Кижи

Даже сейчас он был выше всех. Он неподвижно стоял всё там же, опираясь на новые заграничные костыли, презрительно блестевшие на фоне его далеко не свежего вида. Всё так же густы были его седины, лишь появилась прозелень глубокой старости на них. Издали, с воды, выглядел он ещё молодцом, и только подойдя к нему по натоптанной тысячами паломников дороге, нельзя было не заметить немощь его повисшего на подпорках тела, кое-где потерявшего уже симметричную красоту, задуманную Создателем. Но физическая немощь была бы ничтожным обстоятельством, гори в его глазах прежняя страсть и сила бескорыстного верования, собиравшая в прежние времена искры духа со всей России в единый костёр монастырского братства, многократно усиливающая великолепие его образа для душой притянувшихся к нему бесчисленных паломников. Ещё льнут к нему его близкие, ещё не потухли в них огоньки, зажжённые от его костра, да только вера их ослабела, чуть теплится лампадами у старинных образов. И потоки людей, едущие к нему со всего света, видят теперь только огромную фигуру постаревшего богатыря, видят только внешнюю оболочку, вмещавшую раньше самое главное богатство – духовный всплеск необыкновенной силы среди аскетичной природы Онеги.
Прежние приживалы по-хозяйски развернулись вокруг замершего старика. Построили ларьки, поставили охрану. И как будто всё организовано, а всё кажется мне, что не правильно как-то.
Собачонка охранника сидела рядом с ним, привязанная за ногу.