Рейс Ханой–Хошимин пользуется бешеной популярностью. Свободные места если и бывают, то на самолётах Вьетнамских авиалиний, поскольку они стоят дороже. На наш рейс лоукостера Jetstar, последний на сегодня, были проданы все билеты. Кроме нас на рейсе было всего трое европейцев: две девушки скандинавской внешности в хвосте самолёта и пилот, что прямо скажем воодушевляло.
Вьетнамцы ведут себя в самолёте достаточно диковато: не знают как застёгивается ремень безопасности, предпочитают не сдавать вещи в багаж и все свои баулы тащат в салон, распихивая их во все возможные углы и щели, и принципиально не запирают дверь в туалете, предпочитая караулить момент, когда кто-то начнёт открывать её, чтобы судорожно захлопнуться обратно. Большинство из них, как видно, летают либо совсем редко, либо впервые, при этом очень нервно дёргая коленками и ковыряя в носу.
В Хошимине к нашему прилёту было темно, поздно и жарко. Жарче, чем на севере, градусов на 5-7. Меня об этом предупреждал ещё в Ханое какой-то одинокий растаман из нашего отеля. «Чувак, — сказал он, — главное что тебе там понадобится, это кондиционер.» На такси из аэропорта мы отправились на самую туристическую улицу бывшей столицы Южного Вьетнама — Phạm Ngũ Lão. Изначально мы планировали остановиться в отеле со звучным для русского уха названием Dai Huy, но посреди ночи таскаться в его поисках не захотелось. Мы ломанулись в первую же открытую гостиницу и разместились в комнатах по $20. После душа спать моментально расхотелось и мы вылезли на улицу, чтобы прикончить ещё одну оставшуюся у Юли бутылку виски.
С неба на нас смотрел неправильно обгрызенный сверху полумесяц, а с соседних лавок такие же прибухивающие местные жители. Имея привычку плотно кушать перед сном, я взял себе на вынос за 30 рублей большую миску варёных куриных потрохов в мешочках из рисовой бумаги с гарниром в виде риса, ростков бамбука и куриной грудки с соевым соусом и острым чили. Несмотря на поздний час, движуха на улице была достаточно оживлённая: скутеры тарахрели во всех направлениях, полдюжины жирных крыс бессовестно сновали недалеко от нас, доедая всё, что не доели за день люди, а люди занимались спортом или, составляя беседки из скутеров и маленьких стульчиков, собирались стайками, общались и выпивали. С каждым стаканом Хошимин открывался нам с всё более неожиданной стороны. Пруд, заросший кувшинками и кишащий распевающими брачные песни лягушками, посреди пешеходного бульвара на котором мы расположились, пользовался среди местных мужчин большой популярностью в качестве туалета. В порядке вещей для них было встать и отлить шагах в десяти от нашей лавочки. Это мы ещё более-менее могли понять, ну, быдлота, ну, отдыхает. Слегка напрягся я, когда так же стали поступать и девушки из сидевшей рядом компании. Причём они при этом не испытывали ни малейшего стеснения и встречаясь с ними глазами гораздо более смущённым оказывался я. Они же невозмутимо продолжали писать, даже для проформы не предпринимая попыток убежать в кусты или хотя бы прикрыться. «Свободные нравы», — только и успели мы сформулировать в цензурной форме наше удивление, как к нам подошёл широкоплечий трансвестит с густо намалёванным лицом в чёрном платье и предложил свои услуги. Благо он/она оказалось не такое настойчивое, как велорикша в Ханое, и широкой поступью, пошатываясь на каблуках, удалилось в неизвестном направлении. Вслед за ним к нам подкатил на велосипеде улыбающийся пионер лет тринадцати. Хочет пообщаться с иностранцами, подумали мы, и не ошиблись. Парень задорно и звонко произнёс: «Hello! I'm gay!» — и стал лучезарно улыбаясь пытаться продать мне свою жопу. Я сказал, что рад за парня, что велик у него хороший и что хорошо бы ему на этом велике побыстрее исчезнуть с моих глаз. Не дожидаясь следующих гостей, мы спешно прикончили виски и пошли спать. Работники отеля к нашему удивлению не спали (а бухали на улице перед входом, что, в принципе, уже было менее удивительно), и это позволило нам заказать на завтра экскурсию в
Тоннели Кучи — памятник отваге воинов вьетконга за $5 с носа.
Выезжали на экскурсию мы в 6:30 утра, потому что позже уже начинаются пробки. Вернувшись после обеда мы с ними столкнулись. Плотность движения здесь как на узких улицах старого Ханоя, с той лишь разницей, что улицы здесь многополосные и очень широкие.
Здесь есть даже специальные выделенные линии для скутеров и дорожные знаки для велорикш.
Всего в Сайгоне (как по старой памяти называют Хошимин большинство местных) насчитывают более 9 000 000 мотобайков.
Попробуйте перебегите дорогу, кто быстрее, если страховка позволяет.
Начальное образование во Вьетнаме обязательное и бесплатное, а после 11 лет ребёнок должен обучаться на платной основе Позволить его себе могут не все семьи, поэтому часто можно видеть маленьких детей, помогающих родителям в кафе, паркующих скутеры, собирающих мусор и т.д.
Родители приезжают забирать детей из школы после уроков на байках, образуя огромные заторы на дорогах. Кого-то развозят на микроавтобусах по домам.
Если мамка пустит погулять после школы, можно с друганами по фастфуду прихватить.
Всё просто и быстро. Одна девочка шустро смачивает рисовую бумагу в воде, чтобы она стала гибкой, накладывает мясо, зелень, овощи, разбивает перепелиное яйцо. Вторая на решётке, установленной на ведре с углями, быстро греет лепёшку, поливает острым соусом, складывает пополам и вместо салфетки заворачивает в обрезки глянцевого журнала. Дяденька собирает деньги — всего 10 000 донгов (15 рублей). Почему всё так быстро и слаженно? Потому что нелегально. Стоило полицейским на скутере подъехать и включить сирену, как ведро шустренько было схвачено подмышку, поднос с едой спрятан в кусты, а вся очередь чинно шаркала ножками, будто ничего и не произошло. Полицейским, надо сказать, дела до всяких предпринимателей нет, шугают они их только для проформы, не догоняют и не задерживают. Как написано в одном путеводителе: «Вьетнамская полиция — это одна из самых замечательных вещей, которые вы можете купить во Вьетнаме за деньги. Коррупция среди всех полицейских чинов неоднократно освещалась и высмеивалась в местных СМИ. К сожалению, это не принесло никакого результата.» А лепёшка, кстати, так себе, пресновата.
Проходя мимо очередного кафе заметил интересную сценку. Два жирных америкоса сидели за столом, бухали, подкидывали доллары сидевшей рядом на корточках вьетнамке и заставляли её их жечь. “Livin' like kings, guys?” — спросил я. “We have too much money for this country, man!” — ответил один, хохоча беззубым ртом, и припил пивка. Женщина при этом улыбалась и подхихикивала, ни о какой ненависти не было и речи.
В этот день мы отчаянно желали ещё попасть в зоопарк Хошимина и Военный музей (а я ещё и в Музей военных реликвий, где собраны свидетельства жестокости всех бывших военных врагов Вьетнама), но вьетнамцы очень не хотели работать и закрыли их на час раньше положенного. Культпоход пришлось заменить внешним осмотром достопримечательностей. Мастерство вырезания из кустов самых разнообразных фигур тут доведено до абсолюта. Маленьких оленей и жирафов не просто выстригают, их заранее выращивают нужной формы.
Очень забавно и пафосно звучит — Собор Сайгонской Богоматери (Нотр-Дам). Наследие тосковавших по родине колонизаторов-французов.
Вычурно, красиво, есть где свадебные фотосессии снимать.
В здании железнодорожного вокзала неизменный портрет дядюшки Хо. На поездах мы во Вьетнаме так и не покатались. Все путеводители утверждали, что железнодорожная сеть здесь развита слабо. Самый быстрый поезд идёт между Ханоем и Хошимином 29 часов, поэтому подавляющее большинство людей пользуются самолётами (как и мы).
Архитектура Сайгона эклектична, как во всех мировых мегаполисах.
Вдоволь нагулявшись, мы отправились ужинать в один из модных ресторанов с экзотическим меню из путеводителя. Меня не покидало желание съесть кобру, ну или на худой конец крокодила. Или черепаху. Кого-угодно, в общем, лишь бы не лапшу и рис.
Заведение оказалось, конечно, модным, дорогим и популярным, но готовили там по сравнению даже с уличными забегаловками невкусно. А официанты в количестве пяти человек по велению непривычного местного этикета все вместе молча стояли и заглядывали через плечо в меню на протяжении всего процесса выбора блюд на ужин. Это напрягало.
Для меня всё закончилось поеданием полевой мыши поджаренной на гриле с лемонграссом. Наверное это была какая-то специально откормленная полёвка, таких жирных мышей я раньше не встречал. Какая на вкус? Знаете, больше всего похожа на жареную мышь. Ненавижу когда люди начинают сравнивать экзотические блюда с известными вкусовыми шаблонами. Крокодил? О, да, я слышал он по вкусу как курица! Да, манго это как нектарин, но ближе к хурме, и с запахом мастики.
Разнообразие фруктов и морепродуктов на юге гораздо больше, чем в северной части страны.
Забронировали себе экскурсию в дельту реки
Меконг — кормилица Индокитая на весь завтрашний день ($9/чел.) и билеты на ночной автобус до Нячанга по возвращении ($10/чел.). Вечером снова тусовались на бульваре Фам Нгу Лао. Практика коллективных занятий спортом нам нравилась всё больше. Некоторые улицы вечером перекрывались для проезда транспорта, на въезде и выезде сажали по паре полицейских, которые грозно свистели всем нарушителям на скутерах, а на заасфальтированных площадках устраивали зарядку для всех желающих. Бадминтон, сокс, футбол, бег трусцой, тренажёры вокруг пруда — выбирай на вкус. Встретили старого знакомого трансвестита, разошлись мирно.
По приезду из дельты Меконга забрали свои сумки, которые договорились бесплатно оставить в нашем отеле на хранение, и пошли в ресторан на крыше соседнего пятизвёздочного отеля, дожидаться нашего автобуса до Нячанга. Очень приятно осознавать, что ты можешь ввалиться в любой ресторан, любого уровня понтов, взять всё самое дорогое, и при этом всё равно затраты будут просто смешными. Пропустив по несколько коктейлей и вдоволь насладившись ночной панорамой самого крупного города Вьетнама, мы заметили наш слипбас. Почистили зубы сидя на бордюре у дороги, во всеобщем безумии ночного движа на нас никто не обращал внимания.
Sleep bus — это просто песнь песней. Задумка просто изумительная: ночной автобус в котором люди едут и спят лёжа. Звучит здорово, да? Но реализация вьетнамская на все 100%. В один автобус, в соответствии со всеми среднестатистическими антропометрическими данными азиатов, удалось впихнуть аж 40 спальных мест в три ряда и два яруса. Не знаю, как они так ловко умещаются и спят в этих ясельках, но даже я, не самый крупный и высокий представитель планеты, помещался в них с большим трудом и спал в балетном плие. Кровати по изгибу больше напоминают спасательное кресло Гагарина, и спасать ведь есть от чего: тебя постоянно мотает, как говно в проруби, потому что автобус несётся на бешеной скорости, непрерывно сигналя, и входя в повороты не снижая скорости. Меня чуть не выплеснули со второго яруса несколько раз. При этом справа от меня попахивал и вечно хлопал не закрывающейся дверью туалет, а с левой стороны торчали заскорузлые пятки какого-то храпящего вьетнамца. При входе в салон все разуваются и складывают обувь в пакетики, что вроде бы обеспечивает чистоту в салоне, но сыграло со мной злую шутку при походе в туалет. Пол там был залит мочой сантиметров на 5, потому что на таком ходу попасть в унитаз, естественно, невозможно. В общем, носки я выбросил. Около 11 часов автобусного ада и мы наконец будем на побережье.
Чем заняться в Нячанге в плохую погоду
