Иногда дни рождения выдаются очень веселыми, с почти настоящей машинкой возле детской кроватки и какой-нибудь вкуснятиной, утыканной редкими, дрожащими от восторга свечами. Иногда – беспробудно-одинокими с бутылкой коньяка, чьей-то изодранной в клочья фотографией и открытым настежь окном. Но чаще всего они выходят философскими.
Случаются такие «праздники» в определенный период жизни, когда седина уже одержала сокрушительную победу над бессовестной молодостью, бес так и не отыскал удобных подходов к твоим ребрам, а густая борода создает иллюзию того, что в этой жизни ты уже многое изведал и испытал.
Одним словом, день рождения — это очень странный и весьма условный праздник!
Недалек тот день, когда колокольный звон свободной и беспечной птицей сорвется со стен средневекового замка Брус, извещая округу об очередном его юбилее. Что чувствует в этот день еще не самый старый, но уже успевший всласть попылить на полях сражений вояка?
В своей деревянной юности замок абсолютно свято верил в собственную мощь и непобедимость, в индивидуальность и исключительность, в рыцарскую порядочность и графское благородство. Повзрослев, погорев и побывав во многих кровавых передрягах, он осознал, что решающие битвы выигрываются не «лихими кавалерийскими наскоками», не воспетой в балладах доблестью, а кознями полусонных, предательских ночей.
Сколько раз в его седовласой истории обезумевший от бессильной злобы неприятель готов был с позором и опущенными знаменами отправиться на поиски более легкой добычи. И сколько раз звон ли алчных монет, так некстати загоревшееся в ненасытной темноте сердце, жажда власти или тупая зависть отворяли неприступные в честной битве ворота.
Однако, я почти уверен, что первым делом он все равно отыщет в своих воспоминаниях ту, что по-прежнему продолжает являться ему в ночных кошмарах, ту, чье имя навечно вытатуировано на его запомнивших все до мелочей стенах. Он снова и снова будет всматриваться в это знакомое до боли лицо и до утробных стонов своих подземелий бередить незаживающую рану.
Элен де Кастельно была похищена из родительского дома шестилетним ребенком. Ее звонкий титул и благородное происхождение не давали владельцу замка Брус ни спокойно спать, ни в удовольствие жить. Жан Арпажон на долгих три года запер несчастное дитя в монструозной башне, с целью дожидаться ее совершеннолетия и затем жениться на ее регалиях. Наверное в те далекие годы девочки назубок знали только «Отче наш», а потому не догадывались, что к каждой темной башне рано или поздно должен явиться светлый и доблестный принц.
В ее спасителе прекрасно было все: и лицо, и гарцующий конь, и армия за спиной. Несколько месяцев из-за юной узницы шла настоящая война, погибали люди, и тяжелый воздух наливался запахом крови и смерти. Наконец замок пал, Элен обрела долгожданную свободу, а через несколько лет состоялась ее прозвеневшая на всю округу свадьба….
Все для нее в этот день было почти как в сказке…. Огромные, дубовые столы ломились под тяжестью благородных оленей, сладкоголосые трубадуры пели Осанну ее красоте, а молодое вино превращало зрелых мужей в задорных подростков; вот только в церкви перед алтарем с нею рядом стоял вовсе не возлюбленный принц, а ее мучитель Жан Арпажон.
Хотя в XIV веке люди уже наверняка умели сочинять сказки со счастливым концом, но правда жизни была такова, что могущественный сеньор все равно одерживал верх над теми, кому полагалось бы побеждать по наивному сюжету.
Несчастная Любовь…. Она всегда приходит на ум первой и требует все новых и новых подробностей в пылающую топку воспоминаний. Даже предательство человека, многие годы считавшегося другом не может тягаться с ней по глубине шрамов от вспоротых вен. Хотя, чего греха таить, и предательств в истории шато де Брус было хоть отбавляй.
Молодой виконт д'Арманьяк провинился перед своим родным дядей только тем, что родился на свет и помешал ему прибрать к рукам богатство своей семьи. Однако, сильные мира того во все времена умели прекрасно разбираться с подобными несуразицами. После вступления в право наследования виконт неожиданно исчез из своего замка и объявился в Шато-де Брус в качестве пленника.
Неизвестно, сколько бы времени он провел в тюремной башне, прежде чем подписал все нужные бумаги, только в один суетливый и полный заботами день про него просто забыли. Бессмысленно было биться головой о трехметровые стены или орать, взывая о капле воды или куске хлеба. Ненасытная башня с прожорливостью удава проглатывала каждый звук и до капли выпивала остатки глупой надежды. Виконта обнаружили лишь спустя несколько месяцев после смерти, когда темнице в качестве очередной жертвы привели новую и свежую человеческую плоть.
Войны…!
В жизни каждого замка с брутальной внешностью и духом воина, рано или поздно случаются большие баталии, мелкие заварушки или глуповатые игрища-реконструкции. После каждой брани на его теле остаются хорошо различимые, но зажившие как на дворовой псине отметины, и незаметные для глаза шрамы души, те что еще долго и нестерпимо ноют, реагируя то ли на треклятую погоду, то ли на слишком хорошую память.
В столетнюю войну Шато де Брус лишь обрастал мышцами могучих башен, следя со своего холма за безудержным весельем Черного принца в землях Лангедока. Его время пришло чуть позже, когда толпы мародерствующих молодчиков принялись, как стаи голодных бездомных псов, рвать округу в кровавые клочья.
Эти уродливые дети своего уродливого времени даже больше звонких монет и запаха крови нуждались в надежном логове, в котором они могли бы хранить свою добычу и без труда отражать любые, самые неистовые штурмы возмездия. В начале XV века одна из таких шаек подошла к замку и развешанными на дубах крестьянами известила защитников о приближающейся смерти. В ответ Шато де Брус ощетинился вставшей на защиту своего потомства волчицей и изготовился к своей возможно последней в этой жизни схватке.
Осажденная стена будто, взъерошенная звериная шерсть, в одночасье покрылась одеялом стрел; подожженной смолой лилась из обезумевших глаз на штурмующих огненная ненависть, а оскаленная пасть, не зная жалости, лязгала клыками мечей, вырывая из тел неприятеля куски дымящегося мяса. Люди и нелюди слились в единый клубок звенящей стали и уничтожали друг друга в неистовом экстазе. Шла битва, в которой одни защищали притаившихся по подвалам скулящих детенышей, а другие неистово желали плоти их матерей.
Лишь только после того как солнце, устав смотреть на это безжалостное побоище, скрылось за горизонтом трусливые рожки провизжали отбой. Наутро под стенами замка не было ни одной походной палатки. Лишь искореженные трупы, как новогодние гирлянды, висели на штурмовых лестницах и удивленными, остекленевшими глазами смотрели на непокоренный бастион.
Время замерло…. В застывшую тишину, укутавшую поле вчерашней бойни, одинокими арбалетными выстрелами вонзались омерзительные вопли одуревшего от счастья воронья. Наступала пора его буйного пира во имя человеческого зверства и скотства. Наверное мало кто знает, что в такие моменты большие и сильные замки плачут и не стесняются своих слез.
Шато де Брус неторопливо смыл дождями брызги крови с лиц своих башен, залатал свежей кладкой рваные раны на теле и очистил от гниющего мяса вены своих рвов. Замок выполнил свое предназначение и собирался жить дальше. Ни одна оставшаяся в живых человеческая душа не ведала тогда, сколько ей еще суждено бродить по этому свету, и ни один уцелевший в крепостной стене камень ничего не знал о том, что уготовила ему охочая до гримас судьба.
Спустя несколько столетий на месте гордого, увенчанного славой и осыпанного почестями могучего воина современники могли наблюдать лишь жалкие развалины.
Судьбы замков и людей очень часто бывают удивительно похожи друг на друга. В дни боли, унижения, забвения и те и другие неистово нуждаются в заботливой руке, распахнутой настежь душе и бьющемся в груди ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ сердце.
Именно в тот момент, когда ты готовишься беззвучно сдохнуть на обочине никому не нужной захолустной помойки в твою жизнь, как по мановению волшебной палочки, входит чудо. Оно не ворочает разбросанные повсюду искореженные камни, не пытается залатать пробитые временем дыры в стенах и не выкорчевывает из души бородавки вросших кустов. Оно просто дает глоток НАДЕЖДЫ на то, что у тебя еще есть силы подняться и жить, зажигает в душе едва тлеющий огонек ВЕРЫ и обещает дарить тебе то, в чем ты нуждаешься больше всего – ЛЮБОВЬ.
С днем рождения тебя, странный и слегка нелепый пережиток прошлого! Будь счастлив!...
Ну вот, собственно, и все, что я имел и хотел сказать!
