Часть 1 Камбоджа. Прочь из городов. Часть 1 - Начало пути

Когда впервые идешь в дом к незнакомым людям, всегда чувствуешь себя немного скованно. Тем более если на дворе уже почти ночь, а у тебя к хозяевам только один вопрос – «Нельзя ли у вас помыться?». Мы с Эмили стесняемся, а для Юнг это привычное дело. Тем более она уже знает все про особенности принятия душа в Камбодже.
В темноте мы проходим сквозь маленькую калитку, навстречу свету, льющемуся из открытой двери. Довольно большой дом, лицевая стена – красно-синяя. Сквозь оконную решетку видна чья-то голова и телевизор.
Нас встречает радушная хозяйка – немолодая женщина с приветливым лицом. Она улыбается, зажав в зубах сигарету, и от уголков ее глаз и губ лучатся морщинки.
Вслед за ней на крыльцо выбегает маленькая девочка – хозяйкина внучка. Мы здороваемся и заходим в дом. Небольшая комнатка. Из мебели – только две деревянные кровати и телевизор, который смотрит, завернувшись в одеяло, хозяйкин муж. Он приветствует нас такой же теплой улыбкой и закуривает. Из телевизора бормочет непонятная кхмерская речь – идет сериал.
На стенах прибиты полочки, где расставлены ритуальные ароматические палочки и запылившиеся свечки. Рядом висят семейные фотографии - одна мне запомнилась больше всего: хозяева, ещё молодые он в костюме, она, вероятно, в лучшем платье. Вклеенный фон - пейзаж и скутер – олицетворение благополучной жизни. Так характерно.

Женщина, всё ещё улыбаясь, выводит вперед мальчика лет четырнадцати и показывает нам его руки: смотрите, мол, как нам живется. Это их сын: большая голова, широко посаженные, но смышленые глаза, на руках нет пальцев, плоские ступни. Такая глупая и трагичная история, один пример, всего лишь капля в океане истории человечества. Они с мужем жили во Вьетнаме во время войны. Как раз в той местности, где американцы, стремясь уничтожить лес, чтобы негде было прятаться вьетнамским солдатам, рассыпали Orange Agent. Говорят, американцы понятия не имели о последствиях: они не знали, что яд, попав в реки, необратимо отравит мирное вьетнамское население на много поколений вперед. И теперь все, кто пил воду из этих рек и озер, передают своим детям, внукам и правнукам частичку отравы.

Юнг, моргая, говорит: «Вот поэтому я и не выйду замуж за человека из своей страны. Он может выглядеть здоровым, абсолютно обычным парнем, но возможно его дедушка или бабушка были жертвами этих химикатов, значит и ребенок может родиться очень больным. Никогда не знаешь. Поэтому сейчас во Вьетнаме, прежде чем жениться, молодые обычно стараются узнать заранее, где жили родители избранника».
В Азии те, кто поддерживает американцев, называет ту войну – Вьетнамской. Для людей из Вьетнама и сочувствующих это – Американская война. Юнг очень напрягается, когда мы с Эмили говорим «Vietnamese War».
Мальчишка этот выглядит счастливым. Он смотрит телевизор вместе с отцом и смеется.
Хозяйка помогает нам «принять душ». Так сложилось, что в домах камбоджийцев нет ничего даже близко напоминающего ванную комнату, и люди всегда моются прямо на улице, рядом с источником воды – рекой, прудом, колонкой. Моются прямо в одежде. Мужчинам позволительно рассекать в трусах, женщины заворачиваются в саронг и держат его зубами. Такая индивидуальная занавеска.


Поначалу нам было непривычно и трудно сообразить, как бы так отмыться от дорожной пыли, когда ты одет. Но потом наловчились. Не так уж неудобно на самом деле, главное следить, чтобы саронг не упал.
После помывки мы облачаемся в выданную одежду – наша сушится до завтрашнего дня – и снова идём в дом: нас позвали на чай.
Сделав первый глоток, я понимаю, что теперь всегда буду искать этот чай. Тонкий и терпкий вкус, совершенно особенный и непохожий на камбоджийский. Я фотографирую пачку. Если вдруг увижу - куплю себе домой.


Это настоящий вьетнамский чай – гордо говорит хозяйка. Все соседи ходят к ней в гости специально, чтобы выпить чашечку.
Тем не менее, они чувствуют, что их семью тут не любят: их дом стоит как раз в районе красных кхмеров, против которых в составе вьетнамской армии когда-то воевал хозяйкин муж.

Всего у этой семейной пары шестеро детей, четверо из которых живут во Вьетнаме и только двое – в Камбодже, и 10 внуков. Но в этом домике они живут вчетвером. Иногда, нечасто, приезжают родственники. Мать маленькой девочки живет и работает во Вьетнаме. Хозяйка показывает нам её фотографию: красивая молодая женщина с пухленьким лицом. Девочка сразу тянется к снимку: «Мама!».

Мы смотрим фотографии со свадьбы. Хозяйка ругает своего бывшего зятя, цокает языком и качает головой. Говорит, это из-за него девочка не может жить с матерью, а вынуждена оставаться с бабушкой и дедушкой, пока мать зарабатывает на жизнь.

Несмотря на все грустные истории и нелегкую жизнь, кажется, что эти люди не унывают. Мы проводим с семьей веселый вечер. Хозяйка, зажав в зубах сигарету, показывает нам основы кхмерского танца, её муж и сын смеются и проматывают песни вперед. Девочка прилепилась к Эмили, после того как та оделась во вьетнамскую одежду. Видно, как сильно ребенок скучает по маме. Она плачет, когда мы собираемся уходить, и мы обещаем, что завтра обязательно придем ещё.

Следующим утром мы заходим попрощаться – и гостеприимный дом опять не отпускает нас. Мы пьем тот же самый потрясающий вьетнамский чай.

Эмили играет с девчушкой. Девчушка раскачивается в розовом гамаке и смеется. А потом притаскивает из дома пару котят и начинает с ними возиться. По русским меркам – она их мучает. Котята не сопротивляются, но взгляд у них – дикий.

Вообще я заметила, что в Азии совсем другое отношение к животным. Вспоминаю, как в детстве, стоило начать неаккуратно обращаться с котом – родители одергивали меня: «Оставь в покое!». Здесь – никому нет дела. Поэтому коты боятся даже убежать, если им причиняют боль, и собаки тревожно жмурятся, готовясь к удару, когда протягиваешь руку их погладить.
Нам пора уезжать, но мы никак не можем решиться – и всё фотографируемся вместе. К тому же в гости приехали какие-то родственники, и все хотят быть на снимке с белыми людьми. Девочка позирует с котятами, потом с портретом своей мамы. Она нежно смотрит на её лицо.


Эмили обещает распечатать и прислать фотографии, нас опять поят чаем, и мы прикидываем, удастся ли остановиться у этой семьи и на обратном пути, тем более, что они нас очень приглашают.
Распрощавшись, наконец, под пожелания счастливого пути и всхлипывания девочки, мы покидаем замечательный этот гостеприимный дом, думая, что ещё вернемся.
Первая ночь удалась и крутить педали легко – нам кажется, что мы несемся навстречу каким-то необыкновенным приключениям.