Апремон-сюр-Алье находится недалеко от места слияния рек Луары и Алье и входит в список "Самых красивых деревень Франции". При населении 76 человек эта крошечная деревенька ежегодно принимает около 150000 туристов. Для создания атмосферы средневековья из деревни убраны все провода и столбы, а ночью улицы освещаются при помощи кованных
фонарей.
Единственной владелицей заводов, газет, пароходов и всего вокруг является Эльвира де Бриссак, проживающая в замке по сей день. В те редкие моменты, когда мадам не занята посадками в своем парке, она пишет книги. И надо отдать ей должное получается у нее, судя по всему, совсем неплохо. Она обладатель нескольких престижных премий, а ее роман «Долгий месяц сентябрь» в свое время славно пошуршал страницами не только во Франции, но и за ее пределами. К тому же у нее есть еще одна неисчерпаемая тема для творчества.
В свое время наш одухотворенный пролетариат в тесном союзе c беднейшим крестьянством практически уничтожил цвет нации, а вот их французские братья и особо ретивые сЕстры, сколько не резвились на площади Ла Конкорд, так до конца и не преуспели в этом в общем несложном начинании.
Эльвира де Бриссак относится к тому типу людей, которым есть что поведать о своих корнях. По линии деда, она казалось бы проста и понятна, как люцерна в поле. Ни капли благородной крови не текло в создателе ее создателей, зато через его карманы лились такие денежные потоки, которые многим даже не снятся из-за нескончаемого количества бесконечных нулей.
Евгений Шнейдер был сталелитейным и машиностроительным магнатом. С 30 лет он купался в деньгах, как в ванной, не знал им счета и особо не стеснял себя в расходах. Хрустящими ассигнациями он растапливал камины, обмахивался ими в особо душные мегаполисные ночи и делал из них трубочки, чтобы плеваться хлебным мякишем в не столь преуспевающих коллег по цеху.
Зато по материнской линии в семье все было по-французски сложно, заковыристо и изысканно. Здесь, как «струИ Арагвы и Куры», сплелись в затейливое междуречье древнейшие фамилии старушки-Франции. Бриссаки пытались свысока поглядывать на Де Косе, а те в свою очередь с пеной у рта доказывали Сен-Соверам, что именно они первыми встали у трона и берегли его как зеницу ока. Еще Бог знает кто влезал в это изящное хитросплетение имен и титулов и доказывал Черт знает кому свое превосходство и истинность.
А вот замечательная деревушка Апремон-сюр-Алье, несмотря на всю свою титулообильную корневую систему, могла совершенно спокойно и безвозвратно исчезнуть с карты Франции. Дед нынешней владелицы замка (естественно по материнской линии), как и подобает истинному маркизу промотал на сговорчивых профурсеток, веселый абсент и азартную игру все свое состояние, а затем впал в столь свойственную для дворянина истерику. Но богатые, как выяснилось, не только плачут, но иногда еще и палят себе в голову с критически близкого расстояния. Нищий, но меткий маркиз Сен-Совер не промахнулся и оставил после себя небольшую шкатулочку доброй памяти и громадный сундук долговых обязательств.
Однако худа без добра не бывает, как, впрочем, и добра без худа. Еще вполне молодая, жаждущая размножаться и дюже красивая вдова Антуанетта Сен-Совер вышла на тропу любви во всей своей грозной и величественной силе. Появление столь прекрасной воительницы не могло пройти незамеченным для французского бомонда, и стальных дел мастер ничтоже сумняшись пал к ее прекрасным ногам со всеми своими миллионами и нерастраченными эротическими фантазиями.
Во что может вылиться свадьба между нищей, но благородной нимфой и печатающим купюры простолюдином может представить себе каждый. Я например думаю, что в один из тихих семейных вечеров за тазиком черной икры, Антуанетта примерила на себя самое печальное личико из пыльного сундучка Сен-Соверов и сообщила мужу о полной потере аппетита и одолевшей ее саблезубой мигрени. Обеспокоенному супругу не составило особых усилий выяснить, что причиной хандры является неугасающая печаль о прекрасном, но погибающем родовом гнездышке на берегу реки Алье.
Oh mon Dieu! Ma cherie, quelle bagatelle! – (бессмысленный набор звуков, издаваемый любым взволнованным и любящим самцом…), а за ним завораживающий шелест купюр, аристократическое полудвижение тонких, изящных губ, иногда зовущееся улыбкой, возвращение аппетита и, длинная как сама жизнь, ночь любви с мимолетными перерывами на молитвы о процветании сталелитейной индустрии.
Может все было совсем по другому, но вскоре маркиза переехала в Апремон. Из руин восстал красавец замок, старые неказистые домики вокруг изышли, как пубертатные прыщи у внезапно похорошевшей отроковицы, а на их месте выросла симпатичная деревенька. Земли вокруг, как по мановению волшебной палочки перешли в собственность Антуанетты и повсюду звонкими ручьями разлилась благость и идиллия.
Дальше, как водится больше. Дочь Евгения и Антуанетты выходит замуж за представителя благороднейшего рода герцога Бриссака, и семья промышленника становится в один ряд с знатнейшими фамилиями Франции. Как и когда в семью вошел Андре Ситроен я не знаю, но вместе с ним на территорию поместья торжественно вкатился эскорт карет и старинных авто, которые в наши дни являются экспозицией музея. А третье поколение, к которому относится нынешняя владелица Апремона, довнесло в эту уже состоявшуюся сказку, фантастический парк.
Нужно отдать должное Эльвире де Бриссак и ее брату Жилю, потому что их творение стало едва ли не главной достопримечательностью деревни. Поначалу парком занимался Жиль, который был по образованию ботаником и довольно долгое время провел в Англии, занимаясь садами и их организацией.
Именно благодаря его стараниям на месте пастбища и заброшенной каменоломни, были высажены деревья, собранные со всех концов света, появились пруды и конечно же немыслимая цветочная оранжерея.
Это фото мне пришлось заимствовать из интернета. Глициния во Франции – королева весны, а мы были в этих местах в сентябре. Не показать же главную изюминку парка было бы с моей стороны редким свинством.
На вершине холма парка Флораль находится небольшой павильон Бельведер (а как приличное место могло обойтись без своего личного Бельведера…, ну не из замка же зрить на все это великолепие вокруг). В нем всякому патриотично настроенному соотечественнику предлагается возгордится русским следом в истории. Дело в том, что его спроектировал в середине XX века русский художник Александр Серебряков.
В свое время мне довелось побывать и в Живерни, и в Маркессаке, и во многих других знаменитых садах Франции. Они все удивительны и прекрасны, но ни один из них не произвел на меня столь умопомрачительного впечатления! На мой вкус Апремон превосходит их как по разнообразию, так и по степени ухоженности. В него вложено столько любви и заботы, что каждый кустик, каждый цветок превращаются здесь в настоящее сокровище!
Особое очарование этому месту придают пруды, и вся извивающаяся и «плачущая» растительность вдоль их берегов. Аккуратные скамейки на изумрудных газонах, будто магниты притягивают посетителя, и настоятельно призывают забыть о счетах в банке, немытой посуде и нечесанных детях. Здесь правит балом красота и величие природы, которую человек в кои-то веки не насильничает, обезумевшим от всесилия царем зверей, а обожает, неразумным, но искренним ребенком!
Апремон-сюр-Алье (Apremont-sur-Allier)
Координаты — 46°54'23" 3°2'51"
Рейтинг — 9/10
