Тапио и Хийси
— Никогда, никогда не произносите в лесу браных слов! Не орите там и не озоруйте! — всегда напутствовала своих гостей старая Айно.
— А то что? А, бабушка Айнуша?
— Что! Что! — суровела Айно, — нешто не ясно. Хм! А то не видать вам Тапиолы, вот что! Угодите прямиком в Хийтолу!
И, глядя в непонимающие глаза, добавляла: — Ах, вы, молодёжь, молодёжь... Ну, слушайте...
В стародавние времена поселились в этих лесах два брата-великана — Тапио и Хийси. Оба были сильны и мудры. Один имел нрав добрый и открытый, а вот второй слыл угрюмым и безжалостным. Веками оберегали здешние леса они, да так рьяно,что Высшие силы нарекли их "лесными хозяевами" — лешими, можно сказать, по-нонешнему. Были у обоих и чада с домочадцами, понятное дело: всяки девы лесные, лешаки, русалки и прочая нечисть, как водится. Поделили леса меж ними, дабы каждый свой порядок установил. И стала называться вотчина Тапио Тапиолой. Там добро к путнику относятся, да и помогут ежели заплутал, али какая другая беда приключилася. Но помогут если ты душой, да поступками чист и в лесу не озоровал! Тапиолу нетрудно узнать — светло там, дышится легко, да листья на деревах песни с ветром поют.
Угодья второго брата-великана, Хийтолу, тоже ни с чем не спутаешь! Хмуро там, сыро и мрачно. Ельники и сосняки колют и щиплют путника. Любит хозяин Хийси поразвлечься человека сгубить. Так что, опасайтеся на плоху тропу ступить — ту, что со следами Хийси. Заведут они вас прямо в чащу непролазную, заплутают... И плачь-моли, а нету из тех мест спасения. И ежели ты честной человек, да кто дома за тебя Богу молить будет, али к знахарю сходит, то, может, и выпустит Хозяин из оков своих, да выведет на тропу нужную.
Но, конечно, не всем и каждый раз хозяева леса показываются, эва, не спектакля, поди, у нас тут. А то надо помнить, что леса наши оборотные — и сразу то оно и непонятно куда тебя занесло. Но коли случится, что вдруг да и незнакомо место то, то не тушуйтеся, а попросите Хозяина леса дорогу указать, мол, прости уж нас неразумных чад людских, да выведи. Ладно, детушки, будет вас стращать то. Вот возвернётесь, так я вам ещё чего интересного про наши леса расскажу...
Ааллотар
Туманны поля, туманны дороги, туманны карельские ночи... что скрывают они, какие тайны...
— Приходи, приходи, любимая! Вот как солнце сядет... Я буду ждать тебя на берегу.
— Что ты, что ты, свет очей моих! Ночи нынче светлы, а увидит коль кто... Ох, и задаст мне батюшка!
— Не бойся, не бойся ничего, прошу. Вот как туман выпадет,приходи. Он и прикроет от недобрых глаз...
Бела ночь, светла ночь. Но добра ночь к юным возлюбленным — раскинет дымку низёхонько да плотнёхонько. Ничего не видать, только и слышится жаркий шёпот в тиши, да негромкий смех красавицы — будто колокольчик динькнет.
— Ах, ворожея, ворожея! Приворожила меня никак. Не дышится без тебя, не можется без ясных глаз твоих, без рук тёплых. Какие волосы у тебя... мягкие да пушистые... Смотри-ка, травинки в них запутались... Пойдёшь за меня?
— Я согласная, любый мой! Да только...судьба ли нам? Родители ... не позволят.
— Клянусь, уговорю-вымолю... Ты приходи только...приходи завтра на закате.
— Приду...ох, не жить мне без тебя.
Но не дождалась девица любимого ни в ту ночь, ни в последующие. Против воли увезли его в земли чужие. Присядет она на камень, волосы гребнем расчёсывает в ожидании, а то вскочит и давай метаться вдоль берега, кричать страшной мукою. Истосковалась вся, извелась.
— Ох, не судьба нам, видать, любимый мой! А раз нет судьбы с тобой, то и судьбы нет...
И как только последние лучи заходящего солнца обагрили белые одежды её, шагнула она в озеро. И только тёмная вода содрогнулась, да светлая северная ночь прикрыла молочным покрывалом сгинувшую любовь...
Вот так,говорят, любовь-то и умирает, а другие не верят — мол, бессмертная она. Уж не знаю, кто прав, но с тех пор нет-нет, да и видят в тех краях туманными ночами деву в красном сарафане. Сидит она на камне у воды и расчёсывает длинные волосы свои, напевая — любимого ждёт. Имени её не сохранила людская память, но давно уже стала зваться — Ааллотар, что по-нашему, значит, Русалка. Ну а место то так и назвали — "девичьим заливом", что по-фински звучит как "импилахти". Красиво там, безмятежно и только светлыми туманными ночами слышатся то вскрик, то плач, то смех Ааллотар — будто колокольчик тихонько динькнет...
А коль захотите сами увидеть её, да рассказать, что не по своей воле покинул её возлюбленный, то поезжайте на Ладогу. Не мудрёно туда попасть, поди, в нашем то веке стальных коней. Только ночь выбирайте потуманнее, да остерегайтесь на всякий случай-то, мало ли — утянет с собой. А ежели вы на хвост посмотреть хотите, то не утруждайтесь — нет у наших русалок хвостов. Две ноги, две руки — рождены и взрощены на земле, земными человеками и любовь их сгублена. Так то, мужчины-юноши, не превращайте дев своих в сестёр Ааллотар.
Лохи-царь
Стояла издревле в лесах южной Карелии деревенька. Жил себе люд здесь, да добра наживал. На заработки ходил, да торговал как водится.
— Люди, оставлю вам на пропитание других рыб, а лососям нет сюда хода более. А водяного обрекаю быть вечным тихим стражем этого озера, да не позволено ему будет выйти отсюда без зова особого — по имени. А вам, люди, наказываю: не кликайте, коли беды не хотите.
Так и повелось с тех пор — сидит где-то в глубина озера ящероподобный водяной, стережёт владения свои и ждёт когда позовут его по имени. Только имя его люди прочно забыли, давным давно ещё, а коли вы в этих местах окажетесь, то осторожнее будьте со словами то — мало ли оно как повернётся...
P.S.
По мотивам карельских сказаний. Навеяло путешествием.
