Пещера Кабреспин признана уникальной не только во Франции или в Европе, но и во всем мире. Потому к встрече с ней я готовился очень тщательно и с особым трепетом.
Разномастные картинки из сети постоянно побрасывали пылающие головешки в мою и без того, огнедышащую фантазию, а нетерпение…. Что там нетерпение?!... Говоря словами классика: я жаждал встречи с ней, – «Как ждет любовник молодой минуты верного свиданья».
Каково же было мое разочарование, когда на здоровенном паркинге в 11 утра мы не обнаружили ни одной машины. Следы жизнедеятельности человека разумного также трагически отсутствовали, и только ошалевшие от такого счастья пернатые во всю луженую глотку настоятельно советовали нам убираться прочь из их богоданной идиллии.
Скорее исключительно приличия ради, я дернул приподзакрытую дверцу, и неожиданно для самого себя оказался в просторном холле, в котором отчетливо ощущался трепетный запах надежды.
Внутри, помимо восстающей из праха веры в справедливость, меня встречала очаровательная улыбка особо крупных размеров, а также искорка здорового любопытства в живых и крайне говорливых глазах.
Разумеется, мордашка юной селянки была во сто крат милее физиономии этого сторожевого пещерного чудища. Но зато, оно явно чувствовало себя здесь главным
Хотя, Бог с ним чудищем, ему было глубоко наплевать на меня, на часы работы грота и вообще на все происходящее вокруг. Зато девица за кассовым аппаратом смотрела на меня так, будто бы я зашел не снаружи, где вовсю билась жизнь, а выполз из глубин самой пещеры, имея при себе каменный топор и воинственно соскальзывающую набедренную повязку.
По моим подсчетам грот должен был открыться всего 2 дня назад и, вполне возможно, мы оказались первыми посетителями сезона.
Надо признать, что и я скорее всего выглядел не намного умнее. Помявшись на входе и почему-то враз позабыв все французские слова приличия, я вдруг спросил: «Вы работаете?»
Девушка молча подошла к двери, открыла ее, выглянула наружу, затем вернулась на свое место, порыскала глазами по холлу, тяжело вздохнула и сказала: «Я так понимаю, что да». Только после этого она начала веселиться в голос, а я понял, что пещера от меня сегодня уже никуда не денется.
У девчушки и без нас дел было явно за гланды, а потому, бросив ненадолго свою недочесанную растительность на загривке, она бравым аллюром загарцевала куда-то в полную тьму, затем в стиле пианиста-виртуоза пробежалась пальцами по каким-то кнопкам, настоятельно порекомендовала нам сделать то же самое на следующей площадке и растворилась в тревожном небытии.
Я попытался было схватить ее за ускользающий хвост, но тут прямо из ниоткуда на нас полилась волшебная музыка, темнота озарилась всполохами яркого света, а пустота начала превращаться в волшебную сказку.
Наверное с таким же точно лицом, полным восторга и остолбенения Золушка смотрела на свое отражение в зеркале после визита всемогущей феи! Наша пещера на глазах оживала! Из гадкого утенка она стремительно перевоплощалась в прекрасного лебедя, и даже ради целого гарема прехорошеньких девиц я бы в тот момент не двинулся с места.
Волею нашей несостоявшейся проводницы мы оказались на так называемом «Балконе дьявола». По мере того как загорались огнями самые дальние углы пещеры, становилось понятно, насколько она огромна.
В ее недрах при желании можно было бы без труда спрятать от зорких и радостных глаз Собор Парижской Богоматери, а на оставшемся пространстве устроить постановку одноименного мюзикла.
А теперь на секунду представьте, что вы в Нотр Даме совершенно одни, а спектакль со всеми декорациями и освещением идет только для Вас. Попробуйте различить в полутьме 13-тонный колокол Эммануэль и услышьте незабвенную «Белль» такой, какой вы ее себе раньше даже не представляли.
Ничего подобного мы еще не видели, и по словам людей знающих, вряд ли увидим. На 250 метров провал устремляется вниз, но вместо обещанной храмовниками пылающей Преисподней на дне бесконечными кальцитовыми розами расцветают клумбы сталагмитов.
Словно висячие сады Семирамиды тянутся из ниоткуда ветвистые руки сталактитов, а стены пещеры, будто белоснежным мхом, заросли затейливым игольчатым арагонитом.
Красок и куража придает Кабреспину проникновение в раствор марганца и железа, которые окрашивают все это белое безумие розовыми и красноватыми оттенками то ли упоительных закатов, то ли недобрых похмельных рассветов.
И даже не верится, что такую махину люди смогли обнаружить всего лишь 47 лет назад. Куда смотрели их глаза и умные всевидящие приборы, не заметившие два футбольных поля под своим длинным и чутким до сенсаций носом?
Ведь самые первые исследования показали, что человеку пещера была известна с незапамятных времен. Еще в бронзовом веке первобытные пацаны прятались в ней от своих первобытных учителей, чтобы покурить бамбук и всласть потискаться со своими первобытными подружками.
Но как же много воды утекло с тех давних пор!
Великое и Могущественное время, чаще выступающее в роли сурового разрушителя, в данном случае виртуозно исполнило партию хранителя. Затевая периодически смену декораций, то сминая, то расправляя местный ландшафт, оно сокрыло это волшебное царство кристаллов от посторонних глаз и рук, сберегло от варварства и катаклизмов на целых СОРОК ВЕКОВ! И допустило сюда человека лишь только сейчас, сочтя его видимо достаточно разумным и цивилизованным.
