Второй день пребывания на ланкийской земле мы посвятили осмотру города Канди, который еще называют королевским. Город был не только резиденцией ланкийских королей, но и столицей целого королевства, прекратившего свое существование в 1815 году, когда англичане заставили последнего короля отречься от престола.

Из дома Бенджамина, приютившего нас в Канди — Место встречи в раю… изменить нельзя, отправляемся на тук-туке его друга Приянкары в самый центр города — к королевскому дворцу. Маршрут проходит по кривым улочкам, спускающимся серпантином со склона окружающих город холмов. Никаких пробок и уличной суеты. Невольно возникает мысль, что отрешенно восседающие на перекрестках Будды, словно подменяя собой регулировщиков, непостижимым образом влияют и на спокойствие всех участников дорожного движения.

Город был основан в 14 веке королем Викрамабаху III, однако ж, впечатление ветхой, до дыр протертой вещи, которую уже стыдно носить, он не производит. Но и современным его назвать трудно. Застыв во времени где-то в 19 веке, Канди сохранил на себе следы колониальной эпохи, придавшей городу степенный провинциальный вид с легким налетом британского аристократизма.


Вот мы и у цели. В отличие от сверкавшего на солнце золотом королевского дворца в Пномпене, сочетавшего богатство и изящество форм, кандийский аналог вытянут в линию и выкрашен в белый цвет, отчего он больше походил на здание какого-нибудь казначейства, но никак не на дворец высочайшей особы.

Сейчас в нем располагается музей, однако никаких касс и расценок на его осмотр мы так и не увидели. Проявив закономерное любопытство, поднимаемся по ступеням лесенки посередине дворца и сразу сталкиваемся в проеме с ланкийцем средних лет.

Обворожительно улыбаясь во весь рот, он приглашает нас внутрь осмотреть древние экспонаты, уточняя, что за просмотр денег не берут. Но одних нас не оставляет, а сопровождает и дальше, следуя рядом и давая краткие пояснения артефактам, хотя об этом его никто не просил. Вот так сервис, — подумалось. Не заподозрив никакого подвоха, мы обошли музей и направились к выходу.

Вот тут-то и наступила расплата за потерю бдительности, о которой нас предупреждала еще в самолете соотечественница, прожившая на Шри-Ланке не один год. Закрыв собою проем, ланкиец с улыбкой победителя вежливо, но голосом, не терпящим возражений, попросил оплатить экскурсию в 500 рупий (125 руб.). Вроде и немного, и не жалко, но из музея выходила с чувством обманутого дольщика. В общем, с ланкийцами нужно держать ухо востро. Они стараются из всего извлечь выгоду, исходя из того, что вы просто иностранец.

Но этот эпизод настроения нисколько не испортил и любопытства не поубавил, и, слегка посмеиваясь над собственным растяпством, отправились в монастырский комплекс Шри Ната Девалая, расположенный на террасе напротив королевского дворца.

Это ряд красивых небольших храмов, посвященных четырем богам – Ната, Вишну, Катарагама и Паттини, из которых только одно имя на слух показалось знакомым. По поверью боги эти охраняют весь город. А вход на территорию комплекса охраняют бдительные стражники. Они оценивающе оглядывают всех приходящих и не пропускают, если одежда мало-мальски не соответствует их представлениям о священности места.
Увидев на мне шорты, доходившие до колен, стражник вынес вердикт, обязательный к исполнению – переодеться или он не пропустит внутрь. Взывать к справедливости или ко всем четырем богам вместе было совершенно бесполезно, и я, достав из рюкзачка отстегивающиеся нижние штанины, на глазах у изумленного охранника, явно не ожидавшего такого разворота и облачения, стала прикреплять их к шортам, мгновенно превратившимся в элегантные брюки. В общем, процесс, противоположный тому, какой демонстрировал герой блистательного Андрея Миронова, Гена Козодоев, из незабвенного фильма – «…брюки превращаются, превращаются брюки… в элегантные шорты….».

В новом образе я уже спокойно прошла через ворота, несколько озадачив стражника. Придраться было уже не к чему. Так что сразу стоит приходить в длинных штанах и прикрывающих руки блузке, чтобы не было ни у кого соблазна вас не пустить или неназойливо за деньги предложить какую-нибудь тряпочку.

Первым, кого к своему удивлению увидела, были не монахи, которых я надеялась увидеть на территории храмов, а большой, лопоухий, крапчатый слон, с явным удовольствием принимавший прохладный душ.

Ну, а люди могли укрыться от жары только в тени невысоких храмов, которые, как считается, сохранились со времен короля Викрамабаху III, жившего, напомню, в 14 веке. Именно там и скрывались монахи в желтых и оранжевых одеяниях, яркими пятнами выделяясь на красочном, расписном фоне храмовой стены.


Недалеко от пребывавших в созерцании мира монахов виднелись две белоснежные ступы.

Немного побродив среди ступ, храмов и монахов, мы покинули это интересное, умиротворяющее своей тишиной место.

Зато у другого, расположенного слева от королевского дворца, напротив, было шумно и многолюдно. Это место можно смело назвать сердцем города, куда стекаются за день сотни, может быть, и тысячи паломников.

Босые люди толпою поднимались по лестнице, исчезая в проеме самого молодого, но знаменитого не только в Канди храма — Шри Далада Малигава, где, как утверждают все источники, хранится зуб, один из четырех, оставшихся в наследство от Будды.

Ланкийскому зубу издавна приписывали волшебную силу. Правда, увидеть главную реликвию, привезенную по легенде на остров в 371 году индийской принцессой, статуя которой возвышается в парке, никак не удастся. Хранится зуб за семью печатями, в ларце, как легендарная игла жизни Кощея Бессмертного, где спрятаны семь золотых сосудов, вложенных матрешками один в другой.

Такие меры предосторожности были приняты после того, как неоднократно зуб пытались выкрасть или истребить. Очередная попытка в 1998 году уничтожить зуб закончилась разрушением храма, серьезно пострадавшего от взрыва бомбы, подложенной боевиками повстанческой организации Тигры освобождения Тамил-Илама. Храм заново отстроили, а зуб... Как утверждают верующие, реликвия осталась невредимой, без единой царапины. Проверить невозможно….

Злопыхатели поговаривают, что зуб Будды – это великая мистификация ланкийцев (толковый словарь под редакцией Ожегова дает такое определение мистификации — «намеренное введение в обман, в заблуждение…»). Побывавший в Канди в 80-х годах 19 века немецкий естествоиспытатель Эрнст Геккель, один из последних европейцев, которому посчастливилось взглянуть на реликвию длиной чуть больше 5 сантиметров, как-то усомнился в принадлежности куска слоновой кости не только обыкновенному человеку, но и самому Будде. С тех пор ученых и близко не подпускают к «зубу».

Мы прошли дальше и вышли в парк. Задрав голову, чтобы получше рассмотреть памятник принцессе, благодаря которой зуб и оказался на Шри-Ланке, я случайно бросила взгляд на вершину холма, подернутого сизой дымкой. Там сидел белоснежный безмятежный Будда. Томно прикрыв веки, он хитро улыбался….

P.S. Город Канди — объект всемирного наследия, внесенный в список ЮНЕСКО в 1988 году