Прошлый пост каким-то грустным получился и правильно, грусти в этих краях хоть отбавляй, хотя сельские пейзажи то и дело глаз радуют. Умели же наши пращуры выбирать места для своих поселений!
В этот раз постараюсь вас побаловать хотя бы красивыми пасторалями, надеюсь, будет не так тоскливо.
1.
Оставляем за спинами Введенский храм, но не прощаемся, он еще долго будет издали за нами наблюдать и дорогу указывать, а пока тропинка нас уводит куда-то вниз через заросли шиповника, туда, где начинается небольшой овражек. Тропинка ведет, а любопытство подгоняет, за овражком есть деревня Заовраг, туда и держим путь.
2.
По оврагу когда-то проходила дорога, соединяющая Подрелье и Заовраг, поэтому дно его до сих пор вполне проходимое.
3.
От процветающего некогда Подрелья остался один единственный дом, принадлежащий когда-то некому гражданину Захарову. Еще пишут, что в этом доме жил Герой Советского Союза Зонов В.Н.
Домик приютился на окраине села и на отшибе, на самом берегу крутого склона, это уединение и позволило ему продержаться дольше остальных, но и здесь без своего хозяина его ждет та же участь, что и остальное село.
4.
Оказывается, у этого оврага есть имя, в народе его прозвали Шубихой.
Дядя Сима рассказывает: "В былые зимы склоны оврага переметало так, что снежные барханы почти соединялись где-то там наверху, словно укрывая теплой шубой детишек, которые семенили по дну оврага, спеша в школу. Вот и прозвали овраг Шубихой, потому что здесь всегда было теплее, чем снаружи, будто под снежной шубой прятались дети от январских морозов".
Спускаемся ниже, склоны становятся круче и выше, будто надвигаются друг на друга.
Над нами нависает еще одно разрушенное строение.
5.
Дно Шубихи каменистое, а из склонов выступают скальные останцы. Это остатки деятельности ледника, который 200000 лет назад и образовал высокие, кое-где скалистые берега нашей реки Вятки, говорят, русло реки и есть та самая граница, на которой остановился ледник, а затем он начал таять и отступать обратно на север.
6.
Я не спелеолог, но все равно люблю заглядывать в разные там норы и пещерки, а вдруг, там окажется что-либо интересное.
7.
Вскоре мы спустились к просторному устью оврага, здесь соединяются вместе еще два его рукава, а стекающая со всей округи талая вода образует на дне Шубихи шумный ручей, который весело журчит, убегая дальше под уклон в сторону Вятки.
Под склоном мы обнаружили ухоженный родник, здесь же за ручьем, на остром мысу образуемым крутыми склонами примостился крайний двор Заовражья.
8.
Я почувствовал, что за нами пристально наблюдают.
Из-за ограды на нас с подозрением взирал невесть откуда взявшийся хозяин усадьбы. Под его тяжелым взглядом я был готов поклясться, что все рассказы про упырей и вурдалаков - чистая правда, а по недоброму прищуру было понятно, что он принял нас за тех и за других вместе взятых, но пока не мог определиться, к какому подвиду нечисти мы относимся.
Рядом с мужичком весело заигрывал песик, он-то сразу понял, что мы вполне живые и вовсе неопасные. Песик, радостно виляя хвостом увязался за нами, он, позабыв про хозяина, проводил нас через всю деревню до самой околицы.
9.
Теперь мы снова шли вверх, а овраг постепенно превращался в деревенскую улицу.
Нижние дворы спускаются уступами вниз к подножью. Домишки, укрепившиеся на крутых склонах, нависают друг над другом окруженные каскадами аккуратных грядок, со стороны напоминают типичный кавказский поселок.
Деревню Заовраг можно назвать жилой очень условно, постоянных жителей не так давно числилось всего семь человек, теперь, наверное, и того меньше. А когда-то здесь была своя школа.
10.
Жизнь в Заовраге оживает только летом, когда сюда съезжаются шумные дачники. Места здесь очень красивые, но труднодоступные. Во многих дворах раскинулись шикарные кедры и вересковые кустики.
А пока в деревне царит запустение и тишина. На въезде в деревню, словно суровый страж, охраняет устоявшийся покой дремучая береза.
11.
Многие избы хранят следы былого благополучия.
12.
Вдоль просторной улицы раскинулись крепкие когда-то крестьянские усадьбы. Без хозяйского ухода добротные дома друг за другом превращаются в жалкие халупы.
13.
Где-то рядом, за соседним перелеском, между ближайшими оврагами спрятались еще два-три дома - там деревня Вершинята.
14.
Дядя Сима не устает показывать направления, перечисляя имена исчезнувших деревень - Кашкины, Голыши, Вересенки...
15.
В конце улицы маячит новенькая крыша современного коттеджа. Хозяин оттяпал добрую половину улицы, вкопав в самом ее центре столбы для будущего забора. Я почему-то не удивляюсь, ведь в нашей стране земли настолько мало, что на всех ее не хватает, особенно в вымирающих деревнях. Что поделаешь, приходится свои дворы за счет "ничейных" улиц расширять.
16.
Наверное, предприимчивый землевладелец отчетливо предвидит светлое будущее и ждет не дождется того момента, когда здесь снова станет тесновато, вот и решил, пока не поздно бесхозные земли к рукам прибрать. Может шлагбаум тут поставит?
На одном из домов неплохо сохранилась красивая резьба.
17.
Множество мелких элементов, я в городе не видел такого стиля.
18.
Песик безошибочно провел нас мимо широченных луж и топких проталин, здесь на краю деревни мы и распрощались.
19.
Дальше дорога убегает куда-то в поля, теряясь среди холмов и перелесков.
20.
Снег только сошел. Вода собираясь в ручейки тут и там перемывает дорогу, то и дело превращая ее в небольшие болотца. А мы, перепрыгивая через лужицы, радуемся весенней свежести.
21.
Я бы давно заблудился в этих лугах и рощах, если бы не наш надежный ориентир.
Введенский храм виден со всей округи, как бы далеко мы от него не уходили.
22.
Мне думается, исчезнет колокольня Введенской церкви, и вся местность вокруг непременно осиротеет, раздробится на множество несвязанных между собой участков, превратится, в конечном счете, в обыкновенный лесной край, каких много вокруг.
23.
А пока связующая ось еще крепко удерживает закрутившийся вокруг себя водоворот истории, событий и множества прожитых жизней.
24.
Я безнадежно отстал от своих спутников, то и дело останавливаюсь, чтобы еще раз полюбоваться на уже далекое Подрельское чудо. И чем дальше мы уходим, тем вернее его купола превращаются в зыбкую синеющую дымку, неумолимо сливаясь в единое целое с вятскими голубеющими просторами.
25.
Дядя Сима, несмотря на свои за восемьдесят, браво вышагивает по расползающимся лужицам, шлепает по грязи, перепрыгивая через глубокие колеи. Его спина все время маячит где-то впереди.
Просторные когда-то поля густо затянул молодой березняк, кое-где на месте свежей поросли уже играют с ветрами целые березовые рощи. Тайга неумолимо наступает, мы становимся живыми свидетелями того, как на наших глазах исчезают все плоды многовекового труда человеческого.
А может, так оно и должно быть? Чтобы выжить Россия должна полностью исчезнуть, сгинуть в дремучих лесах, заново переродиться и только после этого обрести былое величие!
26.
Разглядывая губернские карты 19-го века, с удивлением понимаю, что двести лет назад заблудиться в наших дремучих лесах было намного сложнее, чем сейчас, жизнь здесь просто кипела. Деревня на деревне, село на селе, сети дорог и разноцветные пятна полей.
Кажется, наш дядя Сима вконец заблудился, родные места изменились до неузнаваемости.
Где-то здесь, в одном из лесов, за бурной растительностью спряталось от посторонних глаз большое старинное кладбище, на котором упокоилось множество родов, основателей этих селений, тех деревень, которые ушли куда-то вслед за своими жителями, за разъехавшимися по всему свету родными фамилиями.
27.
Наконец, между стволами появились первые могильные камни.
28.
Кладбище очень большое и старинное. Среди древних надгробий полно современных. Многие выходцы из этих мест желают упокоиться именно среди своих предков.
29.
В глубине леса до сих пор царит зимняя прохлада, а снега еще по колено, дальше мы не пошли.
Дядя Сима торжественно выполнил свою миссию, он высадил на могилках принесенные с собой саженцы дубков, кое-где раскидал проросшие желуди, присыпав их прошлогодней листвой. Это все, что он еще может сделать для своих родителей, которые строго глядят с фотографий на взрослого сына, как на маленького, а мальчик Сима давным-давно стал старше собственного отца.
30.
После церемонии посадки деревьев мы поспешили из морозного леса обратно на солнечную опушку.
Наша задача выполнена не в полном объеме, в рюкзаке остался еще один дубок, этот саженец особый, он для родной деревни Зоновщина. Туда мы и держим наш дальнейший путь.
31.
И снова за спиной маячат купола Введенского храма. Мы описали огромную дугу протяженность с десяток верст и наша окружность, наконец, должна замкнуться в том месте, где раскинулась одна из самых крупных деревень этих мест - Зоновщина.
32.
Зоновщина деревня особенная, во-первых потому, что она единственная из каким-то чудом выживших деревень, хотя и с большими потерями, но все же.
Во-вторых, если в соседнем Подрелье раскольнической веры придерживалась лишь небольшая часть населения, то в Зоновщине почти все жители считали себя старообрядцами. В Подрельскую церковь староверы не ходили, в Зоновщине у них был свой молельный дом и даже старообрядческая школа.
33.
И в третьих, считается, что фамилия Зоновы разошлась по всей Вятке именно из этого места. Так что если вы и есть обладатель этой фамилии, знайте, ваши предки наверняка выходцы из этой чудесной деревни, ваша Родина здесь.
34.
Вот мы и на месте.
В который раз за сегодняшний день передо мной вместо щупленького старичка вдруг появляется маленький мальчик Сима в коротеньких штанишках. Он, то бежит вприпрыжку вдоль веселого ручейка, подгоняя веточкой кораблик, сделанный из кусочка сосновой коры, то, вцепившись в рукоять плуга на пару с приятелем, подлетает выше головы, наскочив лемехом на спрятавшийся в пашне камень, то семенит с друзьями-одноклассниками в сельскую школу по дну овражка Шубихи, начинающегося аккурат возле его двора...
...На месте Симиного дома теперь пустая поляна, да чья-то грядка. Дубок, высаженный года три назад, уже подрос, а сегодня мы посадили еще один.
35.
Для чего это делается? Наверное, для того, чтобы оставить о себе долгую память. Исчезнут последние покосившиеся избы и эта деревня, но вырастут здесь могучие дубы-великаны, со временем они дадут новое потомство и будет на этом высоком холме, шуметь беспокойной звонкой листвой молодая дубрава.
36.
Отступают льды, идет весна. Тает деревенский снег, оставаясь до самого конца идеально чистым. Уходят снега для того, чтобы уступить место новой жизни. Растает без остатка и святая Русь, как белый снег, но не умрет - утечет с вешними ручьями, прольется дождем и растворится в утренних туманах, но лишь затем, чтобы возродиться вновь, чтобы вернуться и дать жизнь ручьям, рекам да деревенским полям, бескрайним лесам да Симиной дубраве, стране Вятской и воскресающей России.
37.
Часть 1. 
Умирающая Русь. Село Подрелье
