На первой фотографии под тестом мой дед по маме, в мирное время тракторист, в военное — сержант, стрелок-радист Иван Егорович Ефимов. К материалу также прикреплены исторические документы и фото командира моего деда — младшего лейтенанта Андрея Васильевича Столярова.
Экипаж танка Т-34 под командованием младшего лейтенанта А.В. Столярова сражался в составе танкового батальона 107 танковой бригады, 16 танкового корпуса, 2-й танковой армии и совершил первый огненный танковый таран в Курской битве, что подтверждено экспертами и отмечено на странице Столярова на таком авторитетном ресурсе как сайт музея "Дорога памяти 1418": 1418museum.ru/heroes/71869252…
Танковый таран, в результате которого сгорел мой дед, его командир и боевые товарищи, был совершен в ходе оборонительной части Курской битвы — на северном фасе Курской дуги, у деревни Александровка Понырского района Курской области (ныне эта Александровка входит в состав Малоархангельского района Орловской области).
Как известно, Оборонительная операция на Орловско-Курском направлении продолжалась всего неделю — с 5 по 11 июля 1943 года, а дальше, 12 июля, началось наступление, которое длилось до 25 августа 1943 года — до полной победы советских войск в Курской битве, сорвавшей последнее крупное наступление немецко-фашистских войск на нашу Родину. На северном фасе дела сразу шли лучше, чем на южном: к середине дня 5 июля немцам там удалось вклиниться в советскую оборону всего на 300 метров, но продвижение было приостановлено контратакой. На второй день, 6 июля, враг бросил в атаку 170 танков и САУ.
Экипаж Столярова выступил в первых рядах наступающей Советской Армии. Уничтожив 2 фашистских САУ и два танка, как написано в наградном листе Столярова, его экипаж столкнулся с пятым по счету "тигром" и оказался всего в нескольких метров от него. Завязался неравный бой...
Один из снарядов «тигра» заклинил башни нашего танка, а из-за второго попавшего в танк снаряда Т-34 загорелся. Выпрыгнуть из танка — значит погибнуть, а остаться в нем — сгореть живьём. И было принято решение идти на таран. "Раз уходим — значит надо тащить на тот свет и фашистов". Наверно, примерно так думали наши. А как ещё могли думать бойцы, сражавшиеся за свою Родину?
Столяров сообщил командованию о своем намерении. А дальше... Дальше по полю понесся огромный металлический факел. Это был наш Т-34. Он врезался в «тигра», раздался сильный взрыв. Высокий столб огня и дыма взвился в небо.
После столкновения осталась груда металла.
...Враг, наверно, был наслышан о таранах, но все же не ожидал такого поворота. А советские бойцы были способны на всё, ибо их целью было — отобрать русские деревни и другие населенные пункты из фашистских рук и не пустить фашистское зло дальше.
"Бессмертный подвиг экипажа младшего лейтенанта Столярова на устах у всех танкистов. Он вдохновляет их на новые героические дела во имя Родины", — написано в наградном листе Столярова 12 июля 1943 года. Таранов в Курской битве после первого тарана экипажа Столярова были десятки.
Я немного знаю о деде. Он родился в большой семье в селе Верхнее Аблязово (ныне село Радищево Кузнецкого района Пензенской области, вотчина Александра Николаевича Радищева). Мама у него умерла рано, оставив четверых детей — троих сыновей и дочку. Детей воспитывал отец, а когда не стало и его, троих младших братишек "дотягивала" сестренка Анастасия.
Все трое братьев ушли на фронт. Все трое погибли. Как один. Оставив жен вдовами, а детей наполовину сиротами.
Судя по рассказам моей бабушки, вдовы деда — Надежды Сергеевны — семья ее мужа была одной из представительниц прекрасного русского крестьянства. Ласковые, трудолюбивые, беззлобные люди. Друг друга они не называли иначе как Иванушка, Васильюшка, Егорушка, Настасьюшка.
Деда призвали на учения до начала войны. Домой он больше не попал. Эшелон, на котором обученные бойцы Советской Армии ехали на фронт, лишь на считанные минуты остановился на станции Кузнецк, что в 10 км от родного села. Дед промчался по перрону и вдруг встретил дальнюю родственницу. ...Передай, мол, целуй, мол... моих...
Бабушка моя потом всю жизнь вздыхала, плакала: "Ах, кабы я знала, я бы пешком среди ночи к нему пошла..." Я с малых лет вытирала ей слёзоньки, жалела, обнимала, гладила.
Когда моего дедушку забрали на учения перед войной, бабушка беременная осталась моей мамой. И был старшенький сынок Сашенька, лет двух. Моя мамочка родилась в ноябре 41-го.
Бабушка рассказывала, что "декретный отпуск" в те времена был коротким, в колхоз после родов позвали скорехонько. В холодное время, уходя утром на работу, она оставляла детей на едва теплой печке. Крохотную Ниночку (мою маму) привязывала за ножку к крюку, чтоб та не свалилась и не покалечилась. Сашенька был старше, и мог спускаться с печки. Денег не платили. Только ставили крестики. В рационе была в основном картошка и молоко, но в ограниченном количестве, ибо все отдавали для фронта, для Победы. В особо лютые морозы корову, телят и другое живое хозяйство заводили в избу.
Однажды в детстве мне впервые в гостях пришлось попробовать картофельные драники. Мамочка их никогда не готовила. Я спросила у нее — почему. "Не люблю". Выяснилось, что драники вызывали у нее грустные ассоциации с послевоенным детством: полуголод, полухолод, одни валенки на двоих, вареная картошка, печеная картошка, драники. Мамочка рассказывала, что тем женщинам, у которых вернулись мужья, жилось легче. Те – и дом подладят, и баню построят, и накормят посытней. А вдовушки – всё сами: и сарай сколотят, и картошку выроют, и корова телится – помощника нет, и дрова колоть…
Деду навсегда теперь 28. Или 29. Я не знаю месяца его рождения. А Столярову — и вовсе или 20, или 21. Совсем мальчик. Даже не успел обзавестись семьей и дать себе продолжение в детях.
Что касается танковых таранов, то в военной истории они были известны задолго до 6 июля 1943 года. Однако как правило таран сводился к сталкиванию вражеского танка, например, в канаву. А вот таран экипажа Столярова в самом деле был первым таким масштабным в Советской Армии, ибо он был наимощнейший и смертный для обоих сторон. Он был не техническим опрокидыванием, лишь толчком. А стал подвигом, жгущим сердца, до которых тот огонь будто достает и в наши дни.
Этот подвиг известен как подвиг экипажа младшего лейтенанта Столярова. Танковый экипаж неделим. Четырех человек, находящихся в одной танковой броне, невозможно представить раздельно. Они связаны одной веревкой судьбы, одной победной лентой. И называть их нужно вместе, не отрезать три других имени от Андрея Столярова, как это делают некоторые авторы, пользующиеся открытыми источниками, а не документами.
Вот имена героев:
АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ СТОЛЯРОВ, командир экипажа, младший лейтенант (1922 г.р., место рождения — п.Октябрь, Гомельская обл., Белорусская ССР),
АБДУЛ МАЛЫК КАДЫРОВ, механик-водитель (1920 г.р., призван: Кировский РВК, Узбекская ССР, г. Ташкент, Кировский р-н),
СТЕПАН ГАВРИЛОВИЧ БРУЗГИН, командир башни (1912 г.р., призван: Киргизская ССР, Ворошиловский р-н),
ИВАН ЕГОРОВИЧ ЕФИМОВ, стрелок-радист, младший сержант (1914 г.р., уроженец села Верхнее Аблязово, ныне село Радищево, призван: военкомат г. Кузнецка Пензенской области).
Низкий вам поклон! Вечная память. Пусть века и века будут незабвенны имена ваши.
Командир экипажа Столяров А.В. был посмертно представлен Ордену Великой Отечественной войны I степени, но командование удостоило его гораздо более высокой награды — Ордена Ленина, который давали не так часто. О наградах остальным трем членам экипажа не сообщается.
На последнем фото — Андрей Васильевич Столяров, командир героического экипажа Т-34 (источник — Память народа, Дорога памяти). Свое последнее письмо на Урал, куда была эвакуирована из Белоруссии его семья, он послал накануне боя. «Утром ухожу в бой. Будь уверен, отец, твой сын честно выполнит свой долг».
Фото Кадырова и Брузгина пока обнаружить не удалось.
