Чудесное свежее утро, начало еще одного бесконечного аланийского дня...

Когда я вспоминаю его, ощущение эйфории снова будоражит душу и легкий ветерок как будто доносит тонкий аромат цветущих мандаринов. Еще впереди белые скалы и красные маки, интригующая древность крепостных стен и яркая зелень садов, загадочные дворики старых домов и сухие колючки горных троп. И море – блистающе-голубое в солнечной дали и опасно-синее в глубине пропасти… Впереди поездка в горы, форель и водопады Дим Чая и, наконец, прощальный вечер в Алании, зыбкие полутона ночной крепости… такой длинный день…

А пока я вступаю под сень старых стен у Кызыл Куле.

Сама Красная Башня еще закрыта на цепь с висячим замком, людей не видно: не подошел персонал, спят туристы, лишь из окрестных домиков доносятся голоса аборигенов этих благословенных мест. Неожиданно встречаю еще одного «хамелеонящего» кота – животина в этот раз маскирует свою шерстку под желтовато-серый фон каменной кладки. Сочная после прошедшего накануне дождя зелень фруктовых деревьев оттеняется глубокой синью неба и седыми от времени стенами цитадели. Картину дополняет радостная россыпь созревающих плодов. Чего здесь только нет: апельсины, мушмула, лимоны, гранаты, шелковица, инжир… А вот мандариновые деревья еще благоухают своими цветами (впрочем, не знаю, может это и был настоящий флердоранж – цветки горького апельсина — померанцевого дерева). Нераспустившиеся бутоны, кстати, напомнили мне своим видом ландыши.

Моя цель на первую половину дня – знакомство с Внешней крепостью, т.е. нижней, примыкающей к морю частью аланийской фортеции.

«Тропой стражников» иду по крепостной стене в сторону средневековой верфи Терсане и башни Арсенала (Топхане). Миную «орудия защиты» — пушки и катапульты – типичный новодел для туристов. Куда интересней сами стены и старые казематы, молодая поросль, пробивающаяся через древнюю кладку, яркие брызги алых маков в скалистых распадках! Верфь, безусловно, впечатляет своими масштабами и архитектурой, учитывая ее восьмивековый возраст, хотя аутентичность кирпичных сводов вызывает смутные сомнения… Дальше, вместо того, чтобы подняться в Топхане, решаю продолжить путь по живописной тропке вдоль моря.

Здешний пейзаж немного похож на крымский: каменистые откосы, покрытые скромной растительностью, пирамидки кипарисов, колючие цветущие кустарники и ярко-синее море в обрамлении невысоких гор.

Город становится все дальше, склоны — все круче, тропинка постепенно исчезает меж камней. Заметно меняется цвет грунта – с рыжевато-железистого на известняково-белый. Изменился и сам пейзаж: появились причудливые скальные образования, пустынные колючки и следы пребывания горных коз. Постоянны лишь сопровождающие меня по верхней границе обзора древние стены. Через какое-то время путь окончательно преграждают скалы.

Я на мысу: дорога за поворот непроходима, внизу пропасть – голубая бездна и кустики, цепляющиеся за отвесные стены,

сверху скалистый уступ, увенчанный угловой крепостной башней (судя по всему, это была Эсат). Но мне же непременно нужно заглянуть за мыс, вдруг там уже виден острый клюв другого мыса – Джилварда Бурну с неприступным византийским монастырем на вершине?! Пробую карабкаться к башне, чтобы обогнуть ее вдоль стен. За скалолазными экспериментами с любопытством наблюдают пассажиры уже выплывших прогулочных яхт. Оказывается, следили за мной не только с моря: на вершине башни появляется охранник и начинает что-то кричать на своем наречии. Ну, турецкий-то я знаю (примерно как Косой-Крамаров – английский), поэтому только вежливо киваю и продолжаю восхождение. Охранника сменяют добрые иностранцы, жестами показывая мне сверху оптимальный маршрут. Уж там-то взбегаю козликом и тут же сталкиваюсь с новой проблемой. Башня у основания опоясана полуразрушенной дополнительной стеной, стоящей на самой кромке скалы. Между стенкой и самой башней — непролазный кустарник. Заглянуть за угол цитадели можно, только пройдя по верхней кромке стены. Охота пуще неволи, мелкими шажками осторожно передвигаюсь по этой древней сельджукской кладке, местами хватаясь за кусты. Увы, за поворотом меня ожидает разочарование: никакого мыса с монастырем, а лишь очередной длинный скалистый участок…

Возвращаться решено вдоль крепостной стены.

Виды на море и город вдали совершенно потрясающие! В одном месте встретилось дерево, кажется инжир, которое в борьбе за жизнь вросло прямо в стену. Корни, находясь почти полностью на поверхности, сплелись в подобие скелета дьявольского чудовища (и даже с рогами). Чуть дальше – глубокая, поросшая паутиной ниша в стене, вполне пригодная для хранения пиратских сокровищ и – предостережением на входе — страшный кинжал (назовем так обычный кухонный ножик). Так, весь под впечатлением от мистических знаков, выхожу к башне Топхане.

После краткого осмотра Арсенала

поднимаюсь на территорию поселения, образовавшегося за многие годы внутри самой крепости. Здесь царит атмосфера тишины и особого умиротворения. Узкая мощеная улочка ведет мимо нарядных домов под красными черепичными крышами и скромных деревянных домиков, мимо затейливых металлических ворот-калиток и каменных стен грубой кладки, мимо ухоженных фруктовых садов и заросших пустырей. Дорога то ныряет в тесные туннели между домами, то прижимается почти вплотную к полуразрушенным зубцам и бойницам крепости. Особую прелесть ландшафту придают романтичные фонарики на невысоких чугунных столбах. Пейзажи вокруг такие, что замирало сердце, то и дело хотелось остановиться, прислушаться к щебетанию птиц и шелесту трав под теплым ветерком, впитать в себя, запомнить все это: кусочек стены, оставшийся от старого дома, и виноградную лозу, ползущую по руинам, остатки древних стен в форме каких-то первобытных идолов и молодую пальму, зеленеющую рядом, заброшенный сад у средневековых бойниц и крепостные зубцы на фоне города и далеких заснеженных вершин… А еще очаровательные тенистые дворики местных домов… – один из них надолго остался в памяти. Все пальмы, цветущие деревья и сетчатый заборчик, окружающие этот сказочный двор, были увешаны разнокалиберными заготовками тыкв, которые после сушки используются для изготовления знаменитых расписных куколок. Посреди двора за грубо сколоченным столом сидел, читая какую-то книгу в черном переплете, настоящий волшебник – древний дед с длинной седой бородой. Старик Хоттабыч – подумалось мне. Фотографировать, понятное дело, было неудобно, прохожу мимо, поминутно оглядываясь. Через пару минут решаюсь вернуться и с использованием минимума вежливых турецких фраз попросить разрешения сфотографировать дедушку. Но не тут-то было: мистический Хоттабыч исчез, а, может, превратился в кота, спящего на столе, пожертвовав один седой волосок из своей бороды…

Дома закончились, как и мощеная дорога, дальше продвигаюсь вдоль крепостной стены, которая вскоре, после угловой башни, резко поворачивает вправо, взмывая по склону к верхней крепости Ичкале.

У поворота под стенами обнаруживается удивительный объект, здорово напоминающий кавказский дольмен. Далее вижу крутые каменные ступени, ведущие на гребень стены. Не пойти ли мне по верху? Поднимаюсь, прохожу метров 15 и тут смелость покидает меня, поджилки затряслись – неровная каменная дорожка шириной около метра бугрится по стене, справа обрыв глубиной 4-6 метров, внизу камни и, понятно, никаких перил. Тихонько семеню назад, хватаясь за корявые зубцы. Все, хватит, пора возвращаться, пока не сложил свою небуйную немолодую голову в здешних камнях. Уходя, при помощи сильного зума разглядел-таки далеко вверху одну отважную пару, штурмующую стену. Надеюсь, все прошло хорошо.

Быстрое возвращение, яркие картины сменяют сменяют друг друга в обратной последовательности,

жаркое не по весеннему солнце висит над городом, маки пылают на зеленых склонах, в Алании полдень…