«Люди Гондора не ходят теперь на восток,
а в Хмурых Горах из молодых и подавно никто не бывал.
Но известно, что в горах, выше Минас Морула,
Обитает какой-то темный ужас»
Дж.Толкин «Властелин колец»

«Права человека для всех!» Этот лозунг эфиопской оппозиции, торопливо выведенный на заборе в центре столицы просто ошарашивает. Это первая надпись на русском языке встреченная нами за время трех походов по Восточной Африке! Почему по-русски? Кому он адресован? Впрочем, сейчас не до вопросов. Наш «жигуленок» бешено несется по ночным безлюдным улицам Аддис-Абебы, не обращая никакого внимания на красные сигналы светофоров.
– По ночам у нас тут неспокойно, если остановиться на перекрестке, машину могут расстрелять, - нервно объясняет шофер, взявший с нас двойной тариф за этот ночной бросок до аэропорта. – Парламент делит власть с президентом, а все это выливается в ночные уличные беспорядки, - добавляет он и жмет на газ. Но вот уже и огни аэропорта, тщательно охраняемого армией. Почти пустой Боинг отрывается от земли и берет курс на Каир. Мы переводим дух, успокаиваемся и подводим итоги нашего путешествия …

Дорога на Рас-Дашэн.
На вторую вершину Африки - гору Кения, идти, толкаясь в массе туристов со всего света, как-то не хотелось, и мы решили отправиться на четвертую вершину континента, высшую точку Африканского рога, гору Рас-Дашэн (4623 м) в горах Симиен в Эфиопии, так же еще не покоренную россиянами. Кроме того, хотелось продолжить свои восхождения на горы расположенные на траверсе Москвы, которые я описал в недавно вышедшей книге «Дорога на Килиманджаро. Путешествие по Московскому меридиану», а горы Симиен как раз отвечали условиям этого проекта.
Информация о предстоящем районе путешествия, была крайне скудна. Удалось найти только отчет секции спелеологов МГУ о путешествии в Эфиопию в далеком 1966 году. Запомнилась фраза: «Ночью львы съели двух наших лошадей». Из небольшой заметки на Маунт.ру стало известно, что в прошлом году на Рас-Дашэн поднялась украинская команда под руководством Виталия Томчика, первая команда из СНГ, но подробных материалов в прессе и Интернете об этом путешествии не появилось.
Из переписки с Виталием выяснилось, что поход был полностью организован турфирмой, сразу была заплачена крупная сумма денег, и организационными вопросами туристы не занимались, ребята совершенно не контактировали с местным населением, останавливались в дорогих гостиницах, по улице без гида не гуляли и в основном рассматривали окрестности из окон джипа. Мы же, не располагая большими деньгами, хотели организовать все сами.
И вот, 7 февраля 2006 года российская команда - я с женой Ириной, журналист Вадим Должанский, москвичи Алина и Павел, вылетели из замерзшей от тридцатиградусных морозов Москвы в жаркий Каир. При входе в египетский аэропорт у нас на два часа отобрали билеты и паспорта, что было довольно непривычно. Работа аэропорта была почти полностью парализована – все смотрели футбол. В Кубке Африки играла сборная Египта. К счастью, футбол закончился до времени вылета в столицу Эфиопии, город Аддис-Абебу, так что мы смогли получить у охваченных эйфорией по поводу победы таможенников документы и сесть в самолет.
Прилетели ночью. Местный самолет на Го’ндар улетает через три часа и нам срочно нужно поменять деньги, чтобы купить билеты. Бегаем по аэропорту, спрашивая: «Где обменник?». Наконец, нашелся мужчина, который любезно согласился нам его показать. Под вывеской на амхарском языке, за стойкой сидела девушка. Курс нам не понравился, но информацией о текущем значении курса мы не располагали, а выяснить это было негде. После обмена, преобразившаяся от свалившегося счастья девушка быстро собралась и, в сопровождении мужчины, который нам и показал «обменник», быстро скрылась из аэропорта. Хорошо, что хоть деньги оказались настоящими.
Билет на местные авиалинии в аэропорту купить невозможно, нет даже касс! Иду к менеджеру и говорю, что бронировал билеты на все перелеты через Интернет. К счастью, менеджер находит нашу бронь. - Вы должны были выкупить билеты на этот рейс за сутки. Ваша бронь снята, а билеты проданы. - Но как я мог это сделать, если мы только что прилетели, а через банк я проплатить не мог, так как «Эфиопские авиалинии» не берут такие платежи от частных лиц, а мы едем не через турфирму?
Пришлось доставать заветную бумагу, что мы являемся командой федерации альпинизма России и едем не просто так, а чтобы подняться на высшую точку Эфиопии. Как ни странно, это подействовало, мы заплатили деньги и сели в действительно переполненный единственный небольшой самолет Фоккер-50, который как воздушный автобус облетал по очереди города на севере страны.
Вышли на второй остановке. Гондар – город в который в 1636 году перенес свою резиденцию император Фасиладас, предпоследняя столица Эфиопии. По путеводителю мы выбрали недорогой итальянский отель «Терара». Похоже, его построили итальянцы во время оккупации, и с тех пор здание никто не ремонтировал.

Гондар.
Эфиопы очень гордятся тем, что никогда не были колонией. Во многом этим объясняется то, что в столице – Аддис-Абебе, расположена штаб-квартира Организации африканского единства. Страна много воевала, подвергалась нашествиям со стороны стран ислама (в Гондаре остался только один не разрушенный королевский замок), но полностью оккупировать ее удалось только Муссолини, и то не надолго. Эфиопы храбро сражались, хотя против танков у них были копья. Пришлось итальянцам применить химическое оружие. Только с помощью иприта удалось сломить сопротивление плохо вооруженного, но очень свободолюбивого народа. Итальянцы оставили в наследство не только отели, но и дороги. Единственная дорога, связывающая Аддис – Бахр-Дар – Гондар – Аксум была построена именно ими. Впрочем, состояние эфиопских дорог такое, что иностранные туристы перемещаются по стране только самолетами.
Четыре перелета за сутки, бессонная ночь – сильно вымотали нас, но в результате получасовых торгов мы все же смогли получить групповую скидку на оставшиеся перелеты по стране в офисе компании «Эфиопские авиалинии» и, поспав пару часов, отправились осматривать город и королевский замок.
Замок понравился – классические крепостные стены, башни, редуты, прямо сошедшие со страниц романов Толкиена. Жаль, что оркам удалось разрушить остальные королевские дворцы – от этого город потерял свое средневековое обаяние. Остался только этот островок, окруженный морем лачуг, пыльными улицами, заполненными нищими, попрошайками, облепляющими любого белого человека, появившегося на улице. Утром едем на восток, в направлении гор Симиен (по амхарски – «северные горы»). В основном люди здесь ходят пешком и вещи таскают на себе. Есть даже профессия: женщина-лесовоз. Вот как раз такая идет по дороге. За спиной огромная вязанка дров, килограмм за тридцать. Идет тяжело – худая, сама весит не на много больше своей ноши. И так, проходя несколько десятков километров, каждый день – в город и обратно. И все это за сумму около $10 в месяц. Зачастую, это единственный источник дохода в семье.
Встречается на дороге и гужевой транспорт: повозки, нагруженные поклажей ослы, но видно женщины обходятся дешевле.
Ползем еле-еле – дорога очень плохая. Вот и встречный автомобиль – правда, он не справился с трассой и уже лежит вверх дном в кювете. Затем переходим на скорость пешехода – перед нами по дороге идет похоронная процессия. Машина с трудом продирается через недовольную толпу. И это центральная магистраль страны!
Вдоль дороги, в тени эвкалиптов ютятся типичные для Эфиопии круглые хижины – тукули. Круглый остов из жердей обмазан глиной, а жерди, образующие крышу, покрыты соломой. Невдалеке небольшие лоскутки земельных наделов, люди срезающие серпом сухие злаки. Тут же монотонно ходят по кругу волы, топча кучу сжатой пшеницы. Их хозяин откидывает в сторону пустую солому, сгребает зерно и разбрасывает под ногами животных новые снопы.
- Смотрите! – закричала Алина. На дороге показался отряд оборванных и запыленных вооруженных людей. У некоторых, в дополнение к автоматам, висели за поясом ручные гранаты.
- Не волнуйся, это обычные повстанцы – «успокоил» Вадим.
Человек с «калашниковым» – обычное дело на улицах Эфиопии. Но о России тут знают не только благодаря популярному автомату и танкам Т-54, ржавеющим вдоль дорог. Русские врачи из госпиталя в Аддис-Абебе и сейчас считаются лучшими в Эфиопии, и именно там лечатся правительственные чиновники. Многие люди, занимающие ключевые посты в экономике страны получили образование в СССР и тоже с симпатией относятся к России. Вот только в России об Эфиопии вспоминают не часто, а африканская тема всплывает на страницах прессы чаще всего в связи с вылазками отморозков, бьющих человека только из-за другого цвета кожи.

«Луна заходит над Гондором.
Пресветлая Итиль уходит из Среднеземья и гладит
прощаясь, снежные плечи Миндоллуина.
Ради этого зрелища стоит и подрожать немного»
Дж.Толкин «Властелин колец»

В горах Симиен.
В ста километрах от Гондара расположен небольшой городок Дебарк, где в здании администрации национального парка можно оформить все документы на его посещение, взять проводника, нанять мулов и погонщиков, для перевозки грузов. Все довольно гибко – обязательным является только оплата пребывания в парке и хотя бы одного скаута – парня с «калашниковым», который должен вас все время сопровождать. После Уганды здесь все выглядит очень дешево, не экономим и берем англо-говорящего проводника по имени Сома, повара, лошадей и даже маленького мула, который будет карабкаться с нами по горам и при необходимости везти фотоаппаратуру и маленькие рюкзачки.
Первый переход, от лагеря Буют Рас до лагеря Санкабар – небольшой, разминочный. Но тропа, идущая по краю гигантского каньона очень живописна. Многие сравнивают эти виды с Гранд Каньоном в американском штате Юта. Не знаю, не был, но впечатление эти обрывы и пропасти производят. Очень экзотично и не на что не похоже. Кружится голова – тропа идет по краю крыши какого-то стоэтажного дома. Внизу бескрайние просторы, причудливо изрезанные скальные башни, похожие на неприступные крепости эльфов. И бесконечные горы, плавно исчезающие в голубой дымке у горизонта. Колорита добавляют стада обезьян, мирно выкапывающие какие-то корешки, не обращая на нас никакого внимания. Этот эндемичный вид - гелада бабуинов, волосатых красавцев с длинными бакенбардами, встречается только здесь. За красное пятно на груди самцов, этот вид еще называют -«бабуины с окровавленным сердцем».
Лагерь – просторная хижина, в которой спят проводники и готовят пищу костровые, туалет и даже душ. Ставим палатки и спрашиваем, где же душ? Скаут, никогда не выпускающий из рук автомат, идет провожать. Душ – вода из ручья, выливающаяся из трубы на высоте головы. Кабинки нет, и ничто не мешает скауту с интересом изучать анатомию белого человека.
Ночью наблюдаем поразительное атмосферное явление – гало от луны занимающее половину неба! Горы, залитые серебристым светом. До полуночи раздается рокот барабанов и звуки неистовой пляски. В соседней деревне праздник.
Наличие большого количества деревень удивляет. В горах и так мало места для человека, а тут еще ведь национальный парк, достояние всего человечества – находящееся под особой защитой ЮНЕСКО. Правда, на карте, купленной в Дебарке, читаю, что местные люди – органическая часть природы и на них распространяются общие правила взаимодействия человека с природой в парке – никакого внешнего воздействия. Нельзя дарить подарки, оказывать медицинскую помощь, давать еду. Скорее всего, скаут приставлен именно для этого – отгонять от туристов местных, так как животные никак не досаждают. Но ведь это люди! Как не угостить голодных, оборванных детей, сбегающихся посмотреть на белого человека, конфетами?

Рас-Дашен - последние метры подъёма.
На следующий день идем к лагерю Гич, расположенному недалеко от одноименной деревни. Жарко. На перекус останавливаемся на берегу реки. Проводник утверждает, что купаться безопасно – и демонстративно пьет речную воду. Никого нет, но как только мы начали омовения, откуда-то привалила толпа зрителей и устроилась как в театре на противоположном склоне. С серьезным, задумчивым видом народ просмотрел сеанс мужского стриптиза, по-видимому, получая ответ на мучавший их больной вопрос – «Неужели действительно белый человек - белый везде?».
За рекой лес кончается. Красная выжженная африканская земля, раскаленное солнце, кучи пыли, поднимаемые ветром. Проводник резко останавливается – в десяти метрах от нас на тропу выходит небольшой смерч. Ира лезет за видеокамерой, но не успевает – смерч пробегает по тропе и скрывается за поворотом. Через какое-то время смерч выскакивает откуда-то сбоку и обрушивается прямо на нас. К счастью, сила ветра небольшая, и хотя песком забивает глаза, но на этом неприятности заканчиваются, и смерч спешит дальше. Приходим на место и ставим палатки. Чувствуется высота. У троих уже признаки горняшки и они принимают таблетки «Диамакс». Пейзаж неузнаваемо изменился – на смену эвкалиптовым рощам пришли альпийские луга с одиноко торчащими лобелиями. Проводник очень не хочет идти на Рас-Дашэн и всячески уговаривает нас ограничиться треккинговой частью маршрута, но мы непреклонны.
Постепенно набираем форму. Каждый следующий день труднее предыдущего. Утром выходим на край плато и мы с Павлом бежим на первую вершину – Имит-Гого (3926 м). Вершина типична для этих мест – простой подъем с одной стороны и громадная отвесная стена с другой.
Согласно легенде, в деревне Гич жила женщина Имит у которой был сын Гого. Они пошли собирать дрова и заблудились в тумане. «Имит …» - звал сын, «Гого…» - кричала мать, но ветер уносил их крики, и они не могли найти друг друга. Радостная встреча произошла на вершине горы, которую с тех пор называют Имит-Гого. Далее путь лежит вдоль гигантского обрыва, которым заканчивается здесь вздыбившееся в небо плато. По дороге легко поднимаемся на наш первый здесь четырехтысячник – вершину Инатие (4070). Затем спускаемся по краю обрыва к лагерю Ченек.
Рядом с палатками пасется большое стадо бабуинов. Алина берет фотоаппарат, и на четвереньках крадется к стаду. Вожак поднимает голову и подозрительно смотрит. Алина сразу садится на землю и начинает искать корешки, как это делают пасущиеся рядом самки. Вожак успокаивается, и Алина продолжает путь.
Вокруг резвятся детеныши. Подросток, пробегая, больно ущипнул малыша. Тот заревел и побежал жаловаться к маме. Мама потащила его к отцу. Вожак разобрался и примерно наказал подростка.
Гелада бабуины имеют самую сложную общественную систему из всех не человекообразных приматов, стаи достигают нескольких сот особей, самки выбирают вожаков, старые самцы выполняют роль «дедушек» у подрастающего поколения. Бабуины живут только в высокогорье, и из-за глобального потепления климата их численность снижается.
Кроме нас в лагере стоит французская пара, идущая обычный трекинговый маршрут: Санкабер – Гич – Ченек – Санкабер. Ирина хочет потренировать свой французский и вечером идем к ним в гости.
Стемнело. У французского костра собрались все скауты. Отблески пламени пляшут на суровых лицах воинов в пропыленных одеждах. Какое-то выпадение из времени. Кажется, ничего не меняется с течением веков: звездный шатер бездонного африканского неба, искры костра, черные силуэты гор, растопыренные пальцы экзотических растений, греющиеся у костра люди. Органично смотрятся тускло блестящие в темноте стволы автоматов Калашникова, хотя не вызвали бы удивления и примитивные ружья или даже копья.
Утром немного задерживаемся у края ущелья, рассматривая местных, тоже нигде больше не встречающихся, козлов и поднимаемся на перевал Буахит (4200 м). Рядом одноименная вторая по высоте вершина Африканского рога (4430м). Жалко терять время – поднимемся на нее на обратном пути.
Начинаем спуск. После каждого шага в воздух поднимается столб пыли. Песком забиты нос, рот, глаза. Очень хочется замотаться платком, как это делают бедуины, но ничего подходящего у нас нет.
Это места практически не посещаемые туристами. Долина грязна и безжизненна. Не видно даже насекомых, жуков, бабочек. Единственные живые обитатели – крысы. Но зато здесь их море. Кажется, склон ожил и шевелится по обе стороны тропы.
Наконец доходим до небольшой реки, у которой останавливаемся на перекус. Алина неловко роняет откусанный кусок хлеба в грязь и спрашивает у проводника:
- Можно я отдам его лошади?
- Нет, лучше отдайте хлеб погонщику.
- Я не могу отдать такое человеку.
Проводник забирает хлеб и зовет погонщика. Прижав руку к сердцу в знак благодарности, погонщик берет хлеб и, стараясь не уронить ни крошки, съедает.
Наконец, спускаемся к деревне. На некоторых домах замечаем настоящие листья оцинкованного железа. Их, по одному листу, повторяя наш путь, носят на себе люди через перевал (!). Ведь дорог сюда нет.
Останавливаемся у единственного деревенского магазина. Павел просит пива. Приносят покрытые толстым слоем пыли бутылки и моют их в тазике. Пиво, в переводе на наши деньги, стоит 12 рублей. Мало кто может позволить себе такую дорогую покупку. Пустую бутылку забирают обратно. Ведь даже внизу, в городах, детишки ждали, когда мы допьем минералку, что бы попросить пустую пластиковую бутылку. На сколько же ценней емкость для воды здесь. Ведь это один из беднейших районов Эфиопии, страны, которая сейчас официально признана самой бедной страной мира, где 2/3 населения голодает.
На детей больно смотреть. Ноги как спички, вздувшиеся от рахита животы, гноящиеся глаза, облепленные мухами. Здесь нет врачей, больниц, аптек, школ, электричества. Чем им можно помочь? Раздаем очередные конфеты и продолжаем путь.
Ущелье очень глубокое. Сбрасываем почти километр и выходим к реке Мешабе. День тяжелый – километр набора, километр спуска, поэтому последний набор высоты дается не легко. Хорошо еще, что мы взяли мулов, которые везут рюкзаки.
На ночевку останавливаемся на берегу притока реки Мешабе, на большой поляне рядом с деревней Амбиква. Белых здесь видят очень редко, так что мы вызываем повышенный интерес у всего местного населения. Собралась толпа зевак, которые молча стоят и смотрят, как мы ставим палатки.
Рядом деревенская церковь. Если бы не проводник – ни за что бы не догадался, что это православный храм. Впрочем, православие здесь своеобразное. В церковь входят разувшись, как в мечеть, крестятся слева направо, как католики. При песнопениях используют барабан. Да и год у них сейчас 1998, шестой месяц, а всего их в году тринадцать. Но религиозные праздники с нашими совпадают. Да и крещение они приняли намного раньше Руси. Так что кто из нас православней – вопрос открытый.
В Африке христианство легко уживается с верой в магию. Заметил, что детишки носят на шее не только православные кресты, но и талисманы, отгоняющие злых духов. В качестве талисмана может выступать и обычная пуговица. Многие верят в джинов и сглаз, превращающий ночью людей в злобных гиен.
А гиен в этих местах много. В темноте они выходят на охоту. Прячем вещи под тент палатки и ложимся спать. Ночью просыпаюсь оттого, что кто-то тронул мое плечо через стенку палатки. Потом раздалось звяканье посуды. Наверное, во сне что-то задел – подумал я и опять заснул. Пустой пакет, конечно уже без колбасы, мы нашли на следующий день у реки, миски и ложки были разбросаны по всей поляне.
На восхождение вышли в четыре часа утра. Впереди идет скаут – в его задачу входит защита группы от гиен. Дорога долгая, только вверх идти семь часов. Кое-где виден снег, но его очень мало. Снег здесь бывает четыре месяца в году, в сезон дождей. Глобальное потепление. Когда-то Рас-Дашэн покрывали вечные снега.
Подходим к какому-то перевалу и видим, что с седловины выглядывают какие-то люди. Наша группа останавливается, скаут снимает с плеча автомат, щелкает предохранителем и идет на переговоры. - Хлопцы, чьи вы будете? Под кем ходите?
Переговоры заканчиваются успешно, и мы мирно расходимся.
Подъем простой, но очень утомительный. Алина первый раз в горах, ей не легко, на каждом привале она ложится на землю и засыпает. Тяжело, но она не жалуется, хотя ноги сбиты уже в кровь. Алина женщина волевая – если решила – дойдет. Через десять минут ее бужу и группа продолжает движение.
Последние сто метров набора высоты идут по простым скалам. Веревки не нужны. Лезть свободным лазанием – одно удовольствие, и вот мы выходим на вершину. Вместо тура – череп, на котором написано Ras Dashen. Записки внутри нет, с бумагой тут напряженно. Правда наш замер по JPS – 4550 м. заставил усомниться в официальных данных (4623 м), но то что это высшая точка Эфиопии и всего Африканского рога – сомнения не вызывает.

“ Для вас – века, для нас единый час.
Мы как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас»
А.Блок. «Скифы»

Поездка по древним столицам.
Возвращаемся назад. Из Дебарка едем в город Аксум. Дорога – извилистый серпантин, карабкающийся по склонам Симиенских гор. Вокруг никого нет, но как только мы останавливаемся, чтобы сфотографироваться у баобаба, сразу появляются местные детишки и бегут к машине. Рождаемость высокая, живут тут не долго, так что страна очень юная, стариков почти не видно.
За 270 километров пути встречаем только три машины. В одну из них, грузовик «Урал», мы врезаемся. Наш джип помят, а вот «Урал» совсем не пострадал. Понятно, почему в Эфиопии такой популярностью пользуются российские автомобили.
Эфиопия – очень древняя страна. Многие считают ее родиной человечества – в столичном национальном музее выставлена гордость экспозиции – скелет самого древнего гуманоида. Им, кстати, был не мужчина (Адам), а женщина, которую назвали Люси по песне Биттлз “Lucy in the Sky with Diamonds”, которая звучала в лагере археологов в момент этой сенсационной находки.
Во II – IV веке до н.э. здесь располагалось хорошо известное египтянам царство Пунт. Ну а мы въезжаем в Аксум, самую древнюю из сохранившихся столиц страны.
Аксум – центр крупнейшей империи древнего мира – аксумитского царства, где в свое время правила знаменитая царица Савская. Осматриваем гигантские, вырубленные из монолита стеллы, развалины дворцов. Уже видны холмы, по которым проходит граница с мятежной Эритреей. Это эфиопская «Чечня». Провинция отделилась после местной перестройки – падения просоветского правительства. Эфиопия не хотела терять выход к морю и безрезультатно вела кровопролитные войны с мятежниками, пытаясь восстановить целостность страны. Сейчас противоборствующие стороны разводят войска ООН.
Подъезжаем на «ооновском» джипе. Из разговора выясняется, что хозяин машины из Москвы! Переходим на русский.
Георгий очень рад встретить соотечественников. Он работает комиссаром ООН по правам человека, много лет не был на Родине и хочет узнать новости из первых рук. Вечером приезжает к нам в гостиницу. Георгия совсем недавно перевели сюда из Конго (Заир). Мы рассказываем о своей поездке на границу с Конго в прошлом году.
- Что нового в тех местах? Как там местные каннибалы?
- Недавно над лесом летели два вертолета ООН. У одного забарахлил двигатель, и он сделал вынужденную посадку. Второй полетел за подмогой. Когда вернулся – от летчика уже ничего не осталось.
Меняем тему:
- А можно сейчас пересечь границу с Эритреей? Очень хочется искупаться в море.
- В принципе, граница открыта. Но через нее никто не ездит. Можете пойти пешком. Пограничники встретят, изобьют, отберут деньги и вещи, а затем пропустят в страну.
Ну и ладно. Можно и без моря. Летим в Лалибэлу – африканскую Петру, всемирно известный христианский религиозный центр, самое популярное у туристов место в стране. Лалибэла была столицей Эфиопии в 12-13 веках. Это африканский «Иерусалим» - своя река Иордан, Голгофа, могила Адама. Только церкви не построены, а как скульптуры высечены из камня.

Утро на озере Тана.
Лезем по подземному ходу, вырубленному в скалах. Ход узкий, согнувшись пробираемся в темноте. У идущей впереди Ирины единственный источник света – налобный фонарь, выигранный в лотерею на вечере газеты «Вольный Ветер». Сопровождающий нас мальчик показывает на выход на поверхность, но Ирина находит еще один лаз и ползет дальше. Луч фонарика выхватывает колонию летучих мышей, сидящих под сводом. Потревоженные мыши несутся прямо на нас, задевая лицо крыльями…
Действующие подземные церкви, катакомбы, летучие мыши, монахи, пилигримы, живущие в пещерах отшельники – все это живое, настоящее. Пыльные улицы, разбитые дороги, по которым гонят на местный рынок скот, до ближайшего обменного пункта двести километров… Кажется, что здесь остановилось время, и мы перенеслись в средневековье. Все очень интересно, если бы еще не досаждали толпы попрошаек, хелперов и прочих желающих что-то с нас получить местных. Что поделаешь – разлагающее действие современной цивилизации и туриндустрии. Зато многие знают английский.
Павел тоже решил испытать свой полученный в школе английский и идет просить портье принести полотенце. Менеджер напрягается, но ничего не понимает. Приходится перейти на язык жестов. Тут, наконец, портье осеняет, он показывает, что все понял и приносит в номер презервативы.
Затем летим в Бахр-Дар. Это главный местный курорт. Моря в Эфиопии не осталось – приходится отдыхать на берегу озера Тана, самого крупного водоема страны. Жаль, что в нем, как и в остальных африканских озерах, нельзя купаться из-за глистов и прочих паразитов.
Разбросанные по островам монастыри, папирусные лодки, рассекающие, как и тысячу лет назад, воды озера. Две ночи спим в хижине на берегу озера, любуясь цветущими деревьями, панорамами рассветов, летящими над озером стаями пеликанов. Очень красиво. Так приятно отдохнуть в живописном месте после изучения выжженных солнцем Аксума и Лалибэлы и езды по пыльным африканским дорогам.
Посещаем исток Голубого Нила, который начинается в озере Тана и долго петляет по африканской земле, прежде чем встретиться в Судане со своим братом – Белым Нилом, образуя самую протяженную реку на планете. Сам исток ничего интересного из себя не представляет, а вот водопад впечатление производит, хотя, после строительства на реке гидроэлектростанции, он сильно уменьшился в размерах.
Возвращаемся в действующую столицу. Изучаем путеводитель и останавливаемся на молодежном отеле «Баро». Гостиница недорогая, маленькие комнатки, постоянные перебои с водой. Молодая канадка из соседнего номера решила принять душ, залезла в ванну, намылилась и неожиданно обнаружила, что кончилась вода. Пришлось ей вылезать в коридор и кричать «Хэлп!». Любуюсь ее фигурой и обещаю помочь. Иду к девушке-администратору, объясняю ситуацию. Она долго смеется и посылает на помощь сантехника.
В столице очередной правительственный кризис, президент делит власть с парламентом, беспорядки, аресты оппозиции, но нам не до политики – мы едем искать памятник Пушкину.
К монументу трудно подойти, но мы бросаемся в автомобильный поток, перелезаем ограждение и разворачиваем у бюста поэту флаг газеты «Вольный Ветер». Стоим у памятника, а нам приветственно гудят все проезжающие машины. Здесь все знают о великом русском поэте и его эфиопских корнях.
В целом, страна очень интересная. Еда и отели очень дешевые, отличный кофе. Низкий уровень криминала - незаметно стащить что-нибудь могут (в Бахр-Даре подрезали у нас бинокль), но грабежей с применением насилия не бывает. Достают попрошайки, но это не опасно, правда, в Аксуме детишки, ничего не получив – начинают бросаться камнями. Опасными являются лишь зоны вблизи границ, например, в пределах пяти километров от границы с Эритреей регулярно по ночам появляются новые минные поля. Политические разборки затрагивают в основном столицу и не сказываются на туристических районах, но скаут с «калашниковым» на восхождении все же не помешает.
Страна, конечно, еще не совсем туристическая, но власти отлично понимают выгоды развития туризма и очень хотят, чтобы поездки в Эфиопию стали популярными в Европе, в том числе и в России.