До обеда занимались в консульстве Боливии оформлением виз. Она выдаётся бесплатно, но потрудиться пришлось изрядно. Сначала, в поисках ксерокса, обегали весь центр. Найдя его, сделали копии паспортов, сертификатов о прививке, авиабилетов. Потом через Интернет заказали гостиницу в Ла Пасе и два часа ждали, когда придёт документальное подтверждение. Затем сфотографировались, и только после этого нас записали в очередь к консулу.
Тот оказался спесивым буквоедом, упивавшимся своей безраздельной властью над людьми: ничего не объясняя, чиркает и говорит «Не правильно, переписать!». Причём, как большинство испаноговорящих общаться на английском отказывается, хотя и понимает. (Вобщем-то правильно делает – мы же в Латинской Америке). Ладно Эмиль языки знает и мы с третьего захода заполнили и мудреную анкету и заявление. Иначе не видать бы нам Боливии. Либо пришлось с пограничниками договариваться. Хотя это бессмысленно. Впустить, может, и впустили, да потом как без отметки в паспорте выедешь?
Когда необходимая отметка в паспорте появилась, до отправления последнего автобуса в Боливию оставалось тридцать минут. Простимулировав таксиста возможностью получить хорошие чаевые, мы всё же успели вскочить в него в последний момент.
Первую половину пути ехали по берегу Титикака. Узкая лента земли между дорогой и водной гладью вся в лоскутках миниатюрных золотистых полей созревшего ячменя.
Крестьяне серпами срезали стебли тугими колосьями и ставили их снопы – картина из давнего деревенского детства.
Справа по склонам гор бродили тучные стада коров, отары овец.
Граница встретила привычной суетой и беготнёй между пропускными пунктами с полосатыми шлагбаумами – оплачивали сборы и делали отметки в паспортах «вышел – зашёл». Завершающим аккордом был дотошный шмон рюкзаков на предмет контрабанды. Наконец, трогаемся и через полчаса въезжаем в уютный боливийский курортный городок Копакабана, прилепившийся на крутом скате, застроенном двух-трёх этажными отельчиками в колониальном стиле.
Мы и поселились в отеле «Колониал» за 6 долларов на двоих! (90 рублей с человека!). Цены против наших просто смешные! И ведь не разоряются – даже неплохо, я бы сказал, живут! Почему ж у нас так дорого?
По улице заставленной сувенирными лавками, уже в сумерках спустились к бухте в расчёте на приятную прогулку по набережной и романтический вечер с бокалом пива. Но нас ожидало разочарование — «набережная» представляла собой захламлённый, покрытый грязными колдобинами берег, погружённый, к тому же, в виду отсутствия фонарей, в непроницаемый мрак. Контраст разительный: наверху шикарные отели, а внизу такое убожество! Тут не то, что гулять, ходить — страшно. Несуразица какая-то! Обычно набережные в городах — самая красивая и обустроенная зона с ресторанами, кафе, уютными сквериками. Так что ужинали без «вида на море».
Кстати, Боливия до 1824 года входила в состав Перу. Но после разгрома испанских колониальных войск борцами за независимость под предводительством Боливара и Сукре, Перу была разделена на две части, образовавшие новые государства – собственно Перу и новое — Боливию. Здесь, как и в восточной части Перу, большинство населения – индейцы, уклад жизни которых не изменило даже 300-летнее испанское владычество. В Андах живут кечуа, а в окрестностях озера Титикака – аймары. И большинство из них до сих пор говорят на родных языках.
Утром спустились в бухту, сплошь забитую лодками и яхтами, и на скоростном катере помчались к острову Солнца.
На карте его контур действительно напоминает солнце: от центральной части во все стороны расходятся, причудливо извиваясь, узкие полуострова.
Максимальная высота острова порядка 270 метров. На восточной стороне в небольших бухтах приютились три селения. Проплыв два первых высадились в последнем.
Мелкий песок, раскалённый высоко стоящим солнцем, лениво окатывали мягкие кулачки волн. У домов в пыли рылись куры.
Загорелые старики неторопливо беседовали о чём-то своём. Безмятежная тишина, покой царили вокруг. Проводник повёл нас по каменистой тропе к руинам цитадели на вершине холма.
От открывающихся в пути красот мы то и дело замирали от восторга:
до того живописны были скалистые берега, украшенные мазками сочной зелени; прозрачные бухты с изумрудной водой, сквозь которую отчётливо просвечивались разбросанные в беспорядке каменные глыбы и тёмно- зелёные поля водорослей; зеркальная гладь озера и вздымающийся за ним до самых небес хребет в серебристой насечке ледников.
В этом месте Титикака особенно похож на наш Байкал в летнюю пору. Суровый, могучий и царственный. А бухты – точь в точь как на побережье Японского моря в Хабаровском крае.
Правда местные руины после Мача-Пикчу и Ольянтайтамбо не произвели впечатления.
Отдохнув на каменных стульях
и почитав свежие газеты с Родины
спустились обратно и на катере вернулись к первой овальной бухте с высоченным, украшенным мощными скальными выходами, берегом.
Продолжение в следующей главе..
