Как это ни грустно, а лет через 20 на вершине Африки — Килиманджаро уже не будет ледников. Гора-то конечно все равно будет притягивать к себе тысячи покорителей, но восхищение, которое испытываешь сегодня сменится скорее всего на удовлетворение от самого факта взятия вершины. Да и название Килиманджаро с суахили переводится примерно как — " что-то белое вверху", ведь обитающие у подножия племена ничего не знали о существовании снега.
Около полуночи мы вышли на штурм вершины. Подъем был достаточно крутой, а под ногами был сыпучий грунт. По этому мы шли зигзагами " по серпантину" и довольно большой амплитудой. ( Уже назад просто скатывались на прямую, как на лыжах). Часа через 3 силы уже покинули тело. Сафи, как мог нас развлекал, что-то пел. Я же просил не трогать нас. На я зыке было только " Silеnce, please". Очень хотелось, что бы все вокруг перестало существовать. Передвижение продолжалось в темпе — до десятка шагов — отдых. Примерно через час Биме ( напомню, это младший брат нашего проводника, которого тот готовил к освоению этой профессии) стало очень плохо, и он не стал продолжать путь. Стало вообще тревожно за нас. Бима — местный, около 20 лет — самый возраст, и не смог... Следующий час я помню плохо. Просто как-то шли, и тут... вау. Gilmans Point. Рассвет еще не наступил, около 5 утра, а первая высота взята. Отмечу, что подход к этой точке на высоте 5685 м уже считается, что Килиманджаро покорено, с выдачей сертификата. Но нам надо было до конца.
Дальнейший путь шел по хорошо протоптаной дорожке в снегу по краю кратера. Идти было еще около километра, но заняло это около 2 часов. примерно на половите пути начался рассвет. Я достал камеру и ... облом. Свежезаряженные аккумуляторы оказались "мертвые". Нам только потом объяснили эту особенность. Когда альпинисты идут высоко, они батарейки несут отдельно от камеры ближе к телу. И, хоть температура всего около 20 мороза, из-за сильной разреженности воздуха, батареи разряжаются. Я был почти в отчаянии. У нас был еще один маленький " Pentax". Он-то лежал в кармане. Его заряда и хватило на 3 кадра. Пока я их снимал, Сафи отогревал батарейки в руках. Их хватило еще на 4 фото. Я вынул их из камеры, положил во внутренний карман и мы побрели к Ухуру пику. В 6-53 мы это сделали. Я уже не сомневался, что рано, или поздно мы дойдем, уже даже поддерживал сына. На вершине оказалось довольно многолюдно. Февраль-март считается лучшим временем, для восхождения. К счастью, батарейки отогрелись и мы запечатлили это знаменательное событие. Уже было очень светло, снег сменил цвет с розового на белый. Минут через 20 мы начали спуск. Съемка продолжалась в режиме — несколько кадров — греем батарейки. Но это уже не расстраивало. Ведь главное то сделано. До Gilmans Point вернулись примерно за час. Здесь снег заканчивался, и дальше вниз по камням и сыпям. Шли вдвоем, Сафи куда-то пропал, но лагерь был как на ладони — не заблудишься. ( Потом мы узнали, что Сафи помогал эвакуировать на носилках одну туристку, которая повредила себе ногу).
Метров за 500 до лагеря нас встречал наш повар с горячим компотом. Спросил:"ну как?" Все сделали, ответили мы. И мне показалось, что он был более счастлив, чем мы. Поели-отдохнули. День еще не закончился, еще надо спустится в лагерь Horombo, но это уже такая ерунда...
В альбоме я все фото разместил в хронологическом порядке.
