19 ноября 2012

В работе журналиста большую роль играет поиск "нужных" людей. Особенно, если работаешь в воюющем государстве. А уж если в конфликте много сторон, каждая из которых имеет свой взгляд на происходящее, контакты решают все. В Сирии живет много беженцев из соседней Палестины. Убегая от одной войны, они попали на другую. В Дамаске есть большой район, где, как раз, и проживают эти люди. В последнее время повстанцы активно занимались вербовкой среди палестинцев. У многих из них низкий уровень жизни, недостаток финансов, тем более что соплеменники из ХАМАСа принимают участие в боях против Башара Асада. Идеальный вариант для вербовки! Но так ли это на самом деле? Заручившись поддержкой палестинцев, мы отправились в районы, где нет правительственной армии, и где даже появление на границе района считается крайне рискованным занятием.

Едем. Для меня это первое посещение этих территорий. Мои коллеги были один раз на границе — дальше их не пустили, посчитав, что заходить вглубь не безопасно. Площадь. Уходящие в район улицы завалены баррикадами. На единственном проезде блок-пост, но нас уже встречают и мы беспрепятственно попадаем в район. Провожатый уверяет, что опасности нет, бронежилеты можно оставить в машине. Верим, берем только технику и пересаживаемся к нему.

За окном — оживленные улицы. Лавки, уличные развалы, толпы прохожих. На первый взгляд, не сильно отличается вид от центрального Дамаска, только, может, чуть побольше мусора. Обычные кварталы, по улицам ходят обычные люди. Только на блок-постах нас пропускают без задержек — указания о приезде журналистов получено, да и проводника все знают. Кстати, порядок обеспечивают уже не военные, а местные ополченцы. Но учитывая историю палестинского народа, опыта у этих "ополченцев" достаточно. Наконец, прибываем в офис главы самоуправления, где с нами беседует один из руководителей. Кисть его правой руки неестественно вытянута и безжизненна — старое ранение… Беседу пересказывать не буду, для интересующихся выложена запись, но суть ее в том, что палестинцы не для того меняли место жительство, чтобы снова стать беженцами. И поэтому готовы с оружием в руках защищать свои территории. Были среди них и отступники, ушедшие к боевикам, но их немного. И те, кто сейчас живет здесь, никогда не отдадут этот стратегически важный район террористам!

По недавним сводкам в районе действительно происходили бои. Повстанцам очень важен этот район, и отказ местных жителей сотрудничать крайне разозлил их. Рассевшись по машинам, мы, в сопровождении вооруженной охраны, отправляемся на "линию фронта". Один из "охранников" — мальчишка лет двенадцати-четырнадцати, сын лидера палестинской партии. Когда мы увидели его с автоматом, то подумали что это хорошо сделанная игрушка, тем более что все накладки на его "калаше" были карбоновые. Но почти сразу стало понятно, что "игрушка" вполне рабочая! Качественный, тюнингованный автомат!

Когда я первый раз услышал выражение "лагеря палестинских беженцев", я, если честно, представлял себе что-то типа огромного палаточного лагеря. Или бесконечные ряды бараков. Но "лагеря" оказались обычными жилыми кварталами, где на первом этаже лавки, к стенам прибиты спутниковые тарелки, а на балконах сушится белье. В мирное время эти районы вряд ли как-то отличались от остального Дамаска, но теперь все изменилось.

Проехали мы совсем немного, как неожиданно с улиц исчезли практически все люди. Пустые глазницы окон, кучи мусора. Останавливаемся. Дальше — пешком. Совсем рядом кипит жизнь, но тут только разбитые автомобили, вездесущие рыжие коты и покалеченные дома. Идем по улице — разрушения все серьезнее, мы приближаемся к границе, за которой обосновались боевики. В район их, не смотря на постоянные минометные обстрелы, не пускают.


К нам присоединяются местные ополченцы. Очередная огневая точка из мешков с песком. Гильзы под ногами. На другой стороне улицы — разрушенные дома.

Граница… Прячемся, оцениваем обстановку и совершаем быструю вылазку на ту сторону. Руководит колоритный старик с бисерным флажком Палестины на нагрудном кармане. Сразу видно, опытный боец. Во внутреннем кармане виднеется большая граната неизвестной конструкции. Говорит, с парашютом, чтобы за укрытие можно было закинуть. Не очень понял принцип, но ему лучше знать.


В целом — спокойно. Только изредка слышны одиночные выстрелы. Говорят, в районе есть снайпера, но нас слишком много, чтобы пытаться атаковать. Оценив разрушения на линии фронта, скрываемся в "своих" кварталах. Узкие улочки. Припаркованные редкие автомобили с пулевыми и осколочными пробоинами. На встречу появляются местные жители и рассказывают, что здесь упала мина — погибли люди. И здесь в дом попадание. И там…


Вокруг практически нет домов, не затронутых обстрелами. Среди битого бетона валяются детские игрушки. На стенах черно-белые распечатки с фотографиями "шахидов" — мучеников, невинно убитых в последние дни.


В некоторых проулках заметно оживление — жители эвакуируются. Но уезжают только женщины и дети. Мужчины остаются, чтобы противостоять врагу.


Тут же, буквально в пятидесяти метрах от линии фронта, открытый магазин. Хозяин философски относится к происходящему — работать надо, ведь иначе придеться голодать, к тому же бойцам на передовой сигареты и печеньки не помешают.

Пару часов мы бродим по уничтоженным кварталам. Некоторые дома уничтожены практически полностью. Нам показывают очередной, в который угодила мина. Заходим внутрь. В стиральной машине, за разбитым стеклом, недостиранное белье. В холодильнике на полках расставлены тарелки с едой, чуть заплесневевшие фрукты. В шкафах — простая одежда. В углу виднеется сварочный аппарат и электроинструмент. Мина разорвалась здесь в обеденное время, когда вся семья была в сборе. Никто не выжил. Не вынет белье из машинки мать, не возьмет в руки инструмент кузнец-отец и заваленные обломками игрушки не дождутся трех детей…


Среди этого бесконечного разрушения попадаются очаги жизни. Два мужчины заделывают пробоину в стене пенобетонными блоками. Из какой-то двери появляется отец с двумя пацанятами. Им некуда больше бежать. И они готовы оставаться здесь до последнего. И пока они здесь, террористы не смогут войти в район… И эти постоянные обстрелы мирных жителей направлены как-раз на то, чтобы сломить их волю, выгнать из дома и занять этот стратегический район...

Наконец, возвращаемся к машинам и отправляемся в обратный путь. Едем по окраинной улице, объездной района. Все улицы, уходящие в глубь квартала перекрыты баррикадами. Проехать можно только через хорошо защищенный блок-пост — как раз там, где нас ждет наш водитель. Наверное, он и не рассчитывал, что мы вернемся — палестинские территории считаются очень опасными. Но мы там были с друзьями!

Вечером мы узнали, что через пол часа после нашего отъезда, район в очередной раз подвергся минометному обстрелу. Одна из мин разорвалась вблизи нашего друга — того самого колоритного старика с гранатой… Сейчас он в больнице и врачи пытаются спасти его жизнь и ногу, которую серьезно повредило осколком...