...Проход на перрон и выход с него контролируется небдительными билетёрами, которые должны контролировать наличие билетов у входящих – а билеты у выходящих отбирают и бросают в короб-урну. Не отдавайте, а то лишитесь билета – сувенира на память.

Внутри, под старыми навесами, пять платформ и десяток путей принимают с раннего утра до вечера десятки приходящих и отходящих поездов – как пригородных, так и дальнего следования. Залов ожидания имеется два. С нашей точки зрения, это просто пародии на залы ожидания – Мужской Зал Ожидания и Женский Зал Ожидания. Довольно загаженные комнатки с каменными (цементными) скамейками, на которых сидят, соответственно, человек по десять мужиков и дам соответственно. В каждом зале есть лампа дневного света и кран с загаженной раковиной. Больше там ничего нет, поэтому зачем там сидеть – непонятно.

Есть ещё зал ожидания для монахов. Вход в него отдельный, с «левой» стороны вокзала, ещё дальше, чем Cloak Room.
Приятнее сидеть в буфете. В нём вы можете приобрести газировку почти по госцене, пирожки, а также чай в крошечной чашечке за 30 рупий с молоком и сахаром. Огромное меню на пятьдесят блюд с их ценами украшает стену. Названия блюд приведены только на сингальском языке.

На каждой платформе есть сиденья человек на пятьдесят. Если поезда опаздывают, на нужной платформе места заняты, но на других можно посидеть на свежем воздухе, посмотреть на старинные лестницы, мосты над путями, по которым сто лет назад ходили всякие сэры и пэры...
Туалетов на вокзале две пары. Есть обычный, для народа, мужской и женский, платный (20 рупий). Есть ещё и «Tourist toilet», его сущность разведать не удалось – он постоянно заперт и открывается, наверное, только к приезду иностранных вип-делегаций.

Несколько ларьков на платфомах продают газировки, фрукты и печенье – уже по завышенным ценам. Если поезд ещё не скоро, выйдите в город и затарьтесь съедобной продукцией.

Поезда имеют свойство подавать незадолго перед отправлением. Даже за пять минут до появления поезда его может ещё не быть в пределах видимости. Случается, что и опаздывают поезда с отправленем, но не всегда.
Когда поезд подходит, — если это поезд с вагонами третьего класса, пассажиры начинают ещё на ходу облеплять и лезть в его всегда открытые двери. Стараясь захватить место у окна или любое сидячие. Вступайте и вы в бой за места. Имеет смысл сунуть в окно, чтобы занять место, какую-нибудь вещь – предмет одежды, шапку, ребёнка или подругу, если у вас есть таковые. По крайней мере, так поступают местные жители.

Электронных табло на вокзале нет. Время от времени диктор объявляет (на сингальском) отправление, прибытие или опоздание каких-то поездов. Некоторые, особо популярные среди туристов, поезда, могут объявить и по-английски. Не электронное, а пластмассовое табло отправления поездов (с ручной заменой цифр) висит при входе на платформы, в одной из кассовых ниш (оно видно тем, кто ещё находится снаружи вокзала и ещё не вошёл на платформы). Там указывается время ближайших поездов и номера платформ, с которых они отправятся.

Сами народные поезда не имеют вывесок и табло, указывающих их станцию назначения. Внутри тоже никаких табло и объявлений по громкой связи нет.

Ночью вокзал совершенно закрыт. Вся привокзальная площадь вымирает. Снаружи нет ни одной лавки, ни одной койки. После отправления последнего ночного поезда в 23 часа, и до появления на посадку первого утреннего поезда (4 утра), жизнь на вокзале невозможна! Ни кассы, ни ларьки, ни туалеты недоступны трудящимся. На автобусных остановках перед вокзалом есть сиденья (топчаны), но они металлические и без спинки: уснул – упал. Комнат отдыха на этом вокзале тоже нет. Лавки и магазины поблизости закрыты все! И только одна столовая с рисом, чаем и макаронами, и один ларёк с фруктами (слева, если стоять лицом к вокзалу) лишь они обслуживают покупателей. Всё сделано, чтобы затруднить бичевание. И лишь десяток вконец опустившихся бомжей лежат, в тени, по углам привокзальной площади, источая некоторый запах. Впрочем, пахнут они меньше, чем их коллеги с Комсомольской площади, и выглядят они лучше и здоровее своих северных пропитых коллег.

Солдаты и милиционеры зорко следят и ночью за соблюденем порядка.