Недавно я участвовал в дискуссии на одном историческом форуме на казалось бы сугубо академическую тему – «Было ли у неандертальцев воображение?». Я защищал точку зрения что не было (после просмотра BBC-шного сериала «Прогулки с доисторическими животными»), ведь воображение – это, пожалуй, единственная черта, которая отличала нас, хомо сапиенсов, от неандертальцев и других человекообразных обезьян. Благодаря воображению люди не только смогли представить жизнь после смерти, сформировать религиозные представления, но и по большому счету стать разумными. Тогда как неандертальцы не могли представить что не видели их глаза, не чувствовали руки, не слышали их уши, и поэтому не смогли развить свои умственные способности и вымерли. Трудности неандертальцев можно понять – рассказы очевидцев нелегко было представить до появления фотографии и даже сейчас на свете есть уникальные места, красоту и силу которых невозможно передать словами и даже с помощью чудесной фотовидеотехники.
Был ли Гьянце таким местом мы еще не знали. На четвертый день путешествия после обеда мы отправились пешком в монастырь Пелкор Чоде. К нему вела широкая, как в Москве, дорога Bai Ju Lu, обсаженная деревьями, она огибала высокую скалу с замком губернатора Гьянце. В начале дороги к монастырю стояли церемониальные ворота, но что мне показалось необычным, монастырь стоял на том же уровне, что и город – мы его увидели сразу после поворота. То же самое было в Лхаце и в Шигаце, то есть тибетские монастыри не чурались народа, не стремились в высь, в отличие от светских властей. Меня это удивляло, так как на хорошо знакомых мне южных склонах Гималаев от Ладака до Сиккима тибетские монастыри часто лепятся к крутым склонам гор или высятся на вершинах скал, физически доминируя над окрестностями.
Километр пути часть тургруппы одолела быстро, потом первопроходцы стали дожидаться отстающих около входа в монастырь. Слева высилась оригинальная белая 9-ти ярусная пагода, увенчанная позолоченной ступой на макушке, она сразу захватила наше внимание. Таких ступ я еще нигде не видел и мне не терпелось подойти к ней поближе. Но путешествие в группе подчиняется особым законам. Многие, наверное, ездили за границу в организованной тургруппе, или, как говорят, ходили за флажками. У меня поездка в Тибет была первым «групповым» опытом, приходилось приспосабливаться, ждать отставших, в том числе малайку Полину, которая еще не полностью восстановилась от вчерашнего утомительного марш-броска по базарам Шигаце. Тибетский гид Пурба помог ей нанять местного рикшу на мотороллере с прицепом и мы, наконец, стали знакомиться с жемчужиной тибетской архитектуры.
Когда все собрались Пурба рассказал нам о монастыре Пелкор Чоде, который был построен в переломном для тибетского буддизма XV веке. Все источники дают разные даты постройки, но не в этом суть. Главное отличие этого монастыря от других в том, что это совместный монастырский комплекс, где живут монахи трех часто враждовавших между собой буддистских орденов – Гелукпы, Сакья и Путон. В главном зале монастыря даже поставлены троны для глав этих сект, для Далай-ламы и Сакья-пандиты, на которых они восседали во время совместных богослужений. Причем такую толерантность в Гьянце установили не декретом, как оттоманские султаны разделили управление Храмом Гроба Господня между 6 христианскими сектами, а по соглашению между самими монашескими орденами.
Сперва мы посетили главный храм Пелкор Чоде. Он вполне традиционен для тибетских монастырей, в нем очень много огромных красивых танок (буддистских икон), статуй будд и бодхисатв, в отдельных святилищах можно найти изображения Чже Цонкапы (основателя Гелукпы) и первого Сакья-пандиту, шкафы до потолка заполненные свитками (а точнее ксилографическими книгами) буддистских трактатов Кангьюр и Тенгьюр, и даже внушительная бронзовая ступа с мощами великих учителей.
Мне понравилась атмосфера монастыря, таинственный полумрак, который тусклые электрические лампочки не в состоянии рассеять, приветливость местных монахов, и даже меня совсем не возмутили билетики на фотосъемку, установленные в каждом святилище. Во-первых, монастыри в Тибете находятся в трудной финансовой ситуации, мало монахов, скудные пожертвования, в отличие от гомп в Индии и Непале. Во-вторых, тарифы показались приемлемыми даже на мой бюджет – не больше 20 юаней (это около 100 рублей). Вчера в Ташилхунпо я даже не заикался о фотосъемке внутри монастырских залов, так как из путеводителя я уже знал, что поборы составляли 75-150 юаней, что конечно, было очень дорого для меня.
Но даже эти поборы некоторых туристов из нашей группы отпугнули и они не захотели подниматься на ступу Кумбум, где плата за фотографию была также 20 юаней. Гид Пурба не захотел подниматься на ступу (он то видел ее уже сотни раз) и некоторые решили вернуться с ним в отель. И пожалели потом, слушая отзывы тех из нас, кто захотел все-таки подняться. Нам к тому же повезло – платить сбор за съемку не пришлось, так как монах, отвечавший за кассу, куда-то пропал, и другие монахи сказали нам заплатить при выходе. Но и при выходе там никого не было, некому было даже дать пожертвование.
Сразу после входа стоят большие расписанные статуи божеств-охранников. Поднявшись на первый ярус мы увидели, что в ступе много помещений, некоторые из них были очень маленькими, и очень темными, но в каждой комнате была одна или несколько статуй будд и бодхисатв. Стены некоторых комнат были также расписаны древними фресками, и как утверждают искусствоведы в них чувствуется китайское влияние. Фрески как и статуи расписаны очень яркими красками, и несмотря на отдельные трещины в целом сохранились очень хорошо. По сторонам света в ступе есть большие святилища, с сидящими буддами огромных размеров на два этажа, а стены святилищ украшены тысячами изображений божеств. Кумбум в переводе означает сотню тысяч образов божеств, и в основном за счет фресок реальное число изображений и статуй божеств в Кумбуме около 33 тысяч.
Голова может закружиться от такого сонма небожителей. Поднявшись на шестой ярус я вдруг увидел на входе мальчика. Он что-то буркнул мне на китайском (неужели «Китайцы, убирайтесь прочь из Тибета?»). Я не понял его, а увидев семью испанцев, уже разгуливавших по террасе, мы обменялись впечатлениями от увиденного. Мальчик из нашего разговора на английском понял что ошибся и как-то застеснялся, дав мне момент запечатлеть его на камеру. Потом он ретировался вниз, как и испанцы и другие туристы, а я остался наслаждаться великолепными видами на окрестности, открывавшимися с такой высоты.
Не знаю как огромную армию небожителей, запечатленную стараниями тибетских мастеров прошлого, воспринимают другие туристы, но я был в восхищении, что со мной редко случается. Тибетцы живут в суровых условиях высокогорья, но гималайские просторы со снежными величественными пиками вдали настолько красивы, что кажется ничто созданное руками людей не может с ними сравниться. Побывав в Кумбуме, я наконец понял какую огромную роль играло воображение, способность представить себе отвлеченные понятия, жизнь после смерти, то, что невозможно увидеть глазами, услышать ушами, в развитии человечества, в переходе людей от первобытного состояния к цивилизации, к торжеству разума.
