Мы попрощались с Амстердамом и отправились в Брюссель, перед въездом в который попали в большую пробку. Когда мы подъедали к гостиницеНе привычно, но несколько дней прожить можно , переглянулись. В глазах ужас. Район был скорее похож на какой-нибудь неблагополучный район из американских фильмов, чем на исторический центр Брюсселя, столицы Европейского союза. Но выхода уже не было – отель заказан, деньги уплачены.
Вот мы припарковались и заходим на ресепшен. Вежливый менеджер находит нашу бронь, просматривает ее и спрашивает:
— Вы бронировали место на парковке. Вы на машине?
— Да, — отвечаем мы.
— А где вы ее поставили?
— Да вот здесь, на площади перед отелем.
— Советую вам сначала поставить машину в гараж, а потом уже заселяться, — рекомендовал менеджер. – Могут окна разбить.
«Вот это да!» – подумала я. Мне стало страшно…
Затем было заселение. Мы не смогли найти наш номер :). Он располагался где-то на пожарной лестнице между 3 и 4 этажами, поэтому необходимо было доехать на лифте до 3 этажа, а потом подняться на пол-этажа еще по лестнице. Но, в общем-то, нас это не испугало. Только вот цвет стен в гостинице был какого-то грязно-фиолетового цвета.
После заселения, мы оправились на поиски знаменитого Меннеке Пис.
От гостиницы мы пошли по направлению к Гранд Пляс. Желание достать фотоаппарат и запечатлеть район, где мы остановились, не было, я наоборот укоротила ремешок, чтобы контролировать фотоаппарат. По улицам шатались без дела (не ходили, а именно шатались) африканцы, внешним видом они как будто бы выражали презрение и вменяли мне в вину, что это мы, белые люди, все без исключения, виноваты в эксплуатации их предков. Арабы же в большинстве своем работали в маленьких магазинчиках, но и от них я чувствовала какую-то неприязнь.
Только дойдя до большого скопления туристов, толпящихся около Писающего мальчика, я немного расслабилась, но тут меня ждало разочарование. Ничего особенного я не разглядела в этой маленькой бронзовой фигурке.

Даже не возникло особого желания его фотографировать. Совсем другое дело это Гран Пляс. Сразу хочу отметить, что самое большое впечатление в архитектурной плане на меня произвело здание городской ратуши.

Ни Новый дворец в Потсдаме, ни Собор Парижской богоматери не впечатлили меня так, как Брюссельская Ратуша.
Увидев ее, я застыла и только делала, что всматривалась в скульптуры, которыми украшен фасад здания.

Не менее величественно выглядят и другие сооружения, расположенные здесь.

Здесь же, на Гранд Пляс, сосредоточены ресторанчики, предлагающие отведать традиционные брюссельские вафли и пиво.

Уже смеркалось, поэтому мы отправились дальше, на поиски Собора Святого Михаила и Святой Гудулы. И за пределами той самой Гранд Пляс ко мне снова вернулось чувство тревоги. «Вот он, Закат Европы», — крутилось у меня в голове.
Поиски Собора заняли достаточно долго времени: мы запутались в витиеватых улочках, но каким-то чудесным образом, подымаясь все выше и выше, мы увидели возвышающийся собор.

Здесь было немноголюдно, теперь нас окружали люди европейской национальности. Я сразу почувствовала резкую смену обстановки. Взглянув на карту, я поняла, что мы оказались в квартале «Европейский Союз». Несмотря на опускающийся вечер, в отель возвращаться не хотелось, и мы решили прогуляться по этой части города. Это был уже совсем другой город и другие люди.

Напряжение вновь покинуло меня. Мы шли куда-то, сами не зная куда, но было и неважно. Так прогуливаясь, набрели на видовую площадку, откуда открывался прекрасный вид на старый город. Фотографировать не было смысла, так как было слишком темно. И тут около нас резко остановилась машина, и мужчина попытался заговорить с нами на французском языке. Олег улыбнулся и ответил ему на русском: «Свои. И тоже не знаем, где мы».
Мы разговорились и узнали от этой семейной пары, что Брюссель неофициально разделен на два города: верхний и нижний, как называют их жители. Нетрудно догадаться, что в первом и расположен квартал «Европейский союз», большинство музеев, дворцы. Живут здесь в основном европейцы, и они очень редко «спускаются» в нижний город. Вторая же часть Брюсселя была отдана на откуп иммигрантам.
Здесь у меня и возникла ассоциация, что историческая часть города была отдана врагу во время битвы, все уцелевшие спрятались наверху. Возможно, мои представления сильно преувеличены и гипертрофированы, но это мое ощущение Брюсселя. Я заранее прошу прощения у тех, кому такие высказывания покажутся резкими и несправедливыми.
У нас был ориентир – возвышающийся флюгер в виде Святого Архангела Михаила – и мы отправились в сторону нашей гостиницы. Было холодно и голодно, хотелось какого-то домашнего уюта, но мы так и не могли найти заведение по душе. И решились уже даже на фастфуд, но открыв дверь какого-то кафе, торгующего сэндвичами, на меня уставились десятки глаз все той же ненависти, я не решилась войти. Желудок стонал, но мне уже было все равно. Я хотела в гостиницу… И тут наше внимание привлек один паренек, который заговорил на английском. Это был второй человек, от которого я услышала хоть не родную, но знакомую речь: «Come in. Very tasty». Олег потянул меня за руку. Я поняла, что не в силах сопротивляться, и мы зашли внутрь, где вокруг нас были одни арабы, но «не обвинявшие меня ни в чем». Это был ресторан пакистанской и индийской кухни. За 25 евро ресторан предлагал отведать нам блюда национальной кухни, представленные в этот вечер. Было достаточно вкусно и сытно. Подкрепившись, мы покинули заведение и быстро вернулись в гостиницу.
На следующий день выходить из номера совсем не хотелось.. Где-то к обеду, я все-таки взяла себя в руки, и мы поехали в парк «Мини Европа».
А проход в брюссельское метро, напомнил мне проход через пограничную зону, когда ты уже не России, но еще и не зарубежом. А способствовали этому двойные ворота: сначала ты проходишь через один турникет и оказываешься как бы в таком маленьком предбаннике, а потом для тебя через пару секунд открывают через второй турникет на станцию метро.И еще в метро за тобой везде следят камеры… Такой навязчивости я не увидели ни в одной другой стране.
И вот мы в вагоне метро – месте, где встречаются жители верхнего и нижнего города, где каждый, видимо, может высказать накопившееся. Мы стали свидетелем одной такой сцены: африканская девушка встала со своего места, вышла на середину вагона и произнесла пламенную речь на французском языке, закончив, она вышла из вагона. На лицах людей поселилось недоразумение и ухмылка. Я не говорю на французском, не знаю ни единого слова, но мне почему-то показалось, что я поняла главную мысль, которая эта девушка пыталось донести до нас… все те же обвинения
Прогулка по парку «Мини Европа» продолжалась до вечера

дорога в гостиницу, а на следующий день – Париж.