Несколько слов напишу о каирском быте, не просто о внешнем быте, а о том, какой он был для нас, когда мы жили два месяца в египетской столице, в Доме Для Всех на ул.Абдул Гавиш, сливаясь с египетской действтельностью. Зима 2008/2009.
Как выглядел наш дом и его окрестности. Значит, так. Жили мы на шестом этаже пятиэтажного дома. Дом изначально был пятиэтажным, но потом наверху надстроили шестой, нелегальный этаж с картонными стенами – тут мы и обитали. Наверху, на крыше – какие-то провода, телеантенны. В нашей квартире шесть помещений. Главная комната, где изначально стояла единственная кровать. Вторая комната, без кровати, где спало большинство народу. Гостиная, с большим круглым столом и деревянными доисторическими стульями, шаткими и валкими, один из которых потом под кем-то и сломался. В этой же гостиной – холодильник (действующий). Маленькая кухня, плита газовая (газ баллонный). Санузел с унитазом и душем, большой водонагреватель. Есть и кондиционер, старый, который мы не включали. И большой балкон, сделанный как бы углом, на котором тоже могут спать люди, привычные к свежему воздуху. Всего в Доме в пиковые моменты населения спало 20 человек; оптимальное количество, когда не было трудностей – 15.
Общая площадь квартиры, мне кажется, около 40 квадратных метров. 10-15 человек жить нормально вполне могут, ну а 20 – тоже, но уже впритиску.
Электрический счётчик крутился в Доме непрерывно, и за два месяца мы спалили больше 1000 киловатт. Одно радует, что свет тут очень дёшев, и по условиям договора входил в стоимость квартиры. Основное количество электроэнергии уходило на электрочайник и на нашу горячую воду в душе. Причём те, кто любили мыться горячей водой, спешили в душ первыми, потому что после 2-3 помывщиков вода в баке остывала, и остальные любители попариться вынуждены были ждать минут двадцать, пока всё не нагреется.
Еду мы дома варили редко. Исключением была гречка, которую привозили из Москвы на самолётах все, кто летел к нам. Привозили нам также, по моей просьбе, чёрный хлеб и майонез. Эти деликатесы в Каире не продаются. Благодаря почти ежедневным поставкам, гречка и свежий чёрный хлеб (мы его прятали в холодильник) не переводились у нас полтора месяца из двух, и только перед концом нашей каирской жизни поставки еды из Москвы прекратились.
Если мы варили гречку, то покупали к ней вкусные солёные овощи на соседней улице. Также мы покупали и приносили домой кошери – местную каирскую еду, этакую рассыпчатую кашу, состоящую из риса, гороха, чечевицы, жареного лука, фасоли, макарон, и всё это полито соусом. Кошери на вынос продавали самые разные лавки в центре Каира и в других городах, одна порция стоит, как правило, от 1 до 5 гиней (фунтов), в среднем в нашем районе – 3 фунта. Чем дешевле порция, тем выше процент макарон и тем меньше гороха и риса.
Итак. В нашем доме происходила всегда бурная жизнь и болтовня на русском языке. Стены Дома в Каире были украшены, как обычно, разными фотографиями из жизни АВП, картами Египта (с указанием наших пройденных маршрутов), картой Каира и всего мира (на мировой карте мы тоже нарисовали пройденные нами пути, чтобы она была интересней, и таким образом зарисовали почти всю карту). Все стены Дома были обвешаны фотками и полезной информацией. Гости Дома предоставили свои большие фотографии для украшения нашей избы. Потом эти фоты откочевали во Владивосток, в Архангельск и далее в Душанбе, для украшения других домов. Потом мы украсиим ими Дом Для Всех в Сирии.
Из нашего окна (из всех окон, и с балкона в особенности) виднелись бесконечные пейзажи центральной части города Каира – хаотическое нагроможение 3-5-10-15-этажных домов с надстройками на крышах. На всех крышах ниже нашей лежал кучами мусор, выкинутый из окон высших этажей; на нашей крыше, я полагаю, тоже. Все бросают мусор куда попало, и большая его часть скапливается на крыше мечети тремя этажами ниже, что на святость мечети, конечно же, не влияет.
На крышах и на балконах домов, также, хранятся куры, козы. Сушится бельё на верёвках. Местные жители видят нас, выглядывая из своих балконов и навесов, и стесняются немного.
В нашем подъезде лифта, разумеется, нет – ходим пешком на шестой этаж по крутой узкой грязной лестнице. Мусоропровода нет. Вместо него, на лестнице, стоит несколько больших урн, которые по идее должен убирать мусорщик. Этот мусорщик заходил к нам, знакомился, и просил 20 фунтов в месяц за услуги по сбору и выносу сора. Но исполнял свои обязанности он не очень хорошо. Не говоря уже о том, что каирский мусорщик не должен брать деньги, а должен зарабатывать тем, что находит в соре. Выносил мусор он редко, так что мы на другой месяц отказали ему в оплате, а мусор выносили сами – на большую улицу, в контейнер.
Итак. На каждом этаже лестницы было по две квартиры, в основном не нумерованных. Внизу дома – лавка по изготовлению ключей. Мы услугами этой лавки не пользовались – делали запасные ключи в других местах. Ведь их потребовалось довольно много (копий 8-9). Чтобы не смущать ключарей, мы не пользовались их услугами – как бы наше истинное количество не стало известным всем. Хотя наша множественность уже и так стала известной...
Первый этаж нашего дома пристроен к мечети, на крышу которой кидают мусор. Мечеть постоянно посещаема. На молитву, пять раз в день, в неё спешат многие жители дома и соседних домов. Так что сотня человек всегда набирается (всё одни мужчины). Хотя Каир так и утыкан мечетями, они в каждом дворе, на каждой улице – но все посещаемы. Призыв на молитву (азан) слышится вперемежку из ста мест. Особенно это интересно вечером когда над 18-миллионным городом, с наступлением тьмы, раздаются песнопения –
-- Алла-а-а-а-ху акбар! Аллаа-а-а-аху акбар! ... И все мечети начинают с разбивкой в минуту-две отовсюду призывать на молитву. Значит, пора спускаться в мечеть!
А на пятничную молитву собирается целая улица. Из мечети вытягают ковры, точней циновки, стелят их на улице, дорожное движение на мелких улочках прекращается, да и офисы и лавки закрываются почти все, даже в центре Каира. Слушают проповедь, потом молитва. Вся жизнедеятельность на час замирает. Даже Интернет-кафе закрываются, и хозяева спешат вниз, в ближайшую мечеть, на намаз.
...На нашей улочке – ул.Абдуль-Азиз-Гавиш – находится много лавок, как и на любой египетской улочке в центре города. Напротив нас – очковая мастерская, где делают линзы. Специальные очковтирательные машинки полируют стёкла. Работает человек шесть – меняют эти стёкла, доводят их до нужного состояния. Очковые мастера узнают нас, смеются, когда мы опять заходит в лавку поглядеть, как делают очки. (Видео я выложил в Интернете, поищите.)
Ещё на нашей улочке – разные автозапчасти, немного фруктов и киоск с тортами. Но самое вкусное на более крупной улице, по которой мы идём от метро или от площади Тахрир. Это одна из главных столичных улиц – ул.Тахрир. На ней мы видим продавцов солёных огурцов, вкусностей, кошери, ботиночных дел мастеров, ларьки с печеньем и газировкой, ну и тысяча других вещей. Есть и магазинчики побольше. Есть и чайные, есть почистители обуви, попрошайки, мусорщики, таксисты. И над всем этим – бесконечный шум гудков. Каирские водители гудят беспрерывно. Видят пешехода, собаку, велосипедиста, другую машину – делают:бип! Это означает: «Я тебя вижу!» А так как видят они что-то беспрерывно, вот и получается вечный бип-бип-бип, миллионом гудков от миллиона машин столицы.
Египетские машины, как правило, старые, замученные. Новые машины тут покупать дорого – большая пошлина на весь импортный автопром, превосходящий цену самой машины и её доставки. Вот и служат машины, пока не рассыпятся. Плюс к этому тележки, повозки и местный люд, который идёт вдоль и поперёк потока машин, не обращая внимания на светофоры, на транспорт и на взмахи рук дорожных полицейских. Весь поток транспорта движется не очень быстро, реакция у водителей хорошая, и столкновений почти не бывает. Разве что поцарапают, помнут друг друга две машины, зеркальцами зацепятся. Потом остановятся, поругаются, кто-то у кого-то вытребуют деньги и разъедутся, как ни в чём ни бывало, прибавив ещё по вмятине на своих машинах.
В 300 метрах от нашего дома – ближайшая станция метро. Называется она «Абдин», но тут в Египте, как и в России, есть мода всё переименовывать, так что эта же станция на других картах называется «Мохаммед Нагиб». На площади стоит памятник этому Нагибу, лавки, чайные и опять же мечеть. Мечетей здесь десятки тысяч, они везде. И все посещаемы. Но ковры повсюду не очень чистые. Именно потому, что посещают их часто, а египтяне хоть и совершают омовение перед молитвой – но всё ж они не такие чистюли, как например иранцы.
Воровства в Египте очень мало. За два месяца существования этого Дома АВП, никого из нас не оборовали в Египте, хотя мы были в самых разных местах, и было нас более 50 человек. От Асуана и Абу-Симбела до Александрии, от Сивы до пограничной с Израилем Табы, никто из нас не стал жертвой грабителей или воришек. Если взять, что каждый провёл в стране примерно месяц, то это получается 50 человеко-месяцев, или 4 или даже больше человеко-года, проведённых нами в самых разных местах. Среди нас были и мужчины, и женщины, народ в возрасте от 20 до 50 лет. Кто-то путешествовал первый раз, кто-то – уже годами ездит по свету. И из Дома АВП у нас ничего не утянули. Никого не побили, разумеется. По Каиру и другим городам мы гуляли в самое разное время, как по центру, так и по трущобам, и днём, и ночью, и ходили и возле королевского дворца, и в городе мусорщиков, и в городе мёртвых, по базарам и рынкам... Так что Египет весьма безопасная страна.
Мнение о том, что египтяне в 10-20 раз завышают цену, торгуясь с иностранцами – тоже неверно. В 99% случаев египтянин в магазине, в лавке, в кассе назовёт вам истинную цену товара – конечно, если вы знаете арабский хотя бы на уровне чисел. Обманные цены встречаются только на рынках, предназначенных для иностранцев, у парадных ворот сука-аль-Халили (большой базар в городе, где затариваются сувенирами), возле пирамид и статуй. Жадность египтян проявляется в 1% случаев, но и тогда, как правило, удаётся вернуть цену к своему истинному значению – которое полезно, конечно же, предполагать заранее. Если же вы едете на такси, вот в таком случае водитель может завысить цену – но вы можете заранее договориться о ней, зная, сколько платят местные жители.
Так была устроена наша жизнь в Доме АВП в Каире, и когда в 2012 году мы поселимся в других городах и странах -- ведь планируются Дома в Дамаске, Красноярске, Куньмине и Гватемате -- всех тоже приглашаем -- сливаться с местной окружающей действительностью!
