день наши ряды пополнили подоспевшие из Москвы девушки, которых мы тут же потащили на променад. Обнаружив на карте Красную реку, я отчего-то решил, что там обязательно должны быть красивая набережная, где мы сможем деловито фланировать или посидеть в кафе с замечательным видом на воду.
В реальности попали мы в самые настоящие трущобы. Мало кто из туристов сюда забредает.
Живущие на лодках люди бросали мусор прямо в реку и гоняли на выпас своих индюков.
Милые тётеньки раскладывали зелёные бананы на солнце, чтобы они дозревали. Меня чуть не покусала стайка бродячих собак и мы решили вернуться ближе к туристическим тропам.
В нашем отеле забронировали двухдневную экскурсию в залив Халонг на завтра. Были варианты двухдневного и трёхдневного тура, с ночёвкой на корабле или в отеле на острове, за 69 и за 129 долларов с носа. Менеджер в отеле на смеси вьетнамского и английского донёс до нас мысль, что лучше всего ночевать на корабле и переплачивать нет смысла. Послушались его, он скинул нам по 9 баксов с каждого, заказали тур и двинулись дальше бороздить просторы вьетнамской столицы. Удивились, что наряду с парикмахерскими, витрины которых делают прозрачными, чтобы завлекать народ с улицы, во Вьетнаме прозрачные витрины и у стоматологических кабинетов. И все прохожие с улицы могут наблюдать как дантист ковыряет твою развалившуюся пломбу или удаляет кариес.
С религией у вьетнамцев отношения с одной стороны очень сложные, а с другой очень простые.
Здесь распространены все основные веры, от православия и буддизма до конфуцианства, но все они в то же время каким-то образом органично вплетены в симбиоз с древним полуязыческим поклонением предкам, о котором я подробнее расскажу в другой раз.
Прогулялись по самой гламурной улице до оперного театра. Тут на каждом углу проходят рекламные съёмки, девчонки-модели в платьях с не по-вьетнамски широкими глазами и длинными ногами, бутики, то сё. Нашли кафе-мороженое, в которое можно заезжать прямо на мотобайке.
Везде развешаны жизнеутверждающие лозунги, серпы с молотками.
И неизменный дядюшка Хо заботится о своём народе.
Отужинать пошли в местное кафе, чтобы попробовать распространённый вариант ужина — lẩu или hot pot по-английски. На компанию берётся маленькая горелка на сухом спирте, ставится посреди стола, а на ней либо кипятится вода в котелке, либо греется сковорода. Мы взяли поднос тонко нарезанного мяса с овощами и сами себе его жарили. Вьетнамцы сплошь и рядом ужинают так в компании. Каждый может сам контролировать степень прожарки своего мяса и выбирать с каким соусом его есть. Самый универсальный и простой соус — выдавленный сок парочки зелёных кумкватов, смешанный с солью, чёрным перцем и мелко порезанным перцем чили. Изумительно сочетается со всем от говядины до креветок. Вместо кумкватов можно использовать и лимоны, и лаймы, полагаю. Пока жарили себе ужин, все вспотели. Девочки сказали, что больше на такую развлекуху не подпишутся, ибо они в отпуск не готовить приехали. А мне понравилось.
Утром рассчитались в отеле и погрузились в микроавтобус, на котором мы тряслись около пяти часов по не самым ровным дорогам, пока не приехали в
Халонг — место, где дракон спустился в море, а мы отожгли
