Аббатство Монмажур (Montmajour). 43°42'21" 4°39'50"
Мой Рейтинг 7,5
История Монмажура, как паутиной, окутана легендами и тайнами. И родились они задолго до того, как первый камень был заложен в основание аббатства. Самые ранние захоронения, высеченные в скале, датируются III тысячелетием до Нашей Эры. Первые христиане пришли в эти места вслед за Святым Трофимом, который обильно наследив своими деяниями в регионе, осел в результате на гербе Сен-Тропе. Также поговаривают, что ряд захоронений относятся к временам Карла Великого, гонявшего по местным болотам сарацин.
Таким образом, становится понятно, что небольшой холм, на котором ныне стоит аббатство, есть не что иное как очень древнее кладбище. Дело в том, что в стародавние времена эта территория была практически полностью занята болотами, и немногочисленные возвышения давали редкие возможности с почестями похоронить своих товарищей.
Чудо чудное, как это частенько бывает, притулилось под самым носом. Вернее, сохраняя масштабную иерархию, это мы притулились под носом у чуда.
В своих поползновениях по картам региона я каким-то образом пропустил это место, и мы выскочили на него после очередного зигзага дороги, разом возопив: «Ух ты!» Как выяснилось позже, не мы одни были очарованы открывшимся видом. Аббатством восхищался и уже полудикий к тому времени Ван-Гог, запечатлевший закат в Монмажуре на одном из своих полотен в 1888 году. Сохранилось и несколько его пейзажей, сделанных со стен аббатства и сторожевой башни.
Монмажур — это каменная глыбища, вырастающая из земли подобно сказочному великану. Это бенедиктинское аббатство, чье название переводится как «Большая гора», было основано в 948 году. Незадолго до описываемых событий сердобольная и набожная бургундская аристократка Теусинда, от щедрот и с небольшим убытком для кармана, купила окрестные топи и подарила их монахам. Ну а монахи с верой в груди и лопатой в руках могли и не такие места превращать в райские кущи.
Самой древней постройкой на территории комплекса считается эрмитаж (приют, келья, уединенное место) с часовней Святого Петра, предположительно XI века. В этой часовне находятся захоронения графов Прованса Вильгельма II (1018 год) и Жоффруа (1062 год) . Позже здесь появляются усыпальницы еще нескольких графов Прованса, внесших значительные пожертвования или сделавших особые дары аббатству.
Монмажур очень быстро не только вырос, но и распространил свое влияние в округе.
Дабы привлечь паломников и обеспечить себя прожиточным минимумом (он колебался от десятка корочек хлеба на ужин до бюджета небольшого княжества) аббатству позарез нужна была святыня. Уважающий себя храм Божий без святыни, это как современный тинэйджер без айфона (жизнь как будто теплится в его недужном организме, но не несет никакого смыла и не доставляет никакой радости). Такие святыни возами доставлялись из крестовых походов, дарились богатыми сеньорами, а когда очень сильно припекало и просто воровались у зазевавшихся соседей (считалось, что Бог иногда закрывает глаза на такие мелочи). Монмажуру повезло стать обладателем Раритета с большой буквы: ему досталась часть Животворящего креста, что и определило роль аббатства в качестве региональной доминанты. Для хранения основного сокровища была выстроена часовня Животворящего креста, и с тех пор за приток паломников можно было уже не волноваться.
И по сей день сюда ежегодно 3 мая для поклонения кресту собираются толпы верующих, следующие со всеми остановками по маршруту родное село – часовня Grand Pardon de la Sainte-Croix.
Часовня Notre-Dame-la-Blanche — самое значимое и массивное сооружение аббатства. Ее нижняя церковь (крипта) более ранняя, а верхняя закончена в XII веке. В ее состав входит единственный неф и трансепт. Клуатр, примыкающий к южной стене, имеет размеры 24 м на 26 м, с обходной галереей шириной в 4,5 м.
Разросшийся комплекс, не бедствовавший до начала Столетней войны, с ее приходом превратился в лакомый кусочек для оголодавших дезертиров, многочисленных банд мародеров и беспокойных соседей из замка Бо.
После нескольких разорительных набегов, настоятель Монмажура Орм решил, надеясь на Бога, не плошать и обнес аббатство крепостной стеной, а также выстроил в пределах комплекса сторожевую башню, на несколько веков обезопасив свое детище от прожорливых недругов и их загребущих лап.
Как и для всей страны, настоящим испытанием для аббатства стало время Религиозных войн. На два года монахов выгнали из обители, а их место, со всеми вытекающими последствиями, заняли солдаты. Однако свинарником аббатство оставалось недолго, и в самом начале XVIII века начинается крупномасштабная переделка и очередное расширение. Своего расцвета Монмажур достигает к середине XVIII века, когда его настоятелем становится кардинал де Роган.
Брутален выдался самец,
Харизмы прет наружу тонна,
Побед куец,
успеха жнец,
И трижды сам себе икона!
В результате своими амбициями и непреодолимой жаждой власти де Роган уничтожил старания всех тех, кто на протяжении восьми веков добивался величия этого славного места.
В истории, погубившей аббатство, нашлись потаенные уголки и для королевской семьи, и для графа Калиостро (именно того, что «Уно, уно, уно ун моменто), и для взалкавших голубой кровушки пролетариев, и даже для Матушки Руси.
Итак, обо всем по порядку. Началась история с того, что первый авантюрист Европы того времени встретил не менее дерзкую и еще более жадную до тугриков графиню де ла Мотт. Последняя была дочерью Жака де Сан-Реми, прямого потомка королевской династии, и уличной девки. Такой адский союз не мог не наделать делов, особенно если учесть, что парижский воздух был насквозь пропитан порохом зарождающейся революции. Отточив свое мастерство на паре-тройке доверчивых простаков, парочка на некоторое время притихла в ожидании крупной добычи. И добыча в виде кардинала де Рогана сама вышла на них, как выходит бестолковая лань к водопою, кишащему голодными крокодилами.
Кардиналу пуще второго пришествия хотелось заручиться симпатией Марии-Антуанетты, о матери которой он в свое время весьма недальновидно распускал по всей Вене пошлые анекдоты. Аукнулись они де Рогану сразу же после того как Мария стала королевой. Никакие протекции, никакой изысканный подхалимаж не помогал кардиналу. Австриячка непреодолимой стеной стояла на карьерном пути кардинала и двигаться не желала ни за какие коврижки. С подачи Калиостро графиня де ла Мотт вызвалась устроить дела незадачливого де Рогана. Для этого всего-то нужно было купить для королевы колье из 629 чистейших бриллиантов, так кстати завалявшееся у знакомых ювелиров. Счастливый кардинал немедленно приобрел колье и передал его графине де ла Мотт. В этот же вечер муж графини отправился в Лондон, где уже английские ювелиры смогли оценить чистоту и качество драгоценных каменьев.
По какой причине аферисты не исчезли из города история умалчивает, но вскоре у кардинала начинают зарождаться смутные сомнения в разумности собственных действий. Королева ожерелье не надевает ни на один праздник и по-прежнему подозрительно холодна; бизнес-партнеры тянут время и несут какую-то несуразицу, а мозг все чаще рисует картинки на которых кардинал изображен в виде одного упрямого длинноухого парнокопытного. Наконец кардинал решается написать королеве, и история всплывает на поверхность.
Людовик XVI за попытку опорочить королеву приказывает арестовать де Рогана, и его сажают в Бастилию. Вскоре подобной же участи удостаиваются мадам де ла Мотт и Калиостро. Состоялся длительный судебный процесс. Кардинал отделался довольно легко. Его лишили звания, и он был сослан в аббатство Оверни. Графа де ла Мотт приговорили к битью кнутом, мечению и пожизненным галерам, но он за своей порцией наказания из Англии почему-то так и не вернулся. Мадам де ла Мотт была приговорена к битью кнутом, мечению на обоих плечах и пожизненному заключению. Калиостро по традиции отделался легким испугом и наипоследнейшим китайским предупреждением. 1 июня 1786 года Жанну де Ла Мотт высекли плетьми на Гревской площади, после чего палач заклеймил её плечо буквой «V» — voleuse («воровка»), и затем она была отправлена в тюрьму.
В 1787 году Жанна де ла Мотт вновь напоминает о себе мемуарами «Жизнь Жанны де Сен-Реми, де Валуа, графини де ла Мотт, описанная ею самой», которые вышли в Лондоне вскоре после ее побега из тюрьмы. В этом далеко не лирическом произведении Жанна во всю глубину аорты поносит французскую королеву и причисляет ее к главным фигурантам по делу об ожерелье. Поговаривают, что королева отправила в Англию графиню де Полиньяк, чтобы та выкупила весь тираж «воспоминаний» и замяла дело. Но книга появилась в Париже. Таким образом, бочку с порохом, которая могла полыхнуть от малейшей искры, перенесли на пороховой склад и обложили горящими факелами. «Ба-бах!!!» — ухнула ненавидящая австриячку парижская чернь, «Ба-бах!!!» отозвалась эхом тысяч взрывов вся территория наэлектризованного королевства.
По документам Жанна де ла Мотт умерла в Лондоне вскоре после своего побега из тюрьмы в 1787 году. Однако такие люди очень редко умирают тихой, спокойной смертью в своей собственной постели. История вновь и вновь требует продолжения славного банкета и подбрасывает в топку человеческого любопытства все новые и новые поленья слухов и домыслов. Так случилось и с авантюристкой от самого Дьявола Жанной де ла Мотт. По предположению французского историка Луи де Судака, свидетельства о смерти в те времена выдавали слишком легко, чтобы они могли служить веским доказательством чьей-либо кончины. По-видимому, Жанне не стоило великого труда, похоронив себя как графиню де ла Мотт, возродиться под именем графини де ла Гоше. Новоиспеченная графиня уже не прежняя проходимица, а образованная французская гувернантка. Она служит у великолепной княгини Нарышкиной (в первом браке Суворовой, во втором -Голицыной). Но ее отметины на плечах, так и не найденные бриллианты, обескураживающие подробности из жизни королевы бросают ее то на исповедь к императору Александру, то в ссылку в Крым, то на пирушку к самому дьяволу.
Я очень коротко и всухомятку описал эту историю, потому как на просторах интернета есть не одна сказка про эту занимательную барышню. Ну а коль все байки сети покажутся вам детским лепетом, откройте главного предтечу Голливуда А. Дюма отца, А. Дюма сына или на худой конец А. Дюма Святого Духа и насладитесь очередным изысканным историческим фарсом.
