Вы знаете, ночью с горы Фудзи видны такие звезды, которых я не видел никогда в жизни. Я бы и вам показал, но не могу. Потому что вот я их видел – а мой фотоаппарат нет, только картина Малевича черный квадрат 3.2 мегапикселя получается. Так мне, наверное, никто и никогда не поверит, что звезды были не такие, что вот не звезда тут и звезда там, а как огромный ковер, где буквально места нет свободного без звездочки — маленькие и большие, они складываются в такую кашу, которую я видел только нарисованной на крыше планетария. И если смотреть долго, то видно, как то одна, то другая звезда вдруг падают.
Наверное, все слышали японскую пословицу. Кто ни разу не поднялся на вершину Фудзи – тот дурак. Но тот, кто забрался на вершину Фудзи дважды – дважды дурак. Я тоже слышал эту пословицу. Но я даже представить себе не мог, насколько это верно.
Я то думал как: каждый дурак может залезть на вершину. Что я гор не видел? Видел. Гулял там, по дорожкам. Вот старички японские – забираются, значит и я смогу.
Я все-таки смог. Но теперь я знаю, что не каждый дурак заберется на вершину. Для этого надо быть редким дураком. И вообще, японские старички – это видимо специальная такая, горная модель. Техника – это вообще, как оказалось, гениальная вещь. Японские старички – и даже не старички – они как идут: они идут маленькими шажками и по альпенштоку в каждой руке, костюм специальный теплый, каска с фонариком как у спелеолога, перчатки. И главное термос с теплым чаем. Многие идут день и ночь – большую часть горы проходят за день и начало ночи, потом разбивают палатку, спят, рано-рано встают и забираются к вершине, чтобы встретить восход.
Радикальная противоположность тому, как на гору Фудзи ходят Карлсоны. Карлсон сначала проснулся в 6 утра, из дома в субботу ушел на работу, а вечером прямо с работы присоединился к русскому клубу в Токио, благодаря кому и решился на этот процесс, за что русскому клубу огромное спасибо. Естественно, у Карлсона не было ни одного альпенштока, ни еды, ни даже фонарика. И одет он был в джинсы и майку, как он на работу и ходит. К счастью, с собой легкую курточку и воду он взял. И даже пакет чипсов маленький. Однако, как Карлсон узнал, когда вернулся, 38 часов на одном пакете чипсов и 41 час без сна его основательно умотали.
Как настоящие японские пионеры, мы шли на гору ночью. Если идти часов 6 и не останавливаться, то как раз к 4 утра можно добраться до вершины, чтобы встретить восход солнца. Гора Фудзи – небольшая гора, всего 3776 метров, но все-таки самая большая в Японии. Если бы идти по горе Фудзи днем – думаю было бы гораздо лучше. По крайней мере, значительно веселее идти, когда знаешь, сколько еще карабкаться до конца. И когда видишь, куда наступаешь. А ведь такие звезды, такие звезды. Много. И даже месяц. А вот на земле все равно мало чего видно. В полном соответствии с теорией эволюции видов силы моего организма были сконцентрированы на выработке у меня инфракрасного зрения. Инфракрасного зрения так и не получилось, зато обычное зрение после 7-ой станции потерялось тоже – если я оборачивался смотреть на яркие звезды, то в глазах начинало рябить и темнеть. Так вот только и видел, как цепочка японцев медленно за спиной ползет по склону. Людей самих не видно, но их фонарики кажутся как свечи ползущие по склону в темноте, а одежда их специальная гремит в ночи какими-то цепями. Кажется, будто каторжники в цепях ночью пересекают горы. Сколько же сил у людей на бессмысленные действия! Как больно падать на лаву и камни, когда наступил не туда, как режет эта пемза руки и ноги, как болят ссадины.
Тропа к вершине Фудзи идет не как нормальная горная дорога. Она не идет по кругу, она тащится почти вертикально вверх и обозначена натянутой веревкой, за которую можно цепляться. А вот потерял веревку – и оказываешься на открытом склоне, с которого сразу же на тебя начинают валиться камни. Они и на дороге валятся, но меньше. А искать тропу, когда единственное освещение – свет от вспышки сотового телефона и фотоаппарата – не слишком легко.
Вообще, вся Фудзи жутко сыпучая. Как она держится – мне вообще не понятно. После пятой станции — полтора километра до вершины, и все эти километры Фудзи — голая пустыня, красная, как Марс. Ни одной травинки, только лава, кокс, скалы. Большей частью кокс, пемза – и она вообще ни на чем не держится и сыпется вниз, как только куда-то наступаешь. Mount Doom – Mount Doom и есть, и к вершине, к кратеру вулкана, я уже шел как Фродо, то есть полз на всех четверых лапах. Дополз – и упал там около тории. Темно и холодно, аж лужи замерзли. А я весь как раз — и через куртку до рюкзака, в котором я тащил разные вещи с работы типа коробок с 20 двд дисками (взошедшими со мной на Фудзи и обратно, ура!) и стального штатива от фотоаппарата. Шевелиться уже сил нет, но инеем я уже покрываюсь. Минут 15 лежал, пока не дополз до соседней вершины вокруг кратера – там ждали восхода солнца самые стойкие. Сейчас стойких было немного, но, говорят, в сезон там очередь. У японцев вообще вся жизнь подчинена сезонам, зимней-летней смене формы одежды и императору. После августа с горы Фудзи уходят спасатели, и подниматься больше не рекомендуется. Если, конечно, нет желания ждать спасателей до следующего лета.
И чего? Ну высоко. Ну облака где-то там бесконечно далеко внизу клубятся в странных формах. Ну воздух разреженный. Мне понравилось таким воздухом дышать, а некоторых, говорят, тошнило. Вид как из самолета. То есть ничего почти и не видно. Холодно жутко и руки дрожат, фотоаппарат не то что держать, кнопки нажать на нем сложно. Есть какое-то опустошение в том, что ты на вершине. Что залез и больше лезть уже отсюда некуда – и все ниже тебя и ничего нет дальше и выше. А потом – всего развлечения секунд пять, — но появляется красным-красным клубком солнце, проскальзывает между тучами и приносит свет и тепло. Становится видно, что вокруг. Как же хорошо. Сколько сразу сил! Какое все красное в первых лучах. Пока себя так не замучаешь ночью, никогда не обрадуешься так солнцу. И спускаться становится уже почти легко и весело – вниз по марсианской пустыне к далеким облакам и где-то там к первой зелени, к первому цветку на камнях через тысячу метров, к тем местам, где от осеннего солнца еще тепло, и где стоят гордые ели, охранники подножия.
Знаете анекдот про ёжика? Идет ёжик, а на встречу ему три богатырая.
— Здравствуй Добрыня Никитич.
— Здравствуй ёжик.
— Здравствуй конь Добрыни Никитича.
— Здравствуй ёжик.
— Здравствуй Алеша Попович.
— Здравствуй ёжик.
— Здравствуй конь Алеши Поповича.
— Здравствуй ёжик.
— Здравствуй Илья Муромец.
— Здравствуй ёжик.
— Здравствуй конь Ильи Муромца.
— Здравствуй ёжик.
— До свидания Добрыня Никитич.
— До свидания ёжик.
— До свидания конь Добрыни Никитича.
— До свидания ёжик.
— До свидания Алеша Попович.
— До свидания ёжик.
— До свидания конь Алеши Поповича.
— До свидания ёжик.
— До свидания Илья Муромец.
— До свидания ёжик.
— До свидания конь Ильи Муромца.
— До свидания ёжик.
И тут на встречу идут Алибаба и сорок разбойников.
— Пошел нафиг ёжик, времени нет!
Вот так же и тут. В буквальном смысле. У японцев на улице с друг другом просто так здороваться не принято, с незнакомыми. Но если идешь с горы или в гору, тем более такую специальную как Фудзи, надо здороваться с каждым обязательно. Только уж совсем молодые японцы, из тех, у кого ветер в голове, иногда игнорируют это правило – а так обязательно. Так и иду я, значит, вниз.
— Охайо гозаимас господин японец!
— Хелло и тебе противный гайджин!
И тут на встречу мне идет группа школьников и школьниц человек на 60.
Так что, когда спустился вниз, купил себе медаль. Золотую. Тут так – сам себе медаль не купишь – сидишь как оплеванный. В следующий раз буду искать орден. Тут такие медали в каждом туристическом месте есть, их в автоматах продают, которые еще нужную надпись на них (какую сам введешь, например имя свое) выбивают. На пятой станции продается медаль с надписью 2400 метров – за 500 йен, и с надписью 3776 метров (вершина) – 600 йен. Вся-то разница – 100 йен и никто не проверит, можно было купить да и не лезть. Обидно.
Но вот что уж совсем порадовало — с утра на гору лезла группа американцев с горными велосипедами в руках. Вот уж спорт — так спорт. Типа залаз на Фудзи с тяжестями. Все фанаты бега в мешках с препятствиями должны умереть от зависти.
