На южном берегу Иссык-Куля не перестают идти дожди. Серое небо с промозглыми облаками далеко за горизонтом сливается с озером, образуя бесконечность. В тумане притаились кроваво-красные горы, и на несколько мгновений выступает из дымки их оскал. У подножия как ни в чем не бывало сгрудились маленькие дома, окруженные палисадниками. Под одинаковыми черепичными крышами — сказочные голубые ставни, а в окна заглядывают прогибающиеся от тяжести ветви вишен, абрикосов и груш. Здесь никто не собирает урожай, пока он полностью не поспеет. Если подойти к краю воды и зарыться ногами в песочное дно, можно почувствовать капли влаги, которые ветер приносит с того берега. Окружающий мир со всеми его людьми и машинами утопает в безмолвии, растворяется в тумане с привкусом дождя. Остается красота.
В отличие солнечного севера – аттракциона для богатых туристов, с шаурмой и кабаками – южный берег не так обезображен людскими потоками. По обочинам дороги то дело встречаются останки современников перестройки – унылые бетонные гробы, недостроенные санатории. Они тяжело нависают над озером, как вылезшие на берег мертвые киты, и мерят незнакомцев взглядом выбитых окон. Экзотики здесь тоже не встретишь. «Мы выросли при союзе, — оправдываются местные. – Знаете, кремлевское обеспечение… мы даже больше русские, чем киргизы!» Причем русский менталитет проявляется во многом. Люди, живущие в карамельных домиках с голубыми ставнями, не прочь содрать с наивного путешественника лишние деньги. Но нет нужды их винить – в условиях суматошной смены власти в стране, у населения нет возможности как-либо иначе прокормить свои семьи.