После посещения прекрасного Кутуб минара и огромного рынка Чандни Чоук, я поехал на окраину Дели, в тибетскую деревню, которая называется «Мажну Ка Тила». Это район компактного проживания тибетского населения с небольшими храмами, невероятно узкими улочками, колышущимися флажками и конечно национальным блюдом – момо.
Мажну – это район на северо-востоке дели, на берегу реки Ямуна. Это был бы обычный индийский спальный район, если бы его часть не отдали тибетцам, после оккупирования этой страны Китаем. Поэтому существует 2 Мажны: индийская и тибетская, которые очень контрастируют между собой. Индийская часть невероятно грязная, там я видел как свиньи буквально спали посреди дороги в огромной помойке. Тибетская – как другая реальность. Там относительно чистые и очень узкие улочки, из-за чего создается ощущение, что ты находишься в каком-то огромном доме.
В район можно доехать сначала на метро до станции Видхан Сабха, а затем, выбрав одну рикшу из сотни, доехать где-то за 15-30 рупий до места. Сначала вы едете по одному загруженному шоссе, потом проезжаете индийскую часть района, затем второе большое шоссе и только после этого вы видите высокие красные ворота, которые дают понять, что вы приехали в Тибет.
Находясь там, начнаешь проникаться буддийскими идеями и чувствуешь огромное уважение к тому, как тибетцы сохраняют свою идентичность. Вот представьте. Вашу страну завоевало сильное государство. Оно уже полвека насаждает там свою культуру, размещает шахты с ядерным оружием, переселяет туда свое население и ассимилирует коренных жителей. Обычно такие вещи заканчиваются краткими заметками в учебниках истории о том, что когда то был такой народ, как какие-нибудь Хазары, а сейчас он растворился в титульной нации.
Но с тибетцами все по-другому. Они не становятся индийцами и не превращаются в размытых азиатов. У них все как-то по-своему, очень не похоже на другие народы. Причина скорее всего в их великой культуре, которая просто не может исчезнуть. Находясь в разных странах, они ее очень чтут, а также соблюдают традиции, и делают все так, как делали их предки.
Когда начинаешь бродить по этим узким улочкам, которые совсем не похожи на Дели или Индию, закрадывается мысль, что возможно это аттракцион для туристов. Как например деревни коренных народов в Скандинавии. Но, когда приходишь на главную площадь Мажну Ка Тилы, понимаешь, что все это на самом деле серьезно. Там есть 2 небольших храма и все они завешены фотографиями тибетских монахов, которые сожгли себя заживо, борясь за независимость своей страны. Причем там есть совсем молодые люди, почти дети, которые умерли за страну, которую никогда не видели, потому что он исчезла до их рождения.
Культура сохраняется даже в стесненных бытовых условиях. Я понял, что им дали очень ограниченный клочок земли, на котором должно было уместится большое количество жителей. Поэтому там даже не осталось место для площади вокруг храма, где обычно размещаются молитвенные барабаны. В Мажну они просто висят на улицах, которые идут вокруг храма. Вроде идешь по соседней улице, но находишься одновременно и в храме.
Конечно какая тибетская деревня без монахов в красных халатах! Их можно встретить почти за каждым поворотом. Они не любят, когда их фотографируют и часто закрывают рукой лицо. Присутствие монахов объясняется главным образом тем, что от Мажну ходят прямые автобусы в Дарамсалу (место нахождения Далай Ламы) и другие святые места. Поэтому Мажну — своего рода перевалочный пункт, тибетская автобусная станция и гостиничный центр (несты от 300 рупий).
На улицах много интересных людей. Вот, например женщина, которая сидела на пороге дома и перебирала четки. Я пробыл в Мажну где-то часа 3 и постоянно проходил мимо нее. За это время она даже не сдвинулась с места.
Или бабушка, чистящая ручной молитвенный барабан. Вокруг нее бегал внук и кричал "Грендма! Грендма!", а она крутила барабан и смотрела в одну точку. Как Якубович.
По улочкам бегают очень много детей. Они достаточно приставучи. Эта девочка попросила, чтобы я ее сфотографировал, а потом пыталась отжать камеру, чтобы посмотреть свое фото. Я ей показал и она начала двигать пальцами по экрану айпадовскими жестами. Потом удивилась, что изображение не увеличивается и стала тыкать пальцами в объектив. Сидящий на лавочке тибетский старик, видя мою растерянность, что-то ей крикнул, и она побежала доставать индийского велорикшу, который уже минут 5 сгонял понабежавших отовсюду детей, которые просили покататься.
Также в Мажну очень много собак и очень мало кошек. Собаки часто совсем не рады тебя видеть, но часто встречаешь каких-нибудь милых щеночков, из-за чего няшность окружающей среды доходит до опасного максимума.
Деревня очень маленькая и если пройти единственную улицу, то выйдешь на берег реки Ямуна. На берегу раскинуты аккуратные поля (наверное рисовые), которые перемежаются с палатками индийских бедняков. Это не временное, а постоянное жилье.
Существует естественная преграда, отделяющая Мажну от индийских огородов. Это помойка, на которой пасутся коровы и летают вороны.
Вернувшись в деревню, я решил попить масала-чай и пошел в тусовочное заведение The Club, по пути замечая детали, которые говорят о том, что ты в Тибете, а не Индии. Над входными дверями часто вешают маски страшных существ. Возможно, чтобы отгонять злых духов.
Если входной двери нет, или в твоем доме есть маленький дворик, то обязательно нужно повесить простыню с национальным орнаментом.
Клубная жизнь деревни заключается в очень популярных настольных играх, в которые с азартом играют как монахи, так и обычные жители. Это похоже на нарды по накалу страстей сравнимых с покером.
В клубе я нашел не только чай, но и вай-фай, а также изучил азиатское фильмопроизводство.
После этого я вспомнил, что мне нужно обязательно заехать в мастерскую, где делают мой мотоцикл и поспешил к выходу. На пути возникло очень много туристических магазинчиков, которые торгуют тибесткими товарами: танки, барабаны, кружки и другой сувенирной продукцией. Мне показалось это все каким-то ненастоящим и я решил ограничится фотографиями и моими впечатлениями.
Я уже практически начал торговаться с моторикшей, как вспомнил, что забыл поесть главной тибетское блюдо — момо. Это что-то вроде мант с мясом, специями и овощами.
Они настолько популярны, что даже Кока-Кола адаптирует свою рекламу.
Не попробовать момо в тибетской деревне было бы преступлением, потому я заказал вариант с мясом яка, который предсказуемо оказался божественно вкусным. Это блюдо стоит 30 рублей.
Я немного опаздываю с постами. Сейчас я уже в Агре, пишу этот пост на крыше отеля с видом на Тадж-Махал и обезьян, которые перепрыгивают с крыши на крышу. Байк забрал несколько дней назад, проехал где-то 250 километров до Агры с остановкой в Матхуре. Энфилд прекрасен! Видя меня и его, иностранцы говорят: "О май гад!", индийцы восхищаются: "Ача!", козы, которых разводят мусульмане ссутся от звука мотора, а обезьяны, переходя дорогу, хватают друг друга за хвосты и оттаскивают назад. Напишу обо всем этом в следующем посте.
