18 февраля
В последние три дня в Хампи я много гуляла и фотографировала, как учили. Результаты нахоженного – в галерее. На вторую ночь случился штормливый ветер и вслед за ним – ливень совсем не по сезону. Моя крыша дала знать о том, что прохудилась и вообще сделана из пальмовых листьев. Пришлось спросонья сматывать матрас и бегом – на первый этаж, на металлическую кровать в коридоре, которая обычно служит камерой хранения для уезжающих бэкпэкеров. Остаток ночи я провела под оглушительный самозабвенный храп хозяина, который спал рядом на полу…

А на следующий день, в послеполуденный зной, произошло нашествие обезьян. Как выяснилось, это их регулярная практика – забираться на крыши и ворошить мусорки и сумки незадачливых туристов в поисках вкусненького. В остальное время они живут в том самом храме Шивы, в который упирается деревушка. Вернее, на прудике рядом с ним.

Местом своих «вечерних посиделок» я выбрала небольшой ресторанчик, которым, как водится, заправляет седоватый индус, в неизменной подранной майке и с тилокой на лбу. В эдакой пристроечке под навесом у него беспрерывно варится масала-чай, который он подает тут же на «стойке» толпящимся посетителям. А внутри – уютные скамейки подле длинного стола.
И вот сижу я как-то там со своим приятелем Михау из Польши. И ненароком спрашиваю соседничающего молчаливого индийского дядечку о какой-то традиции. Оказывается, Ананда (так его зовут) хорошо говорит по-английски. И за вечер успевает добавить немало штрихов к моей картинке Индии, слишком уж радужной.

Сначала он рассказывает, что в сезон дождей дожди идут не целыми днями, а, например, сутки через трое (прям-таки посменно!) И люди не бездельничают, как я подозревала, а работают на плантациях. В Карнатаке выращивают бананы, рис и сахарный тростник. И виноград, из которого делают вино. Вот уж не верится: если уж индусы пьют, то или пиво, или ром. Не меньше удивляет и то, что в Индии водятся несметные плантации чая и кофе. Чай тут забеляют молоком, то зерновой кофе вообще днем с огнем не сыщешь.

Нынче турист пошел ленивый, говорит Ананда. О чем написано в «Лонли плэнет» — туда и едут. И проезжают мимо настоящей Индии. А настоящая Индия, как между строк, творится между «пунктов на карте», в маленьких селениях. Тридцать лет назад, когда Ананда был ребенком, чтобы добраться из Гоа в Хампи, требовалось в разы больше времени и смелости. Доехав до Хоспета, приходилось пересаживаться на лошадь и шкандыбать на ней целый день. Сейчас автобусный маршрут Хоспет-Хампи занимает 40 минут. Ночевали же туристы в те достопочтенные времена под открытым небом, а ели то же, что и местные жители: рис, бананы и чапати. Теперь же здесь пруд пруди гестхаусов, а кока-кола и чипсы заполонили полки «дженерал стор’ов».

Потом беседа сворачивает в другую сторону и открывает поразительный факт: только четверть индусов после смерти ждет сожжение, остальные же – велком в могилку. Оказывается, только тот, кто принадлежит к высшей касте (браминов), достоин попасть на погребальный костер. Но, как говорит Ананда, народу много, а земли мало. И в целях ее экономии жечь стали всех – вот только в электрических печах. Прогресс и уравниловка.

Узнав, что мы едем в главный погребальный город Индии, Варанаси, он рассказывает еще одну любопытность. Если кто-то из деревни собирается в Варанаси, «цветочек аленькый», который ему поручают привезти, — это вода из Ганги. Закупоренная в медную бутылочку, она долго не портится. И вот когда кто-то из стариков в деревне готовится отойти, эту самую бутылочку приносят ему. Он принимает несколько капель «мертвой водицы» и спокойно отчаливает в мир иной. Смахивает на эвтаназию, ибо вода с берегов Варанаси славится своей загаженностью. Но для индуистов она прежде всего священна и смывает грехи.

Однако отнюдь не все умирают здесь в старости, в окружении внуков и прочих нажитых радостей. Даже до индийских деревенек, где пасторально пахнет навозом и выхлопные газы не затуманивают созвездия, добрался рак. И местные женщины, рожающие по десять детей и, как задумано природой, кормящие их молоком, в тридцать пять лет ложатся на операционный стол. Чтобы вырезать из груди опухоль.

А многим детишкам навсегда уродует руки и ноги полиомелит. Благо, теперь дважды в год каждый индийский малыш до пяти лет получает бесплатную прививку. И среди медсестер, которые ходят по деревням и буквально заглядывают в каждый дом, чтобы не пропустить ни одного младенца, много западных волонтеров. Так что в Индии можно не только медитировать, играть на джембе и карабкаться по скалам, но и приносить кому-то пользу.