29 января, после утренней молитвы, я выбрался из мечети (а народу, кстати, много было на утренней молитве). Тем временем рассвело.
Так как всё это происходило в районе Магсайсайского парка, то не пропустил случая подойти к дурианам – они продавались круглосуточно – и опять приобрести «Короля Фруктов». Все пункты продажи дуриана оборудованы рукомойниками, мылом и даже щётками. Чтобы оттирать от рук запах дуриана. Но не совсем помогает. А на воротах самого парка табличка «С дурианом не входить!» Вот так-то. Кроме дуриана в целом виде, на этот раз я приобрёл ещё и изделий из него – конфеты и какую-то пастилу. Одну пачку конфет тут же разъел (вместе с местными мальчишками-попрощайками) – дуриан лишь отдалённо напоминает. И запаха нет почти. Наверное, сделан из идентичных натуральным, но непахучих дурианообразных веществ, одобренных Азиатским сообществом. Остальные коробочки не распаковывал (вдруг оттуда запах хлынет?) – поехал на почту, отошлю думаю посылочку в Россию – обломись: суббота, Главпочтамт закрыт, в воскресенье тем более будет закрыт, так и буду таскаться с дуриановыми конфетами, а до понедельника наверняка большая часть из них будет съедена.
Вес моих вещей, с какими я таскаюсь, я постарался привести к минимуму. Ведь большой рюкзак у меня в Куала-Лумпуре, а тут лишь городской рюкзачок, чтобы с ним в самолёт пускали, безо всего большого, тяжёлого, колюще-режущего. Этот рюкзачок я взял за 45 ринггитов (450 руб) на индийском базаре в КЛ. Обитатели КЛ мне сказали, что у него всё оторвётся. Так стало происходить – начала ломаться фурнитура, возникают дырки, которые я зашиваю (нитки и иголочки у меня предусмотрительно в самом ближнем кармане). Ну этот рюкзачок мне только на месяц, потом я его в Россию по почте отошлю, если что от него останется.
Магсайсайский парк назван так по фамилии одного из филиппинских президентов, который усердно боролся с коммунистами (после ВОВ), и ему поставили памятник. Там же рядом имеется набережная, море и порт, откуда отходят пассажирские и грузовые суда по островам (проход в порт свободный). Ладно, насладился Давао – пора ехать дальше, на север этого острова.
В этот день, 29 января, я исследовал местные (некондиционированные, пролетарские) автобусы, проехал в трёх. Место для ног у них весьма ограничено, а рюкзачок вовсе некуда сунуть – приходится на коленях его держать. Местные автобусы каждые полчаса сходят с трассы и заходят во все городки, где подъезжают на автовокзал – тут он называется «Интегральный терминал» — и берут и высаживают люд. Поэтому местные автобусы очень тихоходный транспорт, Шри-Ланке под стать, хотя в ШЛСР причина была другая – в узости и извилистости дорог, где трудно разъехаться.
Ехал я с одного городка до другого, и вот в последнем остановился. То вообще оказалось село, называлсь оно Тренто. В селе нашлось интернет-кафе – без вывески даже. Я спросил, где Интернет – мне показали. В сарайном помещении на пяти компах играли дети, Интернет тоже был, причём оплачивался монетками. К каждому компу был пристроен деревянный ящик с киданием монет, именно деревянный ящик – больше, чем системный блок, примерно втрое, но в нём был электронный учётчик денег и оставшегося времени. Сами компы были новые и очень быстрые, лучше чем в парадных заведениях Шри-Ланки.
В Интернете пересидел дождь и вышел. Думал уехать автостопом, но машин было мало, и те – неберучие. Зато толпы мотоциклистов. Трёхколёсные тележки и тележищи, и даже такое изобретение: мотоциклист привязывал к своему обычному мотоциклу по две деревянные скамьи справа и слева, и на этих скамьях сидели, расторчав ногами в разные стороны, до восьми человек (четыре справа, четыре слева) и кто-то ещё цеплялся в спину шофёру. И другое видел я чудо – на одном обычном мотоцикле ехало пятеро, причём пятая последняя тётка, уцепившись в передних четверых руками, свисала вниз и назад большим своим жирным организмом. Надеюсь, недалеко ей ехать.
Прошёл ещё по деревне, как увидел ещё одно чудо. Среди рисовых полей и хижин на ножках сиял-сверкал огромнейший супермаркет, каких нет и во многих российских облцентрах – московского размера, но одноэтажный. Я заинтригованно вошёл. Подобный магазину «Метро», он притаился здесь на дороге – или земля тут бесплатная, или город строить планируют, или надеются что все проезжие машины тут остановятся (там и едальни были). Чем отличался этот молл от российских или европейских – почти не было там холодильников. Ни молока, ни кефира, ни йогурта не было. Лишь пяток морозилок с мороженым. Остальное всё тепла не боится. Кондиционеров в здании не было, было оно сделано просто, как ангар, и под потолком летали и гнездились птицы и гадили на покупателей. А сельчане на своих самокатах и драндулетах заходили и покупали дешёвые товары и продукты. А вот ещё чего почти не было – это чая. Кофе в ста видах, а чай только в пакетиках и только двух видов – «Липтон» и ещё какой-то. И сахар дорогущий, вдвое ценней, чем в богатой Малайзии, полтора доллара за кило. Вот чудеса! Опять среди соблазнов, я купил всяческой еды, оправдывая себя тем, что это – для научного исследования Филиппин, супермаркетов, цен, продуктов и т.д..
Пока съел часть купленного, уже тьма! Нужно организовать сон. Крыш, слава Богу, много. В супермаркете спать не хочется. Но вот и свет неподалёку, о радость, это же церковь! Вот это мне и было нужно, для расшрения кругозора и разнообразия вписок на Ф.
Зашёл. Здание принадлежало некоей некатолической конфессии. На сцене (именно скорей сцена, а не алтарь – никаких икон и отдельных отсеков тут не было) с гитарой молодая девушка исполняла церковные гимны в полностью пустом здании. И тут я вхожу бородатый из ночи. Певица испуганно замолкла, потом позвала тётку постарше (англоговорящую), та – мужика. Избавиться им от меня не удалось, хоть поначалу и хотелось – был я настойчив и уверен. Позванный ими самый главный мужик пытался меня выпроводить, на что я сказал, что тогда пойду с ним к нему домой, раз в церкви нельзя. Он перепугался, сказал, что дома у него, как и у всех филиппинцев, нету места, — и смирился с моим оставлением в церкви. Тем более что я уже обжился, воткнул кипятильник, разложил свои вещи и прочее. Уходя, церковные люди указали мне расположение туалета, воды и др.
Ночлег был очень хорошим. А наутро – настало ж воскресенье – была праздничная церковная служба. Первыми пришли сами служители церкви. Потом начал подтягиваться и народ из деревни. На улице шёл проливной дождь, так что я не торопился на дорогу. Всего пришло пятьдесят примерно взрослых, в основном женщины; многие с детьми. На сцене тусовалось от семи до десяти церковных служителей. Одни играли на гитарах, один – на синтезаторе, один – на барабане, другие пели в это время. Или читали молитвы и кричали в микрофон, но что именно, было непонятно. Во-первых, кричали на местном языке, во-вторых, всё перекрывала музыка. Посетители богослужения-концерта иногда вставали со скамеек, начинали поднимать руки вверх, а проповедница со сцены (служителями церкви, как и посетителями, были в основном женщины) танцевала с микрофоном в руке и аж чуть не подпрыгивала, протягивала палец в небо и восклицала: «О, Джизус!» и далее что-то непонятное.
У нас в России тоже были такие проповедники, в начале 1990-х, да и сейчас есть.
После всего этого вышел пастор (молодой мужчина) и стал читать Библию, на этот раз на английском. Священное писание потому и священно, что многим непонятно. У нас тоже в России как в церквях читают, народ выхватывает только отдельные слова. А в мечетях то же самое. И у сикхов тоже старопенджабский язык, на котором написана Книга, уже не всем ясен. Тут же в филиппинской глубинке англйский большинство не понимает, только отдельные слова типа «God», «Jesus» и т.п.. Особенно когда продолжается музыка, довольно громкая. Впрочем, самые подкованные прихожане достали свои Библии и следили по тексту, а самая объёмистая женщина достала очень старую и тоже объёмистую Библию и следила по ней. Книга была широкоформатная, занимающая целую сумку; с сотней закладок и уже на очень пожелтевшей бумаге, наверняка досталась ей от предков. У остальных были новые современные протестантские Библии, а у одной тёти – Библия издательства Свидетелей Иеговы.
Наконец, все насладились, спели, потанцевали, помолились, почитали Библию, поприветствовали гостя из России (то есть меня), и собрали пожертвования в церковную кассу, кои все клали в конвертики и в таком виде уже — в корзинку. Длилось всё два часа. И тут, самое интересное! Началась еда! Творить совместное питание в честь и память Иисуса Христа – очень полезный обычай, аналог причащения. Только вместо хлеба были маленькие кексики, а вместа вина – вода, но это и хорошо. Кроме того, были большие кастрюли с рисом, и с чечевицей, пахнущие костром и Слётом АВП (видно, что готовили оптом, дёшево и на огне, и подпалили малость); и маленькие кастрюльки с салатом и рыбой, которые впочем первыми опустели. Все присутствующие, полста человек плюс дети начали питаться, ложки они имели с собой. Попутно сделали попытку обратить меня в свою веру, от чего я вежливо ускользнул. Вера была внешне простая – нужно принять Иисуса как Бога и спасителя, а остальное приложится.
Тут наконец и дождик перестал, и я тепло распрощался с верующими. Вышел на трассу – сперва трактор, потом грузовичок, потом джипни и наконец автобус довезли меня до города Бутуан, на северной оконечности Минданао. На этом моё путешествие по острову закончилось – 900 км я проехал по этому острову, провёл на нём целую неделю из трёх, отданных мной на Филлиппины, а завтра, иншалла, осмотрю город Бутуан и поплыву на остров Себу.
