Во время моего первого посещения Парижа, одна из моих спутниц, уроженка одного из небольших городков центральной России, снисходительно оценила столицу Франции: " Фи, и это город, который все так стремятся увидеть, а затем и умереть! Ничего особенного. Кругом грязь, нищие!"
Не знаю, может на родине этой критикессы Парижа и отсутствую нищие, как класс, дворники без перерыва на обед метут улицы или собирают уличную пыль пылесосами, а Бернини, Растрелли и пр. малоизвестные архитекторы невзначай в своё время оставили свой след в виде дворцовых или культовых построек...В любом случае, меня, влюблённого в Париж с первого взгляда, от этой оценки, как говорил один из чеховских героев, "покорчило".
А что же Берлин? Вообще, я почти всегда очень комплиментарно оцениваю абсолютное большинство мест, куда забрасывает меня туристическая судьба. Однако, скажу откровенно, Берлин и со второго захода не пришёлся мне по вкусу.
Конечно, те, кто, изучил Берлин досконально, истёр не одну пару подошв кроссовок об его мостовые, скажут: "Ну это не объективно! Как можно судить о городе лишь по мимолётным посещениям."
Конечно, в этом замечании есть резон, но, согласитесь, ведь приязнь к городу (или неприязнь) чаще всего возникает не в результате детального его исследования, а с пресловутого первого взгляда, реже — со второго.
В "Бункере" о Берлине говорится, что это город бывших домов: здесь был дом и тут был дом. Понятно, что почти тотально разрушенный в ходе Второй Мировой войны город не может похвастаться подлинными постройками. Почти всё здесь воссоздано, как, впрочем, и в большинстве других немецких городов.
Бундестаг.
Бранденбургские ворота.
И всё же, всё же, всё же. Поэт Ходасевич назвавший Берлин "мачехой российских городов", писал:
Все каменное. В каменный пролет
Уходит ночь. В подъездах, у ворот –
Как изваянья — слипшиеся пары.
И тяжкий вздох. И тяжкий дух сигары.
Бренчит о камень ключ, гремит засов.
Ходи по камню до пяти часов,
Жди: резкий ветер дунет в окарино
По скважинам громоздкого Берлина –
И грубый день взойдет из-за домов
Над мачехой российских городов.
На меня Берлин тоже произвел впечатление какой-то намеренной тяжеловесности, "каменности". Конечно, все имперские столицы были призваны олицетворять краеугольный "каменистый" фундамент мощного государства. В их помпезной тяжеловесности был заложен некий знаковый устрашающий (готический) символизм и эклектичное величие. Однако, к примеру, та же имперская Вена при всём своём имперском величии абсолютно лишена свойства тяжеловесности.
Не только в "старой", но и в новой части Берлина не оставляет ощущение сделанности, бросающейся в глаза рукотворности, не выросшей, а именно построенной на пустом месте, как осознанное подтягивание к какой-то установленной планке "цивилизации".
Посольство США возле Бранденбургских ворот.
Не буду почти показывать центр города, который немцы, как настоящие перфекционисты, постоянно нещадно роют, реставрируют, улучшают, и этому, похоже, не будет конца.
Берлинская телебашня — один из символов города.
Как вам этот берлинский Робинзон?
Мне больше симпатична эта особа.
Колонна Победы.
Лучше отправимся на знаменитую Курфюрстендамм, на мой взгляд, очень типичную для современного Берлина, да и других немецких городов.
В народе (для удобства) её называют Ку-дамм. Ку-дамм — это своего рода берлинские Елисейские Поля. Это самое нелюбимое мною место в любимом Париже. Нетрудно догадаться, что берлинские Елисейские Поля (Курфюрстендамм) мне тем более не пришлись по вкусу.
Хотя эти места вполне могут понравиться любителям шоппинга, поскольку ещё до начала Первой мировой войны Курфюрстендамм стал стремительно превращаться в центр развлечений, покупок и общения, конкурируя с признанной "витриной" города Унтер-ден-Линден. Здесь тогда проживало 120 миллионеров.
Курфюрстендамм
Воздушные налёты союзников во Вторую мировую войну на Курфюрстендамм пережили лишь 43 дома. Восстановление улицы пришлось на период холодной войны, и Курфюрстендамм стал витриной Запада и символом экономического чуда. После разделения Берлина и денежной реформы 1948 года Курфюрстендамм стала торговым центром Западного Берлина.
Вот таких забавных человечков на светофорах из социалистического прошлого берлинцы решили сохранить.
На самом деле — симпатичные.
Поскольку я — не любитель шоппинга и по этой причине экспертом в этой области не являюсь, остановлюсь на одном объекте, который меня здесь заинтересовал — Мемориальная церковь кайзера Вильгельма, построенная Вильгельмом 2 в честь своего отца, Вильгельма 1.
Собственно, с Мемориальной церкви кайзера Вильгельма ( или кратко Гедехтнискирхе) и начинается Куфюрстендамм. Эта протестантская церковь, находящаяся на площади Брайтшайдплац, среди жителей Берлина получила неофициальное название "Полый зуб". Полвека она была самой высокой церковью Берлина (её высота составляла 113 метров).
Однако во время войны церкви суждено было стать мемориалом разрушения и созидания. Дело в том, что 23 ноября 1943 г. в церкви шла проповедь на тему "Всё проходит!", а спустя несколько часов храм был разрушен в результате бомбового налёта союзников.
Интерьер церкви.
Руины когда-то 68-метровой башни церкви были сохранены на специально сконструированной платформе. Вокруг руины архитектор Эгон Айерман создал новые детали здания. Церковь стала одной из примет послевоенного Берлина. Каждый час с высоты "Полого зуба" звучит колокольный звон.
Мемориальная церковь кайзера Вильгельма (Гедехтнискирхе)
Туристы прозвали восстановленную и обновлённую Гедехтнискирхе "Синей церковью" из-за светящихся синим светом стёкол церкви. Секрет свечения кроется в архитектуре: источники света между двумя стенами, находящимися на расстоянии 2,7 метра друг от друга, освещают стёкла, вставленные в бесчисленные бетонные "соты", окрашивая стёкла в таинственный синий цвет.
"Синяя церковь"
Над алтарём церкви парит фигура вознёсшегося Христа, созданная Карлом Хемметером, высотой в 4,6 метра и весом почти 6 центнеров, выполненная из сплава меди и цинка.
Интерьер "Синей церкви". Фото из Интернета.
Конечно, Берлин — интересный в том числе в туристическом аспекте город и моя антиода ему не что иное, как проявление эффекта не достижения ожидаемого впечатления. Ведь согласитесь, когда ждёшь чего-то необыкновенного, ожидание редко оправдывается. Поэтому, если и суждено мне будет посетить этот город в будущем, то предвкушение встречи будет обычным и тогда, скорее всего, Берлин не разочарует.
