предыдущая часть — 
Шокирующая Африка. В память о тутси...
А вы слышали, что в Руанде есть фольклорная деревня, вроде как с названием "Иби Ивасу", где самодеятельные артисты танцуют африканские танцы и бьют в барабаны?
А мы слышали. В каком направлении было её искать, оставалось не выясненным. Вот и начали планомерные поиски, выспрашивая в отеле, у водителей автобусов, у полицейских и просто у местной интеллигенции, кто хоть что — то смыслил в английском. Оказалось, что не так уж страшно не знать французский, и мы перестали над ним думать. Но дело не двигалось ни как и деревня казалась ещё таинственнее и желаннее.
Деревню со странным названием не знал никто. Тогда решили, что свободное время в Руанде мы должны посвятить просто её осмотру, а для этого поехали в г. Мусанзе, на север страны, где в Park National des Volcanes обитают 7 семей горных горилл. А вдруг гориллы нынче даром!
Район нашего следования назывался Virunga, что и в Уганде, только сейчас мы находились по другую сторону вулканов на стороне Руанды.
Автобус тяжело шёл в горы, начался ливень. Дождевая завеса мгновенно скрыла всю красоту пейзажа, дворники на стёклах заливало потоками, водитель вёл машину по наитию.
Погода в горах отличается от погоды у предгорья. Здесь уже сезон дождей в разгаре, а там, внизу, всё только начинается, постепенно набирая обороты.
И тут мы увидели горилл у дороги! Огромные, коричневые, они горбато стояли, не двигаясь. Искусно вырезанные из дерева в полный рост, служили указателями туристических троп. Жаль! А уж мы, поверили!
Здесь всё поставлено на горных приматов, и в сравнении с Угандой, всё как-то обыграно. А горилл показывают одних и тех же с обеих сторон вулканов, если, конечно найдут, а не найдут, так кто ж виноват? Но уж если вы всё-таки решили за 500 дол. увидеть столь редкую обезьяну, то лучше это сделать в Руанде. Порядка больше, а цена едина.
Здесь в н/п Virunga, имеется талмуд, ещё со времён Дайан Фосси, в котором записаны все животные, проживающие в парке. Их приметы, особенности характера, повадки, возраст, параметры и, конечно, имена. Ведётся тщательный учёт приматов, которые благодаря заботе отважной женщины, значительно увеличили свою популяцию. Рождение детёныша празднуется всем миром. Здесь, на границе трёх стран проживает половина всех горилл на земле. Но их ареал обитания столь обширен, что походить за ними, придётся.
Наконец-то мы в Мусанзе, а дождь не прекращался и планомерно поливал этот, бурлящий потоками и блестящий лужами, город. Влезли в свои дождевики и от того, что никуда не спешим и нам просто нечего делать, сфотографировали себя в витрине,
зашли неспешно отобедать в харчевне через дорогу, узнали цену на горилл, которая нам не понравилась, а потом направились в магазин сувениров.
Стоп! На дороге стоял стенд с намалёванными барабанами и пляшущими в дикой пляске, людьми. А сверху приписка: Ibu Iwacu copabu.
Вот это да! Мы прямо на неё наступили, на нашу деревню! Только на французском она произносилась, как Ибу Иваджю. Ошибка в нашем названии, была серьёзной, оттого нас и не понимали. Невероятно, но радости не было предела. Здесь же в магазине сувениров продавец, на понятном для нас языке, всё пояснил, рассказал, и про обезьян тоже.
Что бы попасть в Ибу Иваджю поехали в д. Киниги, совсем недалеко, но выйти спокойно из автобуса у нас не получилось. У мотоциклистов «охота на белых», каждый держал наготове шлем у нас над головой, и при первом же согласном кивке, самый удачливый, нахлобучил его на меня.
Снять его просто не дали и закрыли «забрало». Дождь тарабанил по пластику, а под подбородком уже застегнули ремешок. Отбиваться было бессмысленно и мы сквозь шум дождя, "заказали" Ибу Иваджю. Как в такой ливень на мото? Сиденье мокрое, дорога скользкая. Как — нибудь!
Ноги замёрзли доверху, мы ж почти босиком, ведь в Кигали солнце и тепло. Кто ж знал такую беду? Что деревня отыщется! Да уже и смеркается. Надо ехать.
Ветер казался ледяным. Я боялась, что свалюсь с мотосейко замерзая, как курица в мороз с насеста. Сжалась в комок, зубы мелко стучали, струйки дождя заливались за шиворот, стекая со шлема, леденя и без того замёрзшее тело.
На моём водителе была тёплая куртка и плотный дождевик, ему не было дела до полураздетой пассажирки, здесь (как и везде) главное взять с вас деньги. А куда вас привезут, удобно ли вам, тепло ли, а может вы до нитки промокли и завтра попадёте в госпиталь, это уже вопрос второй. Здесь не принято заботиться. В общем, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Вас могут ночью повезти в банк, зная, что он закрыт, в выходной день отвезти в музей, будучи уверенным, что туда вы не попадёте, привезти в нац. парк, куда въезд на мотоцикле запрещён, и за все эти «пакости» брать с вас деньги.
Но в деревню мы всё — таки приехали и пошли по, не аккуратно набросанным, лавовым камням. Ноги скользили, норовя уронить напряжённое тело, и тут кто-то осторожно взял меня под руку. Подумав, что это мотоциклист решил услужить, даже не обернулась. А потом кончился дождь, и я подняла глаза к небу. Надо мной был огромный зонт.
Быстро повернувшись, встретилась взглядом с незнакомцем. Он был в «стельку»… не трезв. Свежие пары алкоголя били в нос. Я отпрянула, замахав руками. Тот быстро сообразил, что денег ему не дадут за излишек выпитого, и переметнулся в надежде к «дорогой Наталии». А надо мной вновь пошёл дождь и впереди не было просвета.
Байкеры остались нас ждать. Повсюду разбросаны хижины, но чувствовалось, что это не те, что надо, а те, что надо оказались за плетёной оградой, стоящие полукругом по периметру бетонированной площадки.
Ухоженная территория, аккуратные травяные крыши подстрижены и фасонно выведены.
У ворот при входе нас встречал сотрудник данного культурного центра. На все вопросы он отвечал только положительно и только он был трезв.
Все остальные сотрудники этого заведения пребывали в эйфории.
Смеркалось, вулканы накрывала ночь, граница с Угандой и Конго – рукой подать. Настоящий могущественный лес, гулко шумел. Дождь был не умолим.
А мы зрелищ хотим! Можно без хлеба.
Нас пригласили в большую концертную хижину, предложив переобуться в сухую обувь. Свои слипшиеся мокрые дождевики разбросали на циновках. Принесли свечи, усадили на кожаные тумбы и мы стали ждать артистов, за которыми уже послали, а проживали они совсем рядом, в тех хибарах, что мимо прошли.
Первым появился дедушка в пиджаке на одной пуговице, босиком и в совершенно драной шляпе. Не аккуратная, седая поросль на лице придавала ему «бомжеватый» вид. Он бодро и долго нас приветствовал, еле стоя на ногах. Был явно пьян, но его никто не выставлял, а я уже хотела сделать это сама, но хорошо, что не успела. Оказался отец семейства восьмидесяти лет и его надо было уважать в любом состоянии. Ведь прожить 80 лет в Африке без надлежащей медицинской помощи, это как у нас 150 с нашей медициной!
Внезапно в хижину вбежал полуголый человек с вытаращенными глазами и что-то закричал пьяным голосом.
Мы вздрогнули, испугавшись, а зря. Это было начало концерта.
Поочерёдно вбегали люди в разной степени опьянения и дико выплясывали, что вздумается.
Тащили барабаны, стуча по кожаной обтяжке. В их сумасшедшем танце не было ни капли профессионализма, даже элементарной стройности. Оголённые чёрные тела перетянуты ремнями, поддерживающими синие юбки, блестели в свете свечей.
Увешанные бусами и браслетами, они скакали, прыгали и кричали под неистовый бой барабанов, время от времени сверкая красными труселями.
Первоначальный шок прошёл и мы, не стесняясь, хохотали над стариком, который всё время мешал, пытаясь нам позировать и закрывал собою "амбразуру", то бишь объектив. Попросить отойти его в сторону, не получалось, французский лексикон был беден, а каждый жест моей руки воспринимался, как сигнал к действию, дедушка был не утомим. Он у меня в каждом кадре на фоне собственной танцующей семьи.
Хохотали над беснующейся в диком танце пьяной толпой, сверкающей глазами и белыми зубами.
А особенно хохотали над собой. Это ж надо было так поддаться на провокацию и приехать из далекА – далЁка, по горам по долам, несмотря на бесконечный дождь и холод, в эту пьяную деревню!
Радовало одно, что сговорились по 20 дол. с каждого. И мы пошли танцевать. А что было делать?
Обвязанные платками, ритмично двигались под барабанный грохот, пока сил хватало,
а потом обессиленные плюхнулись на циновки. Но расслабиться нам не дал человек в белом, который появился внезапно откуда — то из – за толпы и был представлен, как король традиционной музыки.
Мы сразу настроились на серьёзное прослушивание, но поняв, что этот «король» больше двух нот не поёт и не играет, покатились со смеху пуще прежнего, просто до икОты. Мы уже не могли остановиться.
Густо пахло алкоголем и из темноты выполз на четвереньках новый участник программы. На нём была медвежья высокая шапка, а на голом теле кусок шкуры леопарда. Сверкая бешено глазами, он пялился по сторонам и двигался прямо к нам.
Подруга начала первой.
— Кто это? И что ему надо?
— Наверное, медведь!
— А может леопард?
Перед «мордой» неопознанного животного упал пучок травы, которую он быстро стал заталкивать в рот, натурально жуя и глотая. Что-то жуткое было во взгляде, мы притихли. Человек на четвереньках рычал на нас, жрал траву, сверкая взглядом.
И мы взмолились!
— Отпустите нас, пожалуйста! Мы «домой» хотим, в Кигали. Возьмите с нас по 20 дол. и уберите этого человека.
Было ощущение, что развесёлая семейка готова плясать всю ночь. А человек в медвежьей шапке, мог бы съесть ни один мешок травы!
Загадку ползающего человека сами так и не отгадали, только сотрудник центра внёс ясность, что это была горилла! А то, что в шкуре леопарда, так то ж понятно, гориллы под охраной, а кусок леопардовой шкуры под рукой. В общем, что было, то и привязали.
Провожали нас под дикие африканские танцы и зажигательный бой барабанов.
Здесь, на границе трёх государств, у подножия трёх вулканов, в тёмную дождливую ночь, целая деревня, в бликах свечей, дико плясала только для нас двоих. А те гориллы, что в лесу, нам просто завидовали.
Байкеры ждали за воротами, из придорожных хижин выходили жители сказать «до свиданья, мзунгу!». Трезвых не было и ещё три дня не будет, пока 40 дол. не закончатся.
За наше здоровье!
Настроение отличное, но очень хотелось в Кигали, в наш уютный номер с мягкими кроватями и с завтраком на утро.
Мотоциклисты аккуратно выбирали дорогу, раскисшую напрочь за последние 3 часа, тянуло дымком очагов, в жилищах готовили скудный ужин, а нам ещё ехать да ехать. По обочинам двигались люди с цветными огромными зонтами и дождь им не помеха. Опасная скользкая дорога виражами шла по лесу. Привыкаем!
А в Муссанзе нас подвезли к уже уходящему последнему автобусу в Кигали.
В 12 ночи были на месте. Перебежав дорогу к своему гестхаузу, заказали ужин в ресторанчике, что рядом. Нас била мелкая дрожь. Напряжение от опасной дороги требовало разрешения. По 100 грамм джина были просто необходимы. Болели мышцы живота. Да, давно мы так не хохотали!
следующая часть — Шокирующая Африка. Страны, как люди,со своей судьбою и бедой
