Сижу в небольшом домике на берегу Гренфьорда – напротив российского поселка Баренцбург на Шпицбергене. Мои коллеги только что ушли на ледник Альдегонда – там они выполнят ряд замеров и установят автоматическую метеостанцию. Их задача – проследить современное поведение ледника: измерить скорость таяния льда и величину стока талых вод, закартировать положение кромки льда. Чтобы добраться до ледника теперь от домика нужно идти около получаса, а менее 100 лет назад ледяной язык дотягивался прямо до моря. Это хорошо видно на довоенных картах, которые уже устарели. Шпицбергенские ледники отступают, сокращается их площадь, тоньше становится ледниковая толща. Освободившиеся пространства суши медленно осваиваются растениями, заселяются беспозвоночными, обживаются птицами.
Но все ли обитатели Арктики одинаково положительно откликаются на подобные проявления потепления климата? Всем ли по душе то, что льдов становится меньше? Вовсе нет! Многие животные и растения настолько хорошо приспособились к обитанию в ледяной Арктике, что не могут выживать в отсутствие льдов. Тревожные сигналы об исчезновении или сокращении численности холодолюбивых видов в их привычных местах обитания поступают в последнее время из самых разных мест Арктики.
Несколько лет назад канадские геологи полетели на острова Канадского Арктического архипелага с повторной разведкой полезных ископаемых. Попутно они обратили внимание, что большинство труднодоступных скал, где в предыдущее свое посещение они обнаружили гнездовья белых чаек, теперь опустели. Отправившиеся по следам геологов, орнитологи птиц также не нашли и сразу же забили тревогу – по оценке специалистов численность вида на территории страны сократилась по сравнению с 1980-ми годами на 90 %! Среди возможных причин обсуждаются, с одной стороны, потепление климата, с другой стороны различные факторы, связанные с деятельностью человека, например, загрязнение окружающей среды.
Белые чайки гнездятся на территории четырех из восьми приарктических стран, помимо Канады, это еще Дания (Гренландия), Норвегия и Россия. Причем в нашей стране по имеющимся ориентировочным оценкам отечественных орнитологов размножается около двух третей мировой популяции этих птиц. Последние (и единственные специальные) исследования этого вида проводились у нас десять лет назад. Во многом это связано с труднодоступностью мест обитания – белые чайки гнездятся только на высокоарктических островах, кочуют и проводят зиму в ледовитых морях, и лишь случайно наблюдаются у берегов материка.
Тревога, поднятая канадцами, заставила задуматься российских и норвежских орнитологов. Проанализировав все доступные и весьма обрывочные данные о состоянии вида на территории России и Норвегии, учитывая довольно стремительно меняющуюся ситуацию с климатом в Арктике, мы увидели, что и в Баренцевоморском регионе есть все основания для беспокойства. Сигналы о сокращении численности белых чаек обнаружились, в частности, на норвежском архипелаге Шпицберген, а с российской территории вообще не оказалось никаких современных сведений о состоянии вида. Вывод напрашивался сам собой: для обоснованных заключений о состоянии мировой популяции вида необходимо срочно обследовать все известные с прежних времен места гнездования белых чаек в Норвегии и России. Причем, принимая во внимание тот факт, что белые чайки могут менять места гнездования от года к году, нужно провести экспедицию, которая за один летний сезон посетит острова Гренландского, Баренцева и Карского морей. План такой экспедиции, состоящей из двух отрядов: шпицбергенского и российского, был намечен еще осенью 2003 года. Министерство экологии Норвегии в целом его одобрило и включило в план финансирования, но обещанного, как говорится, три года ждут. Грандиозные планы требовали немалого финансирования. Весной 2006 года долгожданное решение было принято, и после довольно сложных согласований с пограничной службой России (ведь вся Арктика относится к погранзоне) мы стали буквально стремглав собираться в дальний путь.
Финальные приготовления, нервотрепка последних дней и, наконец, четвёртого июля мы загружаемся в скорый поезд «Москва – Воркута». На нашу небольшую компанию пришлось взять три купе – вещей образовалось немало, гору оборудования венчал морозильник для хранения проб. В дальнейшем, при путешествии по Арктике, он вызывал неизменное недоумение и улыбки.
Два дня, проведенные в поезде, пролетели незаметно – мы обсуждали методики, уточняли экспедиционный план и согласовывали тактические детали его выполнения. Сложность достижения поставленной цели заключалась в том, что нам предстояло обследовать огромное пространство от востока Карского моря до крайней западной границы российской Арктики – острова Виктория. При этом нужно было уложиться в срок и рационально распределить время и силы между пунктами работы на колониях. Вот здесь-то и крылась основная загвоздка – мы не знали заранее, где и в каком количестве в этом году загнездились белые чайки. Так что решили действовать по обстоятельствам и полагаться на удачу. И она нам сопутствовала на протяжении всей экспедиции.
