Если первая часть путешествия от Санта-Круза до Тарихи укладывалась в рамки формулировки «Боливия — бедная южноамериканская страна», то все что я увидел начиная с Тарихи и до расположенного на границе с Перу города Копакабана позволяет мне сказать, что Боливия — это одна из самых красивых в мире стран с уникальной природой.
К счастью, из Тарихи в Тупицу я ехал днем и потому мог любоваться окружающими пейзажами. Ехал восемь часов, обычным рейсовым автобусом, на заднем сиденье, у окна. В эти восемь часов я совершенно неожиданно для себя понял, что попал в южноамериканский Тибет. Настолько виды из окна автобуса напоминали мне то, что я видел из окна скоростного поезда, который полгода назад нес меня из Лхасы в Пекин. Такая же высота около трех тысяч метров, такая же выжженная полупустынная желто-зеленая равнина, такие же близкие облака, до которых, кажется, можно дотянуться рукой.
Этот район находится в южной части Боливии, совсем близко к границе с Аргентиной и недалеко от чилийской пустыни Атакама. Совершенно случайно, оформляясь в гостиницу в Тупице, я набрел на замечательный пятидневный тур по альтиплано. Сидим с хозяйкой за столом и взгляд падает на разложенные на нем фотографии. Расспрашиваю. Выясняется, что вся эта красота лежит на пути к солончаку Уюни – на джипе все это можно объехать за четыре дня. Дополнительная опция – восхождение на шеститысячник Утрунку. Естественно, я взял сразу все.
* * *
Мы выехали рано утром 2 января. Моими попутчиками в этом путешествии стали голландка Сюзан и французская пара Сирилл и Марион.
Сьюзан – высокая блондинка с голубыми глазами. Наш человек, бэкпакер. Она всегда путешествует сама, часто – одна. Когда ей был 21 год, она на восемь месяцев отправилась в самостоятельное путешествие по Азии и Индии. Интересно было услышать ее рассказ о посещении Москвы, куда её по программе обмена отправило Министерство транспорта. В этот раз она оставила родное министерство на пять недель, чтобы проехаться по Бразилии и Боливии с рюкзаком за плечами.
Французы, несмотря на молодость, оказались очень интересной парой. Сирилл – высокий 25-летний парень с пронзительно голубыми глазами, казалось, только сошел с рекламы элитного парфюма. Между тем, обычный инженер, который оставил Париж ради того, чтобы переехать в Тулузу к своей возлюбленной Марион. Марион 22 года, миниатюрная, черноволосая, кареглазая она является воплощением типичной француженки, учится на медика.
Чаще всего они обращались к друг другу «mon amour» (в переводе не нуждается) или ласково называли друг друга «boulet» (что значит кандалы, ярмо). Было у них и настоящее ярмо – 25-килограмовый длиннющий рюкзак с кайт-серфом внутри. Они серфили на побережье Бразилии больше четырех месяцев и теперь выдвинулись через Боливию в сторону Перу. Идея путешествия принадлежала Сириллу, он готовился почти три года, а Марион встретил немногим больше, чем за полгода до старта. Марион поддержала своего возлюбленного и, несмотря на то что была очень домашней девушкой и дорожила учебой, приняла мужественное решение оставить на год университет и родителей и отправилась с Сириллом в это длинное путешествие. Эти поступки являются удивительным примером того, как можно ради отношений идти на компромисс, не наступая при этом на горло ни собственной песне, ни песне того кто с тобой. Даже когда мы штурмовали гору, Марион стиснув зубы шла наравне со всеми и тащила рюкзак, а Сирилл, не доходя до пика метров пятьдесят, остановился и ждал когда подойдет его девушка, чтобы взойти на вершину вместе.
* * *
Мы проводили в пути каждый день по восемь-десять, делали много остановок, чтобы погулять, пофотографировать. Обедали обычно на природе (помимо водителя нас сопровождала повар Лидия). За эти дни мы увидели очень много.
Оранжевые горы, изумрудные и оранжевые озера, желто-зеленые полупустынные степи, режущие глаз белизной солончаки – игра красок неземная. Несмотря на суровый климат фауна здесь достаточно разнообразная. Викуньи, ламы, вискачес, лисы, фламинго – нам удалось увидеть всех этих представителей животного мира. Видели мы также и заброшенный старый город, где когда-то добывали золото, а потом все жители погибли от спустившегося с гор ядовитого газа. Иногда среди пустыни встречались одинокие домики местных жителей – они живут здесь круглый год, выращивая лам и один-два раза в год идут в цивилизацию, чтобы их продать и купить необходимые дня жизни товары.
За последние восемь лет климат здесь стал намного суше и жарче. Несмотря на то, что в декабре должен был начаться сезон дождей, за все пять дней мы практически не видели ни облака. «Такого еще не было. Если так будет продолжаться, они вырежут всех детенышей лам – их нечем кормить» – сказала Лидия.
На третий и четвертый день мы ехали по руслу гигантской реки. Высохшей. Только изрезанный течением древний берег и кое-где еле живые ручейки, поддерживающие жизнь в скудной, похожей на мох, растительности, напоминали о том, что здесь была река. Окружавшие нас цветные скалы напоминали мне ландшафт Королевства Мустанг.
Небо здесь было такое же головокружительно звездное как и в Непале, но другое – все же это Южное полушарие. Мы с Сириллом почти каждый вечер проводили под этими звездами, соревнуясь, кто сделает самую фотографию неба.
В конце четвертого дня мы достигли огромного озера, некогда окружавшего высокую гору. «Когда-то сотни тысяч лет назад оно вместе с Уюни и Титикака входило в одну систему озер» – объяснила Лидия. Сейчас, когда мы ехали по покрытому солью дну этого высохшего озера, я думал о тех драматических изменениях, которые высушили некогда огромные озера, полноводные широкие реки и превратили в пар снег, когда-то лежавший на вершинах местных гор.
Рассвет пятого дня мы встретили на возвышающимся над солончаком Уюни острове. С высоты примерно пятидесяти метров открывался замечательный вид на бесконечную соляную пустыню. Небо со стороны восходы становилось все светлее, пока наконец не разродилось огненным шаром, который осветил своими лучами облака, солончак и утыканный высокими кактусами остров.
Когда мы спустились вниз было уже совсем светло. Однородный белый пейзаж солончака, прозрачный воздух и отсутствие чего либо еще скрадывали ощущение перспективы и стали прекрасными условиями для фотографических экспериментов. Например, я мог держать на своих ладонях крошечную Сьюзан и крошечную Марион.
* * *
Сюзан, Сирилл, Марион и я очень сдружились за время нашего пятидневного из Тупицы в Уюни и поэтому даже после него мы поехали вместе из Уюни в Ла Пас, жили вчетвером в одной комнате, ездили на экскурсии, ходили в ресторан. Ребята очень оценили русскую традицию произносить тосты и вместо бессмысленного «чирс» научились произносить неплохие речи.
* * *
После Ла Паса я уже один поехал в симпатичный городок Копакабана на границе с Перу и оттуда за час на пароме добрался до Острова Солнца. Это тихое место с остатками древних инкских строений и впечатляющими видами на озеро Титикака и возвышающиеся вдали вершины Анд. Приехав в обед, я разместился в расположенной наверху острова гостинице с окнами на закат. Смотришь в окно – закат. Открываешь дверь номера – закат. Тут же при гостинице ресторанчик под открытым небом, сидишь за столиком, а перед тобой – закат. И тишина.
Такой я запомнил Боливию.
