«Когда три года получите,
тогда будете знать», — из фразы пограничника,
адресованной в наш адрес на Российско — Абхазской границе.

Вскоре мы все-таки поймали маршрутку до Псоу. Двадцать минут езды – и мы на месте. Спрашиваем у водителя, в какую сторону граница. Он нам показывает на дорогу, поворачивающую за каким – то гаражом. Подходим к этому гаражу с рюкзаками, что бы одеться потеплее. В очередной раз удивляемся, что на юге мы мерзнем.

Границу я не переходил еще ни разу, но я подозреваю, что могут досматривать вещи. У меня с собой есть газовый баллон. И мое сознание терзали смутные сомнения, насчет того, что провоз газового оружия на территорию другого государства может быть запрещен. Поэтому я решаю спрятать этот баллончик поглубже в рюкзак. Вдруг, не найдут?

Итак, вроде бы готовы. Вдыхаем поглубже – и отправляемся к границе. Дорога к пограничному посту с обоих сторон ограничена колючей проволокой, на всем протяжении дороги светят фонари. Людей нет, ночь. «Хорошая иллюстрация для очередного американского малобюджетного фильма ужасов», — замечает Валек.

Впереди виднеются ворота. Рядом с воротами располагается на стене огромный плакат с большими буквами наверху: «Разыскиваются». Из любопытства начинаем изучать плакат. «Черт побери, одни боевики», — поражаюсь я. «Да уж…Куда мы хотим попасть?» — со вздохом сказал Валек. Мы переглянулись. «Точка невозврата» еще не миновала, и еще не поздно было развернуться и продолжить путешествие на территории России. Но мы решили, что это будет скучно. Надо идти. Абхазия – так Абхазия!

Оторвав взгляд от огромного списка разыскиваемых боевиков и прочих убийц и насильников, мы заходим в пограничный пост. Кроме нас там скучают еще три пограничника. Двое молодых (парень и девушка), и один постарше, майор.

«Ребята, проходите, к линии, кладите рюкзаки на досмотр», — говорит мне старший. Я подхожу к аппарату досмотра. Он представляет из себя стандартную линию – рюкзак кладется с одной стороны, а выдается с другой. Все содержимое рюкзака отображается на мониторе. Сразу вспомнил про свой газовый баллон (хотя, я про него особо и не забывал). Проблем не хотелось, но делать было уже нечего – скидывать баллон надо было раньше.

Возле аппарата стоит девушка. «С какой целью пересекаете границу?» — спрашивает она, пока я тщетно пытаюсь засунуть в маленькое отверстие аппарата свой огромный рюкзак. «С целью туризма», — спокойно отвечаю я. Рюкзак кое-как влез, но мне сказали еще снять напоясную сумку с фотоаппаратом, документами и деньгами и отправить ее туда же. Я сделал и это. Майор пустил линию. Но вдруг мой рюкзак упорно отказался продвигаться дальше – застрял.

Я ожидал его с другой стороны, и мне было видно, как он не двигался, не смотря на то, что линия под ним шла. Девушка пытается протолкнуть рюкзак, ей помогает Валек, но у них ничего не получается. Тем временем, прибор запищал. «Ну что вы там возитесь», — нервно сказал майор, отодвинул девушку с Вальком и сам полез проталкивать рюкзак. У него это получилось более успешно. Оказалось, что рюкзак зацепился лямкой за какой-то выступ. В конце концов, мои вещи выехали, и я их принял. На мониторе, из-за того, что рюкзак застрял, все смазалось и содержимое рассмотреть было невозможно. К счастью для меня.

Настала очередь Валька. Его ноша габаритами поменьше, и спокойно поместилась в отверстие. За монитором внимательно наблюдал майор: «В следующий раз кухонные ножи с собой берите». Я подхожу к монитору и вижу четкое очертание Валиного двадцатисантиметрового ножа.

– Да? А что, такой нельзя проносить? Я просто с ним везде, и Алтай прошел, и сюда его взял, — ответил Валек.
– А ну-ка, давай, покажи его, — говорит майор и отводит Валька с вещами в сторону.
Мой друг открывает рюкзак. А внутри, к несчастью, он положил подсумки, в каких носят боевые патроны.
– Оба, а это что у нас?
– Да это просто подсумки, я их под фотоаппарат приспособил, под флягу с водой, вот, смотрите, — Валя открыл подсумки и отдал их уже изрядно хмурому майору.
– Ладно, нож где?
– Вот он.

Пограничник повертел в руках тесак, посмотрел на него секунд десять и отдал Вальку.
Идите, но впредь не вздумайте проносить такое.
– Хорошо, мы просто не подумали, ведь нож – это первая необходимость для туриста, — говорю я.
– Кухонные ножи надо брать с собой, а не кинжалы такие, — заорал на нас пограничник, — вот получите три года каждый, тогда будете знать наверняка!
Было видно, что майор изрядно зол. Проорав на нас, он зашел в свою будку. Надо поскорее делать отсюда ноги.

Мы принялись укладывать свои вещи. К нам подошел третий пограничник, тот, что молодой: «Вы, ребята, просто поменьше берите ножи, и все будет нормально».
– Да вы бы хоть написали где – нибудь, что нельзя проносить, а что можно.
– Так написано, при входе, просто это никто не читает,- Сказал парень, по – доброму усмехнувшись.
– Мы как раз там все читали. Особенно долго читали список разыскиваемых.
– Ну да, он у нас приличный, — сказал пограничник, — а вообще, не вовремя вы, парни, поехали сюда.
– Почему? – удивились мы.
– Сейчас дожди начнутся, и погода испортится. Вы же туристы, в палатке жить будите, вам неудобно будет. Сегодня весь день дождь шел.
– Да вы что? Блин, будем надеяться, что все нормализуется, — говорю я.
– Вряд ли… Если, конечно, ваш Путин не приедет в гости и тучи не будут разгонять.
– Он Путин, да не «наш», — начал было я, но, вовремя остановился, поняв, что после таких «косяков», вести беседы на политические темы с пограничником не самая лучшая идея. Вместо этого спросил, — а что, когда приезжает, разгоняют тучи?
– Бывает, — улыбаясь, ответил мне пограничник.
К тому времени Валентин уже уложил вещи в рюкзак и был готов продолжать путь.
– Ну ладно, пойдем мы. До свидания, спасибо вам.
– Давайте, парни, удачи!

Итак, вещи досмотрели. Боялся «спалиться» я, но, в результате, проблемы нашел Валек. Хорошо, что пограничник оказался понимающий. Все – таки три года в жизни не лишние.
Мы подходим к паспортному контролю. Перед нами предстало около десятка окошек паспортного контроля, из которых работало только три. В каждое из трех окошков была очередь из 6-7 человек.

Наша очередь подошла довольно быстро. Сперва подхожу к окошку я. На меня смотрит женщина в пограничной форме и говорит: «Ваш паспорт, пожалуйста». Я подаю свой документ и наблюдаю за ней. Девушка берет мой паспорт, что-то вводит в компьютер. Затем внимательно вглядывается в монитор. Бросает исподлобья взгляд на меня. Я улыбаюсь. Затем пограничница вновь начинает что-то печатать, поглядывает на мой паспорт и на меня.

Продолжалось все это действие довольно долго, и я уже всерьез начал нервничать. Передо мной человека пропустили секунд через тридцать. После очередного серьезного взгляда в монитор, она спрашивает меня: «Вы с кем едите?» Я говорю, что с другом и показываю на Валентина. Только после этого девушка отдала мне паспорт со словами: «Пожалуйста, проходите». С облегчением, я забрал паспорт и уступил место Вальку. Его продержали тоже не больше минуты. После этого я вдвойне удивился такому вниманию моей персоне: «Неужели что-то знают?»

Итак, российских пограничников мы прошли. Теперь осталось пройти через пост абхазских погранцов. Пост этот располагается метрах в 50 от нашего паспортного контроля. Подойдя к нему, мы увидели небольшой «теремок», из окна которого лениво выглядывал пограничник и разговаривал по телефону. Мы медленно подходим к посту – на нас ноль внимания. «Нам к вам сейчас?» — робко и осторожно спрашиваю я. Пограничник лениво посмотрел на нас и, продолжая разговаривать по телефону, сделал ленивый жест рукой, означающий: «Проходите, не отвлекайте». Мы не стали заставлять его просить нас еще раз.

Мы прошли небольшую арку и оказались на территории Абхазии. Перед нами был перекресток. Дорога, что поменьше, уходила прямо. А дорога, что пошире – направо. На дворе был первый час ночи и никаких обещанных маршруток до городов в такое время, конечно же, не было. Почему-то раньше мы об этом не задумывались, а поняли это только сейчас. И как нам теперь добраться до какого-либо палаточного городка – неизвестно.
На нас сразу нападает несколько таксисов. Кое-как мы им объясняем, что их услуги нам не нужны и отправляемся по широкой дороге. Вскоре мы замечаем, как в 40 метрах от нас, нам навстречу выбегает человек в военной форме и автоматом наперевес. «Вы куда это, парни?» — кричит он нам. «Да мы …как бы в Гагры идем», — ответили мы первое, что пришло нам на ум. «Так вы не туда пошли, дорога на Гагры – прямо. Сюда не надо ходить, здесь объект», — кричит он нам. «Ок, спасибо, мы поняли. Все, разворачиваемся и уходим», — говорим мы. «Да что за жизнь – то такая! И тут встряли, нас здесь надолго запомнят», — жалуюсь я Вальку.

Один из таксистов, наиболее адекватный, объяснил нам куда идти и направил на дорогу. Метров через 50 к нам приклеился еще один таксист. «Поехали, я вас в такое место отвезу! В такое место! Классное место! Безопасное, оно подо мной ходит, пойдем отвезу, всего две тысячи, Подо мной ходит, хорошее место», — настойчиво пытается нас уговорить этот таксист. Но доверия он нам абсолютно никакого не внушал, и ехать на «место, которое под ним ходит» нам вовсе не хотелось. Пытаемся по-прежнему объяснить, что такси нам не требуется, но человек не понимает. Я уже думаю о том, что придется применить физическую силу. Но, к счастью и для него, и для нас, человек все – таки оставил свои намерения нас забрать.

Метров за 200 от границы трасса перестала быть освещенной. Нас окутала темнота. Итак, что мы имеем? Мы, в два часа ночи идем в кромешной темноте по сырой трассе в чужой стране. Вокруг нас – подвыпившие местные и надоедливые таксисты. По обе стороны от трассы – частные дома, что даже свернуть некуда. До ближайшего города где, по – слухам, есть палаточный лагерь на побережье, около 40 километров. Идти все это расстояние пешком с рюкзаками нам не очень хотелось. Мы кое-как держались на ногах от усталости и, кроме того, изрядно проголодались.

Устанавливать палатку на побережье в одиночестве нам не хотелось из соображений безопасности. Ладно, было бы сухо – мы бы спрятались в кусты, раскинули спальники и провели бы ночь таким образом. Но палатку очень трудно сделать незаметной.

Итак, мы идем пешком в Гагру. Позади уже несколько километров и остается всего километров 37. На самом деле, мы просто идем вперед, что бы хоть что-то делать, так как стоять нет смысла абсолютно. А так – вдруг нам повезет, и мы встретим удобное место для ночлега? Трасса практически пустая. Раз в минут 5 по ней проносится автомобиль с местными номерами.

Честно говоря, особого желания голосовать ночью в другой стране у нас не было, но мы голосуем. Один уазик резко остановился метрах в 50 перед нами, постоял секунд 10, как бы поджидая нас, но затем резко тронулся и помчался дальше. «Что это было?» — спрашивает Валек. «А черт его знает, лучше не думать – спокойней будешь», — отвечаю я.

Иду, а сам думаю, как мы могли оказаться столь недальновидны. Можно было предугадать, что ночью здесь общественный транспорт не ходит. А ведь изначально мы ставили цель – добраться до Адлера и там заночевать, а уже с утра пересекать границу. Но нас взбаламутили ребята, которых мы встретили на железнодорожном вокзале и мы проперлись в чужую страну, с другим менталитетом и устоями, ночью.

Где –то в километре от нас замелькали огоньки. Подойдя поближе, мы разглядели, что это заправка. Решаем вновь прибегнуть к старому «дедовскому» способу. Будем общаться с водителями, кто следует в нашем направлении. Скидываем вещи и садимся на бордюр. Здесь мы познакомились с молодым парнем, работающем на этой заправке. Хороший человек. Он интересовался нашей поездкой, и, как и многие другие, пожелал нам быть осторожными. За разговором на заправку подъехали темно-синие «Жигули». Я успел заметить, что направлялась машина в необходимую нам сторону. Из нее вышел русский мужчина.

– Здравствуйте, могли бы вы подбросить нас до Гагры? – говорю я незнакомцу.
– Здравствуйте, здравствуйте. Что – то вы запозднились, — отвечает водитель, внимательно нас оглядывая.
– Дело в том, что, когда мы перешли границу, маршрутки уже перестали ходить.
– Ну да, они до 10 – 11 вечера максимум, — говорит водитель.
– Вот мы и идем туда пешком, — шутим мы.
– Ладно, садитесь ребята.

Уже через несколько минут наши рюкзаки были в багажнике, а мы – на заднем сидении автомобиля, везущего нас в Гагры. И жизнь сразу стала веселее.

В машине, кроме нас, было еще двое. Русский мужчина – водитель, и женщина, абхазка. Они начали расспрашивать нас о жизни. Валя рассказал, что он работает в театре. «Вот представь себе, лет через 10 – он станет знаменитым актером, и мы его везли!» — говорит женщина своему спутнику, и добавила: «Ты нам привет только передай обязательно по первому каналу, когда знаменитым станешь! Передашь?» «Обязательно передам», — смеется Валек.

Наши спутники выразили глубокое удивление, по поводу того, что в Гаграх есть палаточный лагерь на побережье. «Сколько лет прожила – ни разу не видела. Был раньше, в старых Гаграх, но это было еще в союзе», — говорит женщина. Нас немного это изречение насторожило. «Мы вас высадим возле колоннады. Это самый центр города, там все побережье как на ладони», — говорит нам водитель. Через несколько минут мы подъехали к этой самой колоннаде. Зрелище, честно сказать, просто прекрасное. Это арка из колонн, светящаяся различными цветами. Перед аркой находится площадь со старинным фонтаном. Напротив фонтана – старинный дом. По слухам, дача одного из видных партийных деятелей прошлого.

Вдоволь налюбовавшись колоннадой, мы приходим к выводу, что надо бы оглядеть побережье. На самой площади людей не было, крое невысокого подростка в желтом балахоне, несколько раз пробежавшего мимо нас.

Спускаемся на пляж. Пляж немного освещен фонарями, поэтому можно разглядеть, что на нем нет ни единой палатки. «Черт возьми», — ругаемся мы. Мимо нас проходила подвыпившая компания местных жителей. «Здорово, пацаны, как отдыхается?» — крикнул один из них.

«Спасибо, ребята, отлично», — отвечаем мы. «Ну давайте, удачи!» — с этими словами компания медленно удалилась. Теперь у нас точно не было никакого желания ставить палатку в одиночестве на побережье, не смотря на то, что до рассвета оставалось часа 2-3, не больше.

«Что делать? Хоть всю оставшуюся ночь не спать, а ждать рассвета и заново искать место для ночлега», — рассуждаю я. Мы возвращаемся к колоннаде и видим, как тот паренек в желтом балахоне подметает улицу. Это хорошо, значит, он не гуляющий и пьяный местный, а просто работяга, который, скорее всего, хорошо знает местность. Решаем с ним поговорить.

– Здравствуйте, — говорим мы. Паренек оглянулся. Оказалось, что это был вовсе не паренек, а мужчина лет 45. Просто со спины он выглядел молодо.
– Здравствуйте, — ответил наш собеседник.
– Скажите пожалуйста, а здесь есть место, где можно палатку поставить?
– Да вот, можете на побережье ставить. В принципе, можно ничего страшного.
– Ой, нет, нам бы не хотелось этого. Там ходят различные сомнительные личности под градусом, — ответил я. Наступило небольшое молчание, и я продолжил, — может быть, здесь есть какая-нибудь кафешка, где можно провести одну ночь, а наутро мы уйдем. Может быть, можно с кем – нибудь поговорить по этому проводу?
– Ну вот кафе стоит на побережье, можете там переночевать, его я охраняю, — сказал наш собеседник, указывая рукой на ближайшее заведение.
– Да вы что? Правда? – не поверили мы своим ушам.
– Да, сдвиньте две скамейки – и можете спокойно на них лечь. Вы поняли, какое кафе? Прямо как выйдите из колоннады и налево, летняя кафешка. Как ни странно, там нет ветра никогда, хотя с двух сторон она открыта. Так что можете спокойно поспать.
– Хорошо, спасибо большое, мы пойдем устраиваться! – ответили мы и побежали в указанное место.

Наш собеседник все правильно сказал. Перед нами предстало летнее кафе, открытое с двух сторон. На втором этаже тоже находятся какое-то заведение. Вдоль кафе шел тротуар, где, наверное, днем гуляет очень много народу. В 50 метрах – море.

Мы принимаемся обустраивать себе кровати. Берем и ставим друг к другу две здоровенные деревянные лавочки, так, что бы спинки были по разные стороны. На двух седушках идеально умещался коврик и спальник – как будто, плотник знал, что мы придем. Мы сделали два таких лежака из четырех лавочек и поставили их вплотную друг к другу, предварительно положив между ними рюкзаки. Таким образом, мы обеспечили сохранность наших вещей во время сна. Их нельзя было достать, не потревожив нас. Что бы достать рюкзак, необходимо было раздвинуть лежаки, и мы бы, естественно, от этого проснулись.

Постель была готова. Я решаю немного прогуляться и по фотографировать колоннаду и окрестности с другой стороны. А любоваться там, поверьте мне, есть чему.




Практически все готово ко сну. К нам присоединяется мужчина, столь великодушно пустивший нас на вверенную нему территорию. Он приносит себе бутылочку пива, а нам по стаканчику горячего чая. Очень кстати.

– Как зовут, то вас, ребята? – спрашивает он. Мы представились. Незнакомец продолжал, — ясно. Меня – Леха. А откуда сами-то?
– Ой, издалека мы. Из самой Сибири, из города Омска. На этом наш собеседник прекратил пить пиво и внимательно и с удивлением посмотрел на нас.
– Да ладно вам! Я сам в Нефтяниках живу (Нефтяники – большой район города Омска)!
– Как?! Вы тоже из Омска?!
– Ну да, я вот в мае приехал сюда, на заработки, по осени назад поеду.

Сказать, что мы были удивлены – это значит не сказать ничего. Первый человек, с которым мы познакомились в Абхазии, оказался земляком! Разве могут быть такие совпадения?

Теперь разговор пошел гораздо веселее. Мы рассказали друг другу чем занимаемся в городе, где живем и, конечно же, обменялись телефонами. Особенно приятно, что Алексей разрешил нам переночевать до того, как узнал, что мы земляки. Такие случаи не дают мне потерять окончательную веру в людей. Мир держится на таких добрых, открытых душой людях. На единицах из тысячи, но пока еще держится.

Допив пиво, Алексей пошел по своим делам, сказав напоследок, что разбудит нас в 8 утра (за час до открытия кафе, что бы мы могли покушать и привести себя в порядок).

Нам же осталось выполнить еще пару дел. Валек сел за заполнение своего дневника, я же попытался починить замок на своей напоясной сумке с документами. Сделать у меня ничего не получилось, и мои документы перекочевали в сумку Валентина.

На протяжении всего сегодняшнего вечера у нас было дикое желание спеть легендарную песню группы Гражданская Оборона «Все идет по плану», которая начинается со строки «границы ключ переломлен пополам». Мы сели на обочину тротуара и от души ее проорали. Никогда еще эти строки Егора Летова не были столь актуальны для нас.

В конце концов, я дождался того самого момента, когда мое тело коснулось спальника и приняло горизонтальное положение.

– Знаешь, Валя. Несмотря на то, что мы уставшие, как лошади на пашне, голодные как бродячие собаки, мне сейчас просто офигенно. Я не считаю, что мы что – то делаем неправильно,- поделился я своими мыслями с Вальком.
– Это точно, представь, как мы потом будем это вспоминать? — ответил мне друг.
– Да уж, Неужели все это происходит реально с нами?
– Ты прав, не верится. Знаешь, мне кажется, утром туристы не с той пальмой на берегу будут фотографироваться, а с нами. И проснемся мы от звука снимающего фотоаппарата. Мы затмим собой все достопримечательности этого места, — смеется Валек.

Продолжать разговор уже не было никаких сил. Мы заснули в чужой стране, в незнакомой кафешке в самом центре города на здоровых деревянных скамейках.