Не успели музыканты уйти на соседнюю улочку, как раздались возгласы: «Фреска лулувия! Фреска лулувия!», и в поле зрения появилась тележка, заваленная горами весенних цветов. Тележку толкал перед собой почтенный пожилой грек. Боже, какие это были цветы! Появление тележки неожиданно для нас вызвало ажиотаж. Хозяйки магазинчиков и ресторанов выбежали на улицу покупать свежие фрезии. Прохожие притормаживали и вставали в очередь. Андрей бодрой рысью устремился к тележке вместе со всеми. Букет фрезий, который он принес, был таким, какой мне в Москве и не приснится: фреска лулувия благоухали райским ароматом и выглядели так, как будто их никто и не отрезал от корней. Вот уж, действительно, «фреска»
Расставшись с Миллиони, «Пританеоном» и брэндами, мы лишь на пять минут забежали в гостиницу, чтобы поставить цветы в вазу, и двинулись дальше, в сторону Олимпейона. Андрей умудрился пропустить его в прошлые поездки, поэтому сейчас горел желанием наверстать упущенное. Мы топали по широкому проспекту, а буйная афинская весна тянулась к нам из-за кованой решетки Национальных садов: трава, цветы и свежая листва выплескивались прямо на проспект.
Надо было меньше сидеть в ресторане и таращиться на прохожих: к тому времени, как мы подошли к археологическому участку Олимпейона, он уже был закрыт. Пришлось довольствоваться удаленными видами громадных руин коринфского храма. Впрочем, расстояние его не портило. А арка императора Адриана, с такой настойчивостью присваивавшего себе этот город, вообще была в открытом доступе. И отсюда уже было совершенно невозможно идти никуда, кроме удивительно улицы Диониса Аэропагиту.
Это удивительная улица. Стоит сделать пару шагов по светлой плитке широкой пешеходной улицы, как возникает ощущение, что ты оказался в другом измерении. Она очень просторная, очень светлая, совершенно неспешная. Летом она купается в спасительной тени платанов, а в этот раз их странные, посеребренные стволы ломали строгую геометрию домов. С одной стороны улицы тянутся очень элегантные дома начала 20-го века. В их декоре щедро использовался пестрый натуральный камень. Наверное, это модерн, но не неистовый модерн московских зданий, а сдержанный и аристократичный, намного более привлекательный. Между домов видны очаровательные улицы района Макригианни, плавно сбегающие куда-то вниз.
Другая сторона улицы – это вид. Вид на южный склон Акрополя, с двумя амфитеатрами: театром Диониса и Одеоном Герода Аттика. А Парфенон отсюда кажется почти целым, но очень недоступным.
Торговцы крендельками и сладостями восседают возле своих тележек, музыканты, устроившись на почтительном расстоянии друг от друга, наигрывают каждый свое. Встречаются даже шарманщики. А прохожие здесь намного разнороднее, чем те, кого можно увидеть на Колонаки: тут можно встретить и веселую молодежь, и степенные пожилые пары, мам с сосочниками-колясочниками и энергичных туристов с камерами.
И еще одним эта улица очень хороша: в зависимости от выбора направления, она приведет либо ко входу на Акрополь, либо ко входу на Агору с ее идеально сохранившимся храмом Гефеста. Мы собирались к Гефесту, но заблудились и, в результате, мимо входа на Акрополь бодро прошагали на Плаку. Это еще один район, который невозможно миновать, сколько раз вы бы не приезжали в Афины. Он карабкается по подножию Акрополя, а это место было заселено испокон веков. Древняя история, впрочем, не сохранилась в этих местах: Плака – продукт 19-го века, когда Афины мучительно пытались из глухой деревни возродиться в столицу нового государства. Поэтому на Плаке есть и то, и другое: и пестрая греческая деревня, и яркий южный город. А из античности здесь сохранилась только Римская Агора с ее башней ветров и воротами Афины-Архегетис, которые возвели когда-то по приказу Цезаря и Августа.
Плака всегда полна жизни – и днем, и вечером. Вечерняя была игрой контрастов темных улочек, населенных многочисленными котами, и залитых светом шумных площадей, где в уличных кафе веселый местный народ вперемешку с туристами шумно праздновал субботний вечер. Мы поплутали по улицам, исключительно в целях созерцания, а затем по всегда многолюдной пешеходной улице Эрму вышли на свою Синтагму, прямо к сияющему огнями входу в отель. Первый день закончился, не успев начаться.
