Святая Русь

9 июня 2006 года в посёлке Борисоглебский, который сами жители называют на городской манер Борисоглебом, состоялось торжественное освящение памятника преподобному Иринарху Затворнику. Этот памятник является даром борисоглебцам от Президента Российской Академии художеств Зураба Константиновича Церетели.

Зураба Церетели частенько ругают за его особый взгляд на исторические личности, выраженный в бронзе. Но лично я считаю: борисоглебцам крупно повезло, что они получили в дар от него памятник Иринарху. Ну, каким мог быть человек, который многие годы, не снимая, носил на себе центнер с лишним железа, истязая свою плоть? Конечно же, сильным. Подчеркну – сильным духом. Мастер тонко прочувствовал своего героя, сумел передать внутреннюю душевную силу старца. От скульптуры Иринарха исходит мощная энергетика.

Ежегодно с июля 1997 года в Ярославской области проводится Иринарховский крестный ход, который с 2004 года он стал четырёхдневным. Архиепископ Ярославский и Ростовский на четвёртый день совершает Божественную литургию в сельском храме в Кондакове и потом возглавляет крестный ход к Иринархову колодчику, который, как считается, был выкопан руками отрока Илии, в монашестве Иринарха. На источнике Владыка совершает молебен, завершая крестный ход.

21 июля по-провинциальному тихий посёлок Борисоглебский стряхнул с себя дремоту. Народ туда валом валил. Боюсь соврать, но население посёлка, а там чуть более пяти тысяч жителей, если не удвоилось, то в полтора раза точно возросло.

Люди прибывали на огромных туристических автобусах, на рейсовых автобусах «Ярославль – Борисоглеб», приезжали на легковых автомашинах, приходили издалека пешком. Судя по рюкзачкам за спиной и сумкам в руках женщин в длинных юбках, чьи головы были повязаны платками, это были паломницы. Мужчины среди прибывших, конечно, тоже были, и много, но паломницы числом всё-таки преобладали.
Людские потоки сливались во дворе возрождённого пятнадцать лет назад Борисоглебского мужского монастыря и единой человеческой рекой устремлялись к маленькой келье возле восточной стены. Оттуда, от кельи преподобного Иринарха Затворника, участники крестного года после Божественной литургии отправились в путь до села Кондаково – на родину святого старца, подвижника земли Русской, благословившего её освободителей от врагов в Смутное время.

Я не спеша прошёл по липовой аллее до кельи преподобного Иринарха за три дня до крестного хода. Полюбовался трудами монахов. В июльский зной их стараниями взращивался добрый урожай картофеля, на кустах черной смородины и крыжовника созрели крупные ягоды. У кельи замер, осмысливая биографию монаха Иринарха – одного из величайших подвижников России.

В июле 1548 года в селе Кондаково, что в 25 верстах от Борисоглебской обители, у крестьян Акиндина и Ирины родился сын, наречённый при крещении Ильёй. В шесть лет он высказал родителям мечту стать монахом и служить Богу, возложив на себя железные вериги. Мать уговорила повзрослевшего сына повременить с постригом в монахи, так как после смерти отца он стал для неё первым помощником в доме. Но по достижению 30 лет Илья решается выполнить своё заветное желание. Он отправляется в монастырь святых князей-страстотерпцев Бориса и Глеба на Устье-реке, где принимает монашеский постриг под именем Иринарх.

Из 38 лет монашеской жизни 30 лет Иринарх провёл в затворе, подчинив плоть душе, являя собой пример добровольного мученичества. Были на нём плечные и нагрудные вериги, шейное путо и путы ножные, пудовые поясные связни, многие оковцы для рук и перстов, обруч для головы, 142 небольших кованных креста. Босой, в рубище – сорочке из конского и свиного волоса – он молился Богу за всех обиженных и несчастных. В своей убогой келье, где зимой была жуткая стужа, он спал по два – три часа, сидя на берёзовом комле, к которому приковал себя 20-саженной цепью, весившей 4 пуда. А всего, вместе с этой цепью, общий вес вериг и оков Иринарха превышал шесть с половиной пудов.

Мне, мирянину, умом не понять, ради чего так истязал себя преподобный Иринарх на протяжении тридцати лет. Да что я! Монастырская братия не могла этого понять. Монахи над ним надсмехались, выражаясь современным языком, «стучали» на него игумену: мол, от трудов праведных затворник их отвлекает и соблазняет не трудиться. Иные игумены лютовали: обвиняя Иринарха в грехе гордыни, заставляли его в колокол звонить до умопомрачения, от молитвы отлучали или, наоборот, заставляли возле убогой кельи молиться истово, будто он без наложенного послушания мало молился. Проводя время в непрестанной молитве, подвижник не давал отдыха и своим рукам: делал одеяния нищим, вязал волосяные свитки, клобуки. За свои подвижнические труды преподобный Иринарх удостоился от Господа дара прозорливости.

Таким же даром обладал преподобный Сергий Радонежский. В 1363 году по церковным делам он, игумен Троицкого монастыря, чьё имя уже было известно в российских просторах за его подвижничество в укреплении общерусской государственности и православной церкви, прибыл в Ростов. В Ростов к нему пришли выходцы из Новгородской земли, монахи-пустынники Феодор и Павел. Сергий Радонежский одобрил их желание «в сей пустыне воздвигнуть церковь и монастырь построить…»

Ростовский князь Константин Васильевич – зять великого князя Московского Ивана I Калиты удовлетворил просьбу Сергия Радонежского о строительстве монастыря. Место для возведения обители во имя князей – мучеников Бориса и Глеба на реке Устье выбрал сам Сергий Радонежский – уроженец Ростовской земли. Сейчас на его малой родине в полутора километрах от Ростова Великого во всей красе стоит восстановленный из руин Троице-Сергиев Варницкий мужской монастырь.

Сергий Радонежский удачно определил место для монастыря – рядом с дорогой из Москвы и Ростова Великого на Углич, Каргополь, Белоозеро и другие северные города. Борисоглебский монастырь стал ещё одной крепостью в системе обороны дальних подступов к Москве – объединительнице русских земель. Сергий Радонежский духовно поддерживал великого князя Московского Дмитрия Ивановича и в 1380 году благословил его на победоносную битву на Куликовом Поле с ордой золотоордынского темника Мамая. После Мамаева побоища князя Дмитрия стали величать Донским.

Началу битвы предшествовал поединок монаха Троицкого монастыря Александра Пересвета с монгольским богатуром Челубеем. Поединщики пронзили друг друга копьями. Челубей выпал из седла, а Пересвету хватило сил вернуться к русскому воинству, где он и испустил дух на руках своих братьев по православной вере. Так вот, по легенде монашеский постриг брянский боярин Александр Пересвет принял в Борисоглебском монастыре. В память об этом в посёлке Борисоглебский в 2005 году был установлен бронзовый памятник монаху и воину Александру Пересвету работы скульптора Зураба Церетели.

Монах Иринарх поселился в Борисоглебской обители в 1578 году, спустя двести лет после её основания, и увидел её в блеске славы. И могло случиться, что за общей монашеской трапезой он разделял бы хлеб с братом Иваном – в миру царём Иваном Васильевичем, прозванным современниками за крутой нрав Грозным. По крайней мере, в монастыре существует предание, что царь собирался здесь постричься в монахи.

В 1545 году пятнадцатилетний Иван впервые ездил в монастырь «к Борису и Глебу на Устию», который со времени правления великого князя Московского Василия II Тёмного (1425– 1462) считался великокняжеским. Во время феодальной войны 1430 — 1440-х годов в Борисоглебском монастыре укрывалась семья временно лишившегося престола великого князя Московского. В 1440 году здесь был крещён его сын, будущий великий князь Московский Иван III Великий, который получил титул «Государь Всея Руси». Оба правителя жаловали «домашнюю» обитель, одаряя вотчинами и деньгами.

На протяжении всего царствования Ивана IV монастырь пользовался его милостью. В числе десяти крупных монастырей Борисоглебская обитель получила громадные по тем временам пожалования на помин души скончавшихся жён царя Анастасии, Марии, Анны, Марфы, убитого им в припадке гнева царевича Ивана и десятки царских вкладов за души казнённых им безвинно бывших соратников: князей, бояр, дворян, государственных и церковных деятелей. Внесли большие вклады в эту обитель виднейшие опричники И. Чоботов, А.Хворостинин, Захаровы, Пивовы, многие государевы дьяки (чиновники по-нашему). Многие вельможи из ближайшего царского окружения свой жизненный путь закончили монахами Борисоглебского монастыря и были здесь погребены. Вот и Иоанн IV, когда терзался раскаянием за пролитую им кровь, помышлял сменить Шапку Мономаха на монашеский клобук. Но государственные заботы оказались для него превыше заботы о спасении собственной души.

В XVI веке во времена правления Великого князя Московского и Всея Руси Василия III Ивановича (отца Ивана Грозного) Борисоглебскую обитель окружили каменными крепостными стенами, цоколь которых обнаружили в земле во время ремонтно-реставрационных работ в 1990-е годы. Кирпичные стены окружали Борисоглебский собор, Благовещенскую церковь и другие монастырские здания. Каменное строительство в Борисоглебском монастыре вёл ростовский мастер, самобытный русский зодчий Григорий Борисов.

Одно из первых зданий, построенных Григорием Борисовым в монастыре на Устье – собор Бориса и Глеба, возведенный на месте одноимённого деревянного храма в течение 1522 – 1524 годов. В 1524 – 1526 годах рядом с собором под руководством Григория Борисова возводится тёплая Благовещенская церковь с трапезной палатой. Наряду со Спасо-Преображенским собором в Ярославле, построенном в 1516 году, эти храмы стали первыми каменными постройками духовного назначения на территории Ярославского края. Функционально был связан с трапезной сохранившийся доныне Просфорный дом (кухня), который, вероятно, также был построен Григорием Борисовым. К постройкам XVI века относятся реконструированные ныне старые настоятельские покои и братский корпус (не восстановлен).

Борисоглебская обитель могла сгинуть в огне Смуты, которая грозила гибелью всей России в начале XVII века. Но монастырь уцелел. Молитвами таких праведников, как монах-затворник Иринарх, была спасена Россия.

Келья преподобного Иринарха, прилепившаяся к восточной стене монастыря, была восстановлена в 1990 году. Примерно такой же она была в 1587 году, когда в ней уединился затворник, увешанный многопудовыми железными «трудами».

Повинуясь душевному порыву, я постучал в дверцу кельи. Ответа не последовало. Кто бы ответил? Вот уже 394 года, как почил в бозе преподобный Иринарх. Его святые мощи находятся под спудом в Ильинском приделе собора Бориса и Глеба. Над мощами устроена новая дубовая резная рака и положена вышитая золотом пелена. Там же я узрел икону с изображением руководителей Второго ополчения гражданина Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского, которые удостоились благословения Иринарха Затворника летом 1612 года.

За четыре месяца стояния в Ярославле нижегородское ополчение, чей путь лежал к захваченной поляками и литовцами Москве, пополнилось ратными людьми. В единый кулак собрал Дмитрий Пожарский силы русских городов. Но он знал, что не в силе правда, а в Боге. Поэтому по дороге к Москве Минин и Пожарский сделали остановку и отправились за благословением к святому старцу Иринарху. Им было ведомо, что сказанное им сбывалось верно.

Затворник Иринарх видел вещий сон о грядущем порабощении Московского царства поляками и литовцами. Игумен велел ему идти в Москву и рассказать о предзнаменовании царю Василию Шуйскому. Монах Иринарх был допущен к государю. Царь его внимательно выслушал, но промолчал и ничего не предпринял. В 1608 году Василий Шуйский чувствовал себя уверенно на троне, который занял, свергнув в мае 1606 года правившего целый год Российским государством самозванца Лжедмитрия I (монаха-расстригу Чудова монастыря Гришку Отрепьева). Справился Василий Шуйский и с бушевавшем в 1606 – 1607 гг. восстанием Ивана Болотникова.

Пророчество Иринарха сбылось. Осенью 1608 года Москву и Троице-Сергиев монастырь осадили войска Лжедмитрия II, которого прозвали «тушинским вором», а бывшие в лагере самозванца польско-литовские отряды растеклись по Руси вплоть до Новгорода и Белого озера. Бояре плели заговоры против Василия Шуйского и готовы были посадить на трон польского королевича. Воеводы без боя открывали ворота городов иноземцам. Повсюду рыскали шайки разбойников, которые настолько осмелели, что даже стали захватывать города. Дворяне покушались на боярские вотчины, крестьяне не желали терпеть крепостное право и бунтовали против помещиков — дворян. Брат шёл с ножом на брата, сын – на отца. Вот такие времена на Руси наступили!

Когда пришла Смута, преподобный Иринарх, уже много лет увешанный веригами, цепями и крестами, прибавил себе оков, общий вес его «трудов» составил шесть с половиной пудов.

Несколько раз поляки наведывались в Борисоглебский монастырь, и всякий раз преподобный Иринарх безбоязненно обличал их за грехи и убеждал покинуть Русь. Удачливый польский полководец Ян Пётр Сапега, державший в осаде Троице-Сергиеву лавру, разоривший Ростов Великий не погнушался придти к старцу Иринарху в келью. Когда паны, пришедшие с ним, сказали ему, что старец молится за Шуйского, преподобный смело сказал: «Я в России рождён и крещён, за русского царя и Бога молю». Ян Сапега на это ответил: «Правда в батьке велика – в которой земле жить, той земле и служить».

Преподобный Иринарх стал убеждать Сапегу уйти из России, предсказывая ему в противном случае смерть. После беседы с ним Сапега сказал: «Я такого батьки нигде не нашёл: ни здесь, ни в иных землях...» – и велел не трогать обитель. Монаха Иринарха посещали и другие польские военачальники. Один из них, Ян Каменский, последовал совету старца и без урона для своего отряда живым и невредимым вернулся в Польшу.

Как и предрекал Иринарх, Сапегу ждала погибель в русской земле. В январе 1610 года он потерпел жестокое поражение под Троице-Сергиевым монастырем от молодого русского воеводы Михаила Скопина-Шуйского, а в октябре 1611 года при загадочных обстоятельствах скоропостижно умер в Москве.

Как тут не поверить в особое предназначение Иринарха Затворника, если, получив вместе с крестом его благословение, воевода Михаил Скопин-Шуйский, а затем руководители Второго ополчения Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский добивались блистательных побед над врагами?

Резонно, что бюст князю Дмитрию Пожарскому установлен в Борисоглебе у стен Борисоглебского монастыря неподалёку от скульптуры Иринарха Затворника. Спустя четыреста лет они – в бронзе – вновь встретились: военачальник – освободитель Москвы в Смутное время и наделённый духовной силой монах, благословивший его на подвиг во имя Отечества.

Адрес обители: 152170, Ярославская область, пос. Борисоглебский,
Борисоглебский мужской монастырь, тел. 8 (48539) 2-19-00; 2-15-41

Александр Сысоев, Ярославская область