Даньба – это не одна деревня, это префектура, которая знаменита колоритными тибетскими поселениями и сторожевыми башнями. Таких деревень тут с десяток, если не больше (Суопо, Цонглу, Сяодзин, Джиаджу…), а башен несколько сотен, если не тысяч. Скорее всего, они предназначались для защиты населения и были неизбежны на перекрёстке торговых, караванных и паломнических путей из Китая в Тибет, в местах кишащих разбойниками и всегда являвшихся предметом территориальных споров. Думается, как и в Дагестане, жители использовали эти башни, чтобы прятаться в них во время нападения разбойников или во время частых военных кампаний. Сам Даньба – современный полу-тибетский полу-китайский город, с пятиэтажными зданиями, ресторанами, гостиницами, школами и сотовой связью…
В десяти километрах от Даньба, в живописнейшем ущелье в горах, вдоль дороги в Уолонг раскинулась ещё одна тибетская деревня – Цонглу. Пешком до неё добираться довольно высоко и долго, но нас втроём с Юлей и Пашей за 10 юаней подбрасывает местный таксомотор…. Успели до заката. Сушёная кукуруза на плоских крышах домов, убранные поля и сторожевые башни на фоне угасающих гор, темнеющих ущелий и закатного неба, создают умиротворяющую, ласкающую глаз картину. Отставшие товарищи – Лена, Андрей, Саша и Миша – в это время поднимаются пешком. Андрей со своей природной склонностью к случайным знакомствам уже готов заночевать у пригласившей его тибетской женщины. Но, слава Богу, всё обошлось и они наткнулись на нас… В Цонглу есть очень колоритная гостиница в тибетском стиле для иностранцев. Когда они её нашли, мы уже сидели в ресторане и заказывали себе ужин…)).. Это был наш первый тибетский ужин в тибетском ресторане… и первый масляный чай. Впрочем название «ресторан» и «гостиница», вероятно слишком громко звучат в этих местах… где большой тибетский дом с комнатами для постояльцев и большая комната, переоборудованная под столовую уже роскошь… Обратно мы возвращаемся по длинному «серпантину», под звёздным винегретом, распевая русские и украинские песни. Андрей не устаёт подмечать, что и слов-то украинских в тибетском лексиконе больше, чем русских и одеваются здесь, как на Полтавщине… «Це ж як на Украйини»… Но к тибетской женщине почему-то ночевать не пошёл…
Утром, с поворота реки на слиянии двух потоков, открывается красивый вид на город и ущелье… В местной забегаловке вкусные плюшки, похожие на оладьи. Остатки брезгливости постепенно выветриваются свежим горным воздухом. Через час – деревня Тонгу. Такие же башни, деревенские дома с сушёной кукурузой на крыше, пенящаяся на валунах река и горы, покрытые желтеющими лесами… Дорога поднимается по ущелью всё дальше и всё выше. Всё более диким становится окружающий пейзаж, всё более скалистым узкое ущелье и всё гуще желтеющие на склонах заросли… Маоньюгу (ущелье яка), ущелье Тангдинг, ущелье Кеданиндзе… То здесь, то там попадаются горячие источники и нам уже трудно сдерживаться, чтобы не останавливать водителя каждые пять минут – столь красивы проносящиеся мимо ландшафты. В Кеданиндзе источники действительно горячие, больше 40°С. Лена долго ежится, прежде чем лезть «в этот кипяток». Окружающие камни, окрашены в красный цвет – источники здесь в основном радоновые. Ещё несколько поворотов ущелья и мы выскакиваем в широкую красивую долину, над которой нависает снежная шапка Жаре Лхотзе. Ещё через несколько минут перевал. За ним уже тибетский ландшафт: пастбища и бескрайние плоскогорья. На перевале кормим конфетами детишек.
